- То есть? - поднимает брови стажер.
Входит Ивакин, небрежно бросает:
- Наше вам.
Без приглашения усаживается. На вид ему не больше двадцати, развязный, возбужденный, глаза колючие, делает массу ненужных непроизвольных движений.
- На вопросы не отвечаю! - заявляет он.
- Естественно, - и Пал Палыч притворяется, что испуган чем-то увиденным за его спиной.
Ивакин вскакивает, оборачивается, загораживаясь стулом... и обнаруживает, что позади пусто. Не сразу он оправляется от пережитой паники. Сообразив, что просто купили, злится.
Курков озадачен тем, насколько легко человек поддался воображаемому страху, что как раз характерно для наркоманов.
- Шалят нервишки, - замечает Пал Палыч.
- Это мое дело! Как хочу, так живу! - агрессивно выпаливает Ивакин и, пытаясь утолить двигательный зуд, качает за спинку стул, пристукивая на полу передними ножками; стук попадает в такт речи, и под его аккомпанемент он выкрикивает: - Седого посадили! Лучших сажаете! Лучших! Гады!
Он валится на стул, невнятно бормоча какое-то ругательство, отвернувшись от Знаменского.
- Разговаривал я с Седым, прохвост, как и все.
- Врете! Он был хороший мужик! Если кто на мели, даже в кредит давал!
Пал Палыч не верит:
- Да ну-у?
- Давал, я вам говорю! - снова вскакивает Ивакин.
- Значит, ваш Седой был исключением. А вообще-то все торговцы наркотиками - лютые волки, - Знаменский вынимает фотографии и по одной кладет на стол лицом к Ивакину, - что этот, что этот...
При виде третьей фотографии Ивакин повторяет:
- На вопросы не отвечаю!
- Я и не задаю. Идите обратно в восемьдесят пятую комнату.
Ивакин, не прощаясь, выходит.
- Гриша, - сообщает Знаменский в переговорник, - Ивакина возвращаю. Знаешь, на кого он среагировал? На этого рыбака, на дядю Мишу. Но дядя Миша оптовый торговец. Видно, взял Ивакина низовым сбытчиком.
Закончив разговор, Знаменский вспоминает о стажере. Тот отмалчивается.
- Вы бы допрашивали иначе, - ухмыляется Пал Палыч, похлопывая фотографией дяди Миши по столу.
- Я бы допрашивал, - нажимает голосом Курков.
- Наркоманы своих поставщиков редко выдают. И с ними невозможны психологические поединки. Они как студень, им все равно.
Курков перебирает стопочку фотографий на столе, интересуется:
- Арестованы?
- До этого далеко. А вот на дядю Мишу нацелились. Ему везут партию наркотиков, будем брать вместе с поставщиком.
Толстощекий мужчина средних лет ранним утром одиноко стоит с удочкой на набережной.
Приближается зябкая фигура, ненадолго задерживается - отдать деньги, сунуть за пазуху сверток - и торопится прочь.
Не успевает он отойти, как подкатывает "рафик" с надписью "Скорая психиатрическая помощь". Из нее выпрыгивает та троица, что орудовала в туалете дискотеки. Когда уже нет сомнений, что нацелились на него, мужчина пытается отбиваться удочкой.
- Э! - вскрикивает он. - Я нормальный! Это вы не в своем уме!.. Караул!
- Дядя Миша, не разводи гласность! - И молодчики в белых халатах волокут его в машину.
- Бандиты! - в отчаянии вопит дядя Миша. - Помогите же!
В сторонке стоит побитый Боря из дискотеки, философски наблюдает происходящее: н-да, такова жизнь.
Те же молодчики - уже на обычной "Волге" - подъезжают к небольшому двухэтажному, стоящему особняком дому с вывеской, на которой значится какое-то "КСИБЗ-6". Выходят, соблюдая синхронность движений, как в парном катании.
Обмениваются приветственными жестами с вахтером в форме военизированной охраны, поднимаются по ведущей на второй этаж лестнице с ковровой дорожкой, прихваченной медными прутьями.
Стучатся в дверь с цифрой "2".
Это кабинет Хомутовой, где, кроме положенного минимума обстановки, стоят в ряд три сейфа и холодильник. На стене - увеличенная фотография то ли мальчика, то ли юноши со странным одутловатым лицом.
- Сделано, Любовь Николавна, - докладывают ей по-свойски, но уважительно.
Хомутова раздергивает шторки, скрывающие черно-белую схему Москвы и области, на которой выделяются десятка два красных кружков.
- Котельническая, да? - переспрашивает она и жирно перечеркивает крест-накрест соответствующий кружок, с удовлетворением приговаривая: Основной поставщик дискотек... И где он?
- По справедливости в Москву-реку на корм рыбам пошел.
- Чистый несчастный случай.
