Лев с какого-то момента ощутил, что его недоверие и настороженность постепенно начали таять. Что-то внутри подсказывало – Ирина говорит искренне, ни на йоту не кривя душой.
– До женитьбы он был совершенно здоровый человек. – В голосе девушки прозвучали горечь и досада. – А эта ведьма за пять лет все его здоровье высосала без остатка. Как вы думаете, где он сейчас находится? Лежит в больнице. И знаете, почему?
Марина рассказала, что, когда Бориса в наручниках прямо с работы увезли в СИЗО, в первый же вечер у него случился тяжелейший инфаркт. Еще бы, такое пережить! Он бы умер той же ночью, если бы не сокамерники. Один из воров со стажем, который сумел пронести с собой сотовый телефон, позвонил в «Скорую». Вот такой парадокс – уголовник оказался гуманнее так называемых правоохранителей. Эти мало того что проигнорировали состояние Бориса, так еще и не хотели пускать к нему врачей – заподозрили, что он притворяется.
Брата Ирины поместили в одну из клиник, по соседству со следственным изолятором. И хотя ему, с учетом состояния, нужен полный покой, в палату ежедневно наведывается следователь, который выжимает из него «чистосердечное» в том, чего он не совершал.
– Вы с ним виделись? Я имею в виду, с братом? – Гуров нахмурился, в его глазах промелькнули искорки возмущения.
– Он в отдельной палате, под охраной. Никого туда не допускают. Но сегодня я сумела к нему пробраться. Договорилась с одной медсестрой – мы с ней немного похожи, и я вместо нее прошла в изолятор, как бы для выполнения процедур. Борис очень плох. Он подавлен, он не хочет жить. Этот поганец следователь пригрозил, что очень скоро его снова отправят в СИЗО, но уже в другую камеру, к каким-то беспредельщикам. Дескать, посидишь с ними – запоешь по-другому. А не запоешь, так закукарекаешь…
Проводив взглядом молодую парочку, которая, посматривая в их сторону, зашагала к крайнему подъезду, шушукаясь и пересмеиваясь, Лев резюмировал:
– И тогда вы снова пошли по всевозможным конторам, где вам снова добиться ничего не удалось…
Ирина в ответ удрученно кивнула. По ее словам, куда бы она ни обращалась, ее не считали должным даже выслушать до конца. И в прокуратуре, следователь которой ведет дело, и в следственном комитете ей категорично объяснили, что якобы совершенное ее братом в особых доказательствах не нуждается. Вроде того, заявительница прямо указала в своем заявлении, что лично застала мужа в тот момент, когда он пытался совершить развратные действия в отношении ее ребенка. «Не доверять ее информации у нас оснований нет!» – с нескрываемым пренебрежением (как же, сеструха извращенца-уголовника!) обронил один из прокурорских работников.
Следователь, который занимается делом Бориса, уведомил Ирину без обиняков: «Вологодцев – педофил. Я в этом уверен и докажу его вину, как бы и кто бы ни пытался помешать следствию. Я его дожму. Он все равно признается. Более того! У меня есть подозрение, что это не единичный эпизод его преступных похождений. Думаю, отбывать ему придется за целую серию таких гнусных делишек!»
Даже в адвокатской конторе ей сразу дали понять, что в виновности ее брата там никто не сомневается. Соответственно, было предложено за совершенно безумную сумму только лишь «несколько облегчить» его участь.
Из-за истории с Борисом начались неприятности и у самой Ирины. Кто-то неизвестный «проинформировал» о происходящем коллектив ее школы в поселке Звонцово. Хотя яснее ясного – настучала Стефания, которая относилась к Ирине с той же степенью неприязни. Сегодня утром с Ириной созвонилась школьная директриса и, даже не поздоровавшись, сообщила, что ей лучше бы самой написать заявление об уходе. Дескать, все равно к первому сентября вместо нее будет работать другой педагог.
– …Мой сосед по дому – есть один там такой, Леха, который отбывал срок за хулиганство, вчера вечером мне встретился и посоветовал попросить помощи у нашего местного смотрящего, – морщась, как будто она вдруг увидела нечто противное и даже мерзкое, неохотно сообщила Ирина. – Вроде того, Гаджи – мужик авторитетный, может поспособствовать, чтобы Бориса не «опустили» в заключении. Дескать, он отправит куда надо маляву, и за своего брата можешь не париться – никто его не тронет.
