Ознакомительная версия.
Оказавшись внутри, Ада Семеновна вдруг вспомнила:
– Обед ведь!
После чего распахнула дверцу встроенного шкафа и достала короткий, не по возрасту, плащик:
– Пойдем перекусим вместе.
Лара, разумеется, растерялась от такого предложения и попыталась объяснить, что ей надо спешить в офис, а вот в другой раз…
– Мы с твоей мамой… если, конечно, она училась в финансово-экономическом…
– Именно там, – подтвердила девушка.
– Ну вот, значит, я не ошиблась, – пожала плечами Оборкина. И договорила первую фразу: – Мы с Ниной были лучшими подругами. Кстати, как она?
– На Дальнем Востоке сейчас живет. Вышла замуж и уехала к супругу.
Пешком идти не пришлось: у входа в банк главбуха ждал служебный автомобиль. Когда расположились в салоне, Ада Семеновна объяснила, что обедает она в одном очень уютном кафе, где неплохо готовят и где ее очень хорошо знают и уважают. Но Лара тут же начала отказываться, сообщив, что обычно ест дома и что сейчас у нее имеется готовый обед, лишь подогреть осталось. А затем неожиданно для самой себя девушка пригласила Оборкину в гости, а та немедленно согласилась, объяснив это так:
– Ты ведь, кажется, неподалеку где-то живешь? Я ведь бывала у вас когда-то. Правда, тебя еще на свете тогда не было.
И главный бухгалтер рассмеялась, словно только что удачно пошутила.
В дверь кабинета без стука вошел молодой человек в кожаном пиджаке.
– Я из Следственного комитета. Моя фамилия Гущин, – представился он.
А потом, словно опасаясь, что ему не поверят, достал из внутреннего кармана служебное удостоверение и раскрыл перед Ларой. Поднес к ее носу так, что она невольно отстранилась, вернее, отшатнулась, сказав при этом:
– Я верю.
Молодой человек опустился в кресло для посетителей.
– Постараюсь не задержать вас, – произнес Гущин. И тут же уточнил, чтобы фраза не показалась Ларе зловещей: – В смысле, не отниму у вас много времени. Просто задам вам несколько вопросов.
Следователь внимательно посмотрел на хозяйку кабинетика, словно пытаясь вспомнить, где он мог видеть эту девушку прежде, и приступил к беседе:
– С Буховичем в каких отношениях были?
– В служебных.
– Во внерабочее время встречались?
– Крайне редко. Только на мероприятиях.
– Понятно, – кивнул Гущин, – на корпоративах, как это водится.
Лара пожала плечами.
– А про его секретаршу что можете сказать?
– Я с ней мало общалась. А про все остальное с вами наверняка уже многие поделились информацией. Я же не рассказываю о том, чего не знаю наверняка.
– У кого-нибудь из сотрудников банка были конфликты с Буховичем?
– Вряд ли. Он ведь второй человек в банке, а ссориться с начальством опасно. И потом, Леонид Исаевич был весьма приветлив со всеми.
Правда, в последнем Лара не была абсолютно уверена, а потому добавила:
– Я едва знала его, восемь месяцев всего здесь работаю.
– Восемь месяцев? – удивился молодой человек. – И за такой срок карьеру сделали – уже заместитель главного бухгалтера!
– Меня позвали сюда именно на эту должность. Ада Семеновна дружила с моей мамой. И потом, меня взяли с испытательным сроком, и если…
Лара напряглась: ей стало не по себе от того, что приходится оправдываться.
– Ада Семеновна? – переспросил следователь. И сам же вспомнил: – Ну да, главный бухгалтер. Я уже побеседовал с ней – кремень, а не женщина.
Гущин снова пристально посмотрел на Лару, она даже отвернулась, и вдруг спросил:
– Вы меня не узнаете?
Покровская лишь дернула плечом, мол, нет. А про себя подумала: внешность у молодого человека самая заурядная, вполне возможно, что когда-то виделись, а вот знакомы вряд ли были.
– Мы в одной школе учились, – объяснил следователь, – я в одиннадцатом, а вы восьмом. У меня был одноклассник по фамилии Забегаев, который с вашей подругой… типа встречался. Потом он пригласил ее на наш выпускной, а я вас за компанию позвал. Не помните разве? Я – Володя Гущин.
– Не помню, – покачала головой Лара. – Ни вас, ни вашего друга.
– Да какой он мне друг! – неожиданно возмутился следователь. – Ему потом уж четыре года впаяли по сто тридцать четвертой. А я увидел табличку на дверях – Покровская Л. К., и в голову мысль пришла: уж не та ли это девочка Лида, что в доме напротив живет?
– Вообще-то я Лара.
– Про Лиду это я так, просто стихотворение процитировал, а имя твое я помню – Лариса, разумеется, – попытался выкрутиться Гущин. – Тогда, после выпускного, я тебя домой провожал. Неужели забыла?
– Не было такого.