- Спасибо, мальчики, отдыхайте, - ласково улыбается она, вынимает для них три пачки купюр из сейфа, раздает. - Кто у нас следующий? - прикинув по схеме, опускает палец на кружок в районе ВДНХ. - Пусть будет вот этот, который обслуживает гостиницы.
Томин экзаменует своего стажера Всеволода Сажина.
- Как называется пойло из мака?
- Кокнар.
- Курьеры, которые возят наркотики?
- Мулы, верблюды.
- Цена килограмма гашиша?
- Тысяча рублей.
- Опия?
- Тридцать тысяч. Дорожает с увеличением расстояния от места сбора.
- Наркоман тебе предлагает укол. Как будешь выкручиваться?
- Варианты ответов: уже укололся. Деловое свидание, нельзя балдеть. Я за рулем. Уколюсь позже со своей бабой.
- Молодец. Еще неплохо: никогда не колюсь чужими иглами. Чистюля такой.
- Ага, СПИДом брезгую.
Звонит телефон, Томин снимает трубку.
- Да, Паша, приветствую... - берет ручку, что-то записывает под диктовку Знаменского. - Ясно... Да вот парня из Академии подкинули, натаскиваю... И тебе?.. Нет, мы, похоже, нашли язык...
Его прерывает городской телефон. Томин говорит:
- Минутку, - и прижимает трубку ко второму уху. - Томин... Что? Подробнее!.. - Чей-то короткий доклад вызывает у него ярость: - У, дьявол! Он разъединяет городской телефон и сообщает Знаменскому: - Дядя Миша на встречу с курьером не пришел! Тот ищет другого покупателя!.. Не могли мы спугнуть, мы около него дышать боялись!.. Да, за курьером присматривают. Пока.
Томин делает крут по кабинету, жалуется Сажину:
- Видал?! Полтора месяца готовили задержание, и все кошке под хвост!
Неподалеку от станции автозаправки, рядом с уцелевшим массивом двухэтажных немецких коттеджей, что на Беговой улице, в машине Томин и Сажин. Перед ними вделан в панель небольшой телевизионный экран, на котором изображение человека, быстро идущего между коттеджами. Это Снегирев.
Ту же картинку наблюдает Знаменский, сидящий в дежурной части МУРа перед пультом, и слышит голос Томина:
- Сева, обрати внимание на походку. Идет стремительно, очень широким шагом. Паш, видишь? - обращается он к Пал Палычу по рации.
- Вижу-вижу, - подтверждает тот.
- Спешит на важную встречу, - предполагает стажер за рулем.
- Еще бы! - отзывается Томин. - Он всегда спешит, всегда при деле. Характерная походка потребителя героина.
Снегирев выходит на улицу, ловит такси и уезжает. Две машины угрозыска (без опознавательных знаков) трогаются следом...
...Такси тормозит возле телефонов-автоматов. Снегирев расплачивается с шофером, направляется к будке.
- Вася, показывай крупно! - кричит Томин.
Пока идет укрупнение на экране, Снегирев опускает монету, прижимает трубку плечом и набирает номер, левой рукой снимает какую-то бумажку, которая была прикреплена к потолку. Стремительно выходит и удаляется.
- Что там было? Что он взял? - требует Знаменский.
- А пес его знает, не удалось рассмотреть!
...Следуя за Снегиревым, машины приближаются к Казанскому вокзалу.
Снегирев входит в помещение с табличкой "Выдача багажа".
- Вася, ведете его? - спрашивает Томин. - И что он?.. Ага! Паш, это была багажная квитанция, он получил чемодан!
Все так же размашисто и целеустремленно шагая, появляется Снегирев с чемоданом.
- Посмотрим, кому отнесет, - слышим мы за кадром голос Знаменского.
- А ведь он у нас числился в простых наркоманах. Правда, с неизвестными источниками доходов, - голос Томина.
Снегирев между тем спешит к Ярославскому вокзалу, и вскоре уже понятно, куда именно.
- Паш, гляди, куда чешет! - восклицает голос Томина. - К автоматическим камерам хранения!
- Сдаст - и чистенький! - волнуется и Сажин.
- Будем брать, - решает Знаменский. - Есть основания познакомиться. Еду к вам.
И вот Снегирев на допросе у Знаменского в ближайшем отделении милиции. Рядом на стуле раскрыт чемодан. Под сдвинутыми вбок мужскими сорочками видны целлофановые пакеты, заклеенные пластырем и наполненные зеленоватым порошком.
- Ваша фамилия не Сысоев. Раньше вы судились как Снегирев.
- Так это когда было - в годы застоя, - изображает тот простачка.
- Вещи ваши?
- Я уже говорил, начальник. Случайный это чемодан!
- Странный случай. Здесь, - кивает Пал Палыч на пакеты, - восемь килограммов наркотического вещества.
- Вот подлец мужик, подставил меня, а?! - всплескивает руками Снегирев. Так его и берите, я при чем?
- Какой мужик?
- Такой рыжеватый, костюм в клеточку...
- В разбитом пенсне? - ехидничает Пал Палыч.
