Бакли взглянул на него, словно увидел в первый раз.
– А кто вы такой? – Флетч был в холщевых шортах, белой тенниске, босиком. – Посол Бермудских островов?
– Иногда я приношу людям кофе, – ответил Флетч.
Бакли оглядел рассыпанные по песку остатки пластиковой чашки.
– Его зарезали, – он покачал головой. – Всадили нож в спину. Прямо на съемочной площадке. Перед камерой.
– Он даже не дернулся, – отметил Флетч.
Теперь Бакли разглядывал пальцы своей руки.
– Такое просто невозможно. Абсолютно невозможно.
– Но его убили, так?
Бакли вскинул голову.
– Принесите мне кофе. Черный, без сахара.
– Черный, без сахара, – повторил Флетч. Направился к столовой, обогнул ее, вышел из ворот, сел за руль взятой напрокат машины и уехал.
Сначала Флетч позвонил в Вашингтон, округ Колумбия, в редакцию «Глоубел кейбл ньюс». Его достаточно быстро соединили с дежурным редактором. Всякий раз, начиная от коммутатора и кончая секретаршей редактора, он слышал стандартное: «Да, сэр, мистер Флетчер».
Некоторое время тому назад Флетч вложил приличную сумму в акции «Глоубел кейбл ньюс». Десятью днями раньше прошелся по их редакции и студии в Вашингтоне.
Рассказал всем, что он журналист и, возможно, время от времени будет предлагать им свои материалы.
– Да, сэр, мистер Флетчер, – взял трубку дежурный редактор.
Флетч стоял босиком на припорошенных песком каменных плитах широкой веранды мини-маркета. Когда он работал журналистом, никому из вышестоящих сотрудников редакции и в голову не приходило обращаться к нему «сэр». Они называли его иначе. Он, конечно, знал, что могущество свободной прессы зиждется на власти доллара. Но никогда не ощущал, а что же это такое – власть доллара. Ощущение ему понравилось, а потому, говорил себе Флетч, он должен работать и работать, чтобы не искушать им ни себя, ни кого бы то ни было. Босоногого мальчишку с румянцем на щеках должны слушать, потому что он добыл интересный материал, а не потому, что ему принадлежит несколько акций компании.
– Сэр? Простите, с кем я говорю?
– Джим Феннелли, мистер Флетчер. Мы встречались на прошлой неделе, когда вы заезжали к нам. Помните лысого мужчину с большими бакенбардами?
– О, да. Ярый поклонник жевательной резинки.
– Он самый. Чего только не сделаешь, чтобы ублажить дантиста.
– Вы смотрите «Шоу Дэна Бакли»?
– Случается и такое. А вот моя теща от него без ума. Мечтает выйти за него замуж.
– Сегодня они записывали очередную передачу в Бонита-Бич. На съемочной площадке фильма «Безумие летней ночи».
– Отличное выбрали местечко. Штат Флорида, Просперо'c Айленд.
Флетч не переставал удивляться, сколько никому не нужной информации гнездится в головах журналистов.
– Правильно я вас понял? – добавил Феннелли, обеспокоенный затянувшейся паузой.
– Конечно, конечно. Перед камерой сидели Бакли, Мокси Муни и ее менеджер, Стив Питерман.
– И что? Мистер Флетчер, вас интересует чья-то реклама. Вы вложили деньги в этот фильм? Любой сюжет с Мокси Муни пойдет на ура, она великолепно смотрится. А где этот Бонита-Бич? К северу от Неаполя?
– Да. И чуть южнее Форт-Майерса. Зовите меня Флетч. Мне так привычнее.
– Путь неблизкий. Нам придется посылать людей из Майами. У держателей акций подобные экспедиции обычно не вызывают восторга. Они хотели бы свести наши расходы к минимуму.
– Пошлите людей из Майами. Стива Питермана убили.
– Кого?
– Питермана. Стива Питермана.
– Да кто он такой?
– Менеджер, приятель Мокси Муни. Продюсер «Безумия летней ночи».
– И что? Его же никто не знает.
– Вы, похоже, никак не поймете, в чем суть.
– Мой папаша живет в Неаполе. Ему там нравится.
– Его убили ударом ножа во время записи передачи «Шоу Дэна Бакли». Прямо на съемочной площадке. При включенной камере.
На другом конце провода помолчали.
– Да, это интересно. Вы хотите сказать, что полиция еще не назвала убийцу? Придется подождать, пока они проявят пленки. Час-другой, и тайное станет явным. Материал, впрочем, неплохой.
– Человека убили перед камерой.
– Но во время записи, а не в прямом эфире. Разумеется, мы об этом сообщим.
– В убийстве подозреваются Мокси Муни и Дэн Бакли. Только они могли пырнуть Питермана ножом.
Вновь Феннелли надолго замолчал. Вероятно, размышляя, как подать эту сенсационную новость.