– Разве? – удивился следователь. – Мне кажется, я в тот вечер всю дорогу стихи читал. «Хорошая девочка Лида, что в доме напротив живет…» Надо же, как тесен мир! Кстати, ты замужем?
– Да.
– А мне сказали…
Вдруг Лара сообразила:
– А вы в какой школе учились?
Молодой человек пожал плечами и вздохнул:
– Обознался, значит. Простите. Но вы очень на ту девочку похожи. Я уж было решил: посидим в уютном месте, вспомним былое…
– У меня ведь рабочий день, – напомнила Лара. – Если у вас еще есть вопросы, то я готова ответить, а если нет…
Гущин посмотрел на свои часы:
– У вас уже пять минут как обед начался. Может, все-таки посидим часок где-нибудь? Я обознался, наговорил черт знает чего. Хочу загладить вину.
– В другой раз, может быть, но сейчас очень много работы. И потом…
– Вообще-то и у меня тоже работа, – снова вздохнул следователь, – еще не всех сотрудников банка обошел.
Он поднялся и вдруг спросил:
– Вы в курсе, как Буховича убили?
Лара покачала головой. А Гущин наклонился над столом, словно собирался шепнуть, но произнес достаточно громко:
– Ножом в сердце. На лестничной площадке в доме, где снимает квартиру его секретарша. Она же его и обнаружила. Уже мертвым. Нож примечательный, со знанием дела сделанный, лезвие пятнадцать сантиметров длиной.
– Без подробностей, пожалуйста! – попросила Лара.
– Жалко, что у нас сейчас дела, – с очередным вздохом сказал Гущин. – А все равно встретиться надо. Я позвоню, у меня есть ваш служебный.
Молодой человек попрощался, немного потоптался перед дверью и ушел.
А Ларе вдруг стало тоскливо. Когда-то ее действительно приглашал на выпускной парень, который был на несколько лет старше. До этого они не встречались, хотя и сходили разок в кино. На школьном вечере грохотала музыка, громко визжали выпускницы. Тот парень пошел провожать Лару, и потом они целовалась на скамейке среди кустов отцветающей черемухи. Это были первые поцелуи в ее жизни, и воспоминания могли остаться не такими унылыми, если бы выпускник не лез тогда неумелыми руками куда попало. Где он теперь, кем стал, Лару не интересовало, но вряд ли этот бывший выпускник работает сейчас в Следственном комитете.
Оставаться в кабинете не хотелось. И идти обедать домой тоже желания не было. Лара вышла, пересекла коридор и подергала ручку двери кабинета главного бухгалтера. Створка приоткрылась. Покровская просунула голову в образовавшуюся щель, увидела Аду Семеновну, сидящую в своем кресле, а возле ее стола Крошина, еще одного заместителя председателя правления.
– Заходи, – махнула рукой Оборкина.
В тот раз, когда Лара впервые пригласила к себе домой главбуха банка, обед продлился куда дольше отведенного на перерыв часа. Ада Семеновна явно не спешила возвращаться на работу. Сначала она осмотрела квартиру, оценила сделанную недавно перепланировку, а потом, уже сидя за столом, пустилась в воспоминания:
– Я ж в бухгалтерах случайно оказалась. После школы на завод пошла, в бюро пропусков. Там же, возле проходной, с первым мужем познакомилась. Он парнем видным был, только зашибал крепко. Сварщиком работал, прилично по тем временам получал, но все на его пьянки уходило. Поначалу я терпела. А потом, как домой возвращаться, такая тоска брала! Знала, что мужа нет, и все равно. Он поздно приходил, и почти каждый вечер пьяным. А если и трезвым, то с собой бутылку приносил. Садился за стол, себе наливал и требовал, чтобы я тоже с ним сидела. Года два мы вместе прожили. Разводиться с ним было страшно: даже заикнуться об этом боялась. Он ведь мог так приложить! На работе все видели мои синяки, понимали, откуда эти «украшения», но молчали. Вот я и решила, чтобы дома меньше бывать, пойти учиться. Выбрала финансово-экономический, вечернее отделение, естественно. Стала готовиться, учебниками обложилась, а муж куражился: «Куда ты лезешь, с твоими-то мозгами?» Книжки в окно выбрасывал. Так я назло ему еще сильнее хотела поступить в вуз. Ну и повезло мне: возле института с твоей мамой познакомилась, сразу ей призналась, что знаний у меня маловато, и Нина помогла, на всех экзаменах возле меня садилась… Хорошая девочка была! Ты на нее очень похожа. Я, как тебя в банке увидела, сразу сходство приметила. А потом фамилию твою спросила, и тогда уж никаких сомнений не осталось. Ты же не только лицом на нее похожа, но и манерами, и фигурка такая же, худенькая. Знаешь, однажды Нина мне свою дубленку отдала. Я, понятное дело, отказывалась, говорила, что не налезет. Но она уговорила взять. И надо же, шубейка почти застегнулась. Я, конечно, домой вернулась и пуговицы перешила. А потом еще на три кило похудела, и как влитая та дубленка на мне сидела. Мама тебе не рассказывала об этом?
Ознакомительная версия.