Однако в ходе дальнейшего разговора Леха добавил, что «смотрящего» Гаджи деньги мало интересуют. С молодыми красивыми женщинами тот предпочитает рассчитываться по-другому. «Ну а чего кочевряжиться? – дымя сигареткой, философствовал самозваный доброхот. – Пару раз с ним переспишь – ничего с тебя не убудет. Зато братишке своему поможешь… Или тебе его не жаль? Смотри, а то при такой статье с зоны и без яиц он может выйти…»
– …Я, конечно, ничего ему не сказала, просто молча повернулась и ушла. Но вот после сегодняшних мытарств уже не знаю, что и думать. Ощущение такое, что передо мной глухая черная стена подлости и равнодушия. Наверное, еще день-два таких мучений, и я соглашусь на любые их условия. Будь они все прокляты, эти твари, уроды, скоты! Через месяц со службы приходит мой парень – у него заканчивается контракт на Северном флоте. Собирались пожениться. Но если мне придется пойти к смотрящему, то ничего этого не будет. Не бу-дет! Я не Стешка, кривить душой и скрывать от своего Женьки ничего не стану. Вот так… – Голос Ирины вновь дрогнул, и она поспешила отвернуться, доставая из сумочки носовой платок.
– Успокойтесь! – Гуров говорил спокойно и даже невозмутимо, однако в его словах теперь ощущались очень жесткие нотки. – Ходить ни к кому не надо. Никаких этих уголовных авторитетов! Я постараюсь разобраться в этой истории, хотя ничего заранее не обещаю. Но если невиновность вашего брата подтвердится, очень многим из обвинителей жизнь медом не покажется. Вот моя визитка, завтра с утра вам надо будет приехать к нам в главк и написать подробное заявление. Что могу обещать прямо сейчас – в отношении Бориса ничего противозаконного никто предпринять не посмеет. Он будет лечиться столько, сколько положено. Да, он пока еще остается подозреваемым. Но надо знать, что и подозреваемые имеют свои права. Так что повода для паники нет и быть не может.
Взяв визитку и благодарно улыбнувшись, девушка попрощалась и поспешила к стоянке такси. Проводив ее взглядом, Лев продолжил свой путь, но размышлял теперь уже совсем о другом. Он мысленно воспроизвел в памяти только что состоявшийся разговор и вновь сделал однозначный и во многом окончательный вывод – вероятнее всего, ситуация именно такова, как ее обрисовала его собеседница. А значит, завтра ему придется договариваться с Петром, чтобы тот дал хотя бы день на изучение вопросов, связанных с обвинением в адрес Бориса Вологодцева. Но пойдет ли тот навстречу?
Сегодня после обеда Льва и его лучшего друга Стаса Крячко – тоже полковника, тоже оперуполномоченного главка, их общий друг-начальник генерал-лейтенант Петр Орлов уже в самом конце рабочего дня крупно «обрадовал». Ни с того ни с сего Петруха подкинул им «пустяковое дельце» о покушении на известного столичного строительного магната. Случилось так, что некто неизвестный, но очень хорошо подготовленный по части минно-взрывного дела «адской машиной» поднял на воздух новенький «Майбах» президента строительной компании «Майти билдинг» Арсения Дакраева.
Гуров и Крячко, к этому моменту поставившие последнюю точку в расследовании в общем-то банальной истории разворовывания оборотных средств столичного банка «Мельбурн» (там было расхищено и выведено за бугор что-то около сорока миллиардов рублей), вместо ожидавшихся выходных получили внеочередное «почетное» поручение – найти и изобличить киллера-взрывника.
Выражаясь вслух полулитературными (отчасти и вовсе не литературными) метафорами и эпитетами, крайне разочарованные приятели после «посиделок» в генеральском кабинете отбыли в свои апартаменты. Опера вкратце обговорили вероятные направления поиска «минера», как они меж собой поименовали неизвестного киллера.
Для начала загрузили информотдел в лице капитана Жаворонкова срочной работой по извлечению из бескрайнего информационного моря Интернета чрезвычайно важных для них сведений. Прежде всего – самой разнообразной (желательно «жареной»!) информации, в том числе и о потерпевшем, о его корпорации, о связанных с ним скандалах, а также различных справок и ссылок. «Под занавес» опера распределили между собой направления работы.
На себя Гуров взял общение с потерпевшим (сам магнат не пострадал и на волос, поскольку машина на момент взрыва была совершенно пустой) и осмотр места происшествия. Кроме того, Лев по телефону дал срочное задание своему давнему информатору Константину Бородкину по кличке «Амбар» (тот содержал притон, где частенько собирались представители столичного криминалитета), дабы в кратчайшие сроки была собрана информация о людях, которые могли бы учинить «фейерверк», имеющий все признаки теракта.