Мини-маркет располагался в нескольких десятках метров от единственной дороги, ведущей к съемочной площадке. Пока Флетч разговаривал по телефону, несколько автомобилей и фургонов, которые он видел на автостоянке, проследовали мимо. Когда он уезжал сам, полиция через громкоговорители приказывала всем, кто находится на съемочной площадке, отметиться в местном полицейском участке. Так как посторонних там не было, не представляло труда установить личности всех присутствующих. А уж среди них предстояло вычислить убийцу.
– Когда это случилось? – спросил Феннелли.
– Двадцать три минуты четвертого.
– Можем мы с этим немедленно выйти в эфир?
– Я думаю, по радио уже передали сообщение Эй-пи <АР – Associated Press, одно из ведущих информационных агентств мира.>.
– Что у нас есть такого, чего они не знают?
– Простите?
– Как нам подать этот материал под новым углом? Удивить нашего зрителя.
Мимо проехал белый «линкольн континенталь» с Мокси на переднем сидении. Кто сидел на заднем, Флетч не разглядел.
– Понятно. Один из главных подозреваемых намерен скрыться с места преступления.
– Правда? Кто именно?
– Мокси Муни.
Затем Флетч позвонил на коневодческую ферму «Пять тузов», что находилась около Окалы, в штате Флорида.
– Мне Теда Стилла, – попросил он снявшего трубку. – Скажите ему, что звонит Флетчер.
Ждать пришлось долго. Перед его мысленным взором возникла территория ранчо. Хозяйский дом, бассейн, два коттеджа для гостей, конюшни, круг для лошадей, кладовая, где хранилась упряжь. В такое время дня, решил Флетч, Тед, скорее всего, в кладовой, пьет пиво с Фриззлевитом, старшим тренером, обсуждая новые медицинские препараты или стратегию предстоящих скачек.
Ни дуновения ветерка не чувствовалось на крыльце мини-маркета. Солнце никак не могло пробиться сквозь серые облака.
– Да, сэр, Флетч, – загремел в трубке голос Теда. – Желаете заглянуть к нам?
– Хотел спросить, пользуетесь ли вы сейчас вашим домом в Ки-Уэст <Город на островах Флорида-Кис, порт и курорт.>?
– С какой стати? Я же живу на ранчо.
– Так я могу провести там день-другой?
– Нет.
– О! Премного благодарен.
– О чем, собственно, речь?
– Хочу отдохнуть от мирской суеты.
– Какой суеты? Вы и так постоянно отдыхаете. Где вы сейчас?
– На юго-западе Флориды.
– Хотите заехать в Ки-Уэст?
– Да.
– Вы без труда найдете там хороший отель.
– Не нужен мне отель. Терпеть не могу, когда меня будят охочие до работы горничные.
– Зато вам не придется самому застилать кровать. В отеле приготовят и завтрак.
– Мне необходимы эм и пи.
– То есть мир и покой?
– Совершенно верно.
– А мне нужны девять тысяч долларов, которые вы задолжали за корм для лошадей.
– Так много?
– Лошади, которых мы готовим для вас в «Пяти тузах», должны есть, знаете ли. Нельзя готовить к скачкам голодную лошадь. Она, как и все мы, должна регулярно получать витамины. Вам это известно?
– Деньги вы получите утром. Так я могу снять ваш дом?
– Месячная аренда дома обойдется вам в двенадцать тысяч.
– Двенадцать тысяч чего?
– Двенадцать тысяч долларов.
– Двенадцать – та самая цифра, что идет за одиннадцатью, но предваряет тринадцать?
– Да, да, именно о ней и речь. Вы хорошо разбираетесь в цифрах, Флетч, если только не возникает необходимость написать их на чеке для оплаты кормов.
– Вы разрешали мне остановиться в Голубом доме бесплатно, когда старались продать мне скаковых лошадей, которым не под силу обогнать пешехода.
– Что значит, «не под силу обогнать пешехода»? На прошлой неделе ваша лошадь пришла первой.
– Правда?
– Быстрый Демон выиграл четвертый забег в Хайли. Жаль, что вы не присутствовали при этом.
– И каков приз?
– Сейчас скажу. Г-м-м... Ваша доля двести семьдесят долларов.
– Чувствуется, забег вызвал немалый интерес.
– Действительно, в нем участвовали молодые лошади. И фаворита сняли с соревнования.
– А Быстрый Демон не подкачал.
– Во всяком случае, оказался быстрее пяти других лошадей.
– И финишировал под бурные овации многочисленных зрителей?
– Флетч, чьи-то лошади должны проигрывать.
– Но почему именно мои?
– Полагаю, они чувствуют, как вам не хочется оплачивать счета за их кормежку. Лошади далеко не глупы, знаете ли. Скаковая лошадь, что женщина. Вы портите их улыбкой.
– Ладно. Кормите лошадей. Но, черт побери, Тед, убедитесь, что они подкованы, прежде чем выставлять их на скачки.
