Жанна уже не раз была в роли пациентки и совершенно не волновалась. Вены у нее были хорошие, крупные, ход их легко прощупывался, а брать кровь должна была Инна Корецкая, одна из лучших учениц группы, славившаяся своей легкой рукой. Так что Жанна была спокойна. Инна тоже не выказывала признаков тревожности, а остальным и вовсе нечего было бояться.
Жанна сидела возле стола, пока Инна доставала из шкафчика приготовленные заранее инструменты и с сосредоточенным видом раскладывала их. Лилия Федоровна молча наблюдала за происходящим.
Наконец Инна во всеоружии подошла к Жанне и ободряюще улыбнулась. Она присела на стул и быстро обвязала руку Жанны резиновым жгутом, крепко стянув его.
– Работай кулаком! – коротко бросила она одногруппнице.
Жанна послушно принялась сжимать и разжимать кисть: она и сама прекрасно знала, что делать. Инна дождалась, пока вена набухла, и ловким движением ввела иглу. Стеклянная пробирка начала заполняться темно-красной жидкостью.
– Не больно? – осведомилась тем временем Инна, и Жанна отрицательно мотнула головой.
Вот уже пробирка была заполнена достаточно, и Инна аккуратно выдернула иглу из вены, плотно прижав место прокола смоченной в спирте ватой.
– Зажимай, – снова коротко приказала она, и Жанна согнула руку в локте.
Инна занялась последующими манипуляциями, студентки, успокоенные благополучным окончанием процедуры, перешептывались, Лилия Федоровна подошла к Жанне и протянула ей таблетку и стакан воды.
– Выпей, это витамины, – сказала она.
Жанна послушно проглотила таблетку. Лилия Федоровна отошла, в задумчивости ожидая, когда Инна закончит свои дела.
И тут все увидели, что с Жанной происходит что-то не то. Она согнулась пополам, и из глаз ее брызнули слезы.
– Ты что? – удивленно, но пока без испуга спросила Инна, повернувшись.
Жанна, не отвечая, скрючилась и схватилась за живот.
– Пло-хо… – выдавила она.
Студентки встрепенулись, Лилия Федоровна нахмурилась и быстро сделала шаг вперед.
– Что с ней такое? – повернулась она к остальным девушкам. – Она не беременна случайно?
Те растерянно пожимали плечами и переглядывались.
– Жанна, иди ко мне! – повысив голос, сказала Лилия Федоровна, сгребая девушку за плечи, но та не двигалась.
Более того, ей явно становилось все хуже: она начала задыхаться, лицо ее потемнело. Мурашки побежали по коже даже у Лилии Федоровны – главной медсестры больницы, на своем веку повидавшей многое.
Стало понятно, что дело худо. Теперь Жанна уже глухо хрипела. Все с ужасом и в каком-то оцепенении смотрели на происходящее, совершенно не понимая причин случившегося.
Первой пришла в себя Лилия Федоровна. Она тут же выгнала из комнаты половину девчонок, бесполезно стоявших с открытыми ртами, а сама подбежала к Жанне.
– Что? Что ты приняла? – несмотря на свою проснувшуюся активность, она была очень растеряна и напугана не меньше других.
Жанна не отвечала и только продолжала хрипеть, но с каждой секундой все менее и менее звучно.
– Девочки, помогите мне! – наконец начала давать распоряжения Лилия Федоровна. – Оля, быстро беги за Сергеем Юрьевичем, скажи, что очень срочно!
Испуганно стоявшая рядом девушка с короткой стрижкой и расширенными от ужаса глазами тут же исчезла за дверью.
– Так, срочно делаем промывание желудка, – в голосе медсестры послышались металлические нотки.
Она схватила зонд и попыталась хоть немного развернуть Жанну, чтобы получить доступ к ее рту, но это ей не удавалась. Жанна все больше скрючивалась и наконец, дернувшись в конвульсиях, затихла. Ее рот уже был свободен и доступен, но, похоже, это уже не имело значения.
– Срочно в операционную! – истошным голосом завопила Лилия Федоровна, поняв, что дыхание у девушки исчезло.
Она попыталась искусственно восстановить работу сердца, но все попытки сделать что-либо не имели успеха. К тому времени, когда в комнату влетел заместитель главного врача клиники Сергей Юрьевич Навицкий, Жанна была мертва…
Замглавврача констатировал это, пощупав у Жанны пульс и осмотрев ее веки. Он попробовал применить электрошок, но все было тщетно. Когда он выпрямился, по его виду все сразу поняли – случилось непоправимое…
Одна из девушек всхлипнула и тут же испуганно затихла – настолько неуместным был этот звук в наступившей тишине.
– Что здесь произошло? – каким-то осипшим голосом спросил Навицкий, оглядывая присутствующих.
– Я ничего не понимаю, – почему-то шепотом ответила ему Лилия Федоровна. – У нас проводились обычные практические занятия. У Жанны взяли кровь из вены. Все было хорошо, а потом… – она приглушенно всхлипнула и развела руками.
– Где шприц? – деловым тоном спросил Сергей Юрьевич, немного придя в себя.
Все переглянулись, засуетились и бросились к столику, на котором лежала разорванная упаковка от шприца, а также жгут и вата.
– Шприца нет, – растерянно повернулась к Навицкому Лилия Федоровна, разводя руками.
Заместитель главврача нахмурился и сделал шаг вперед.
– Как это нет? – раздраженно переспросил он. – Куда его дели после использования?
Все повернулись к Инне.
– Я… Я не знаю! – прижимая руки к груди, залепетала та. – Я его положила сюда, на столик…
– И что же, он испарился? – строго спросил Навицкий, и Инна вся сжалась под его взглядом.
– Я не знаю! – в отчаянии проговорила она, и из глаз ее хлынули слезы. – Я его положила, собиралась выбросить, а тут Жанне стало плохо, и я про него забыла…
– Кто-то его спрятал, – отважилась высказать предположение Марина Гречишина.
Навицкий резко повернулся в ее сторону, Марина покраснела и приложила руки к груди. Этим она хотела сказать что-то вроде того, что она не настаивает на этой версии.
– Быстро вызывайте милицию, – властно распорядился Навицкий после небольшой, но тяжелой паузы. – Как бы ни хотелось, чтобы это все не получило огласки, но… у нас нет выбора. Надеюсь все-таки, что это все не специально кто-то проделал. Я пойду доложу начальству.
И, бросив хмурый взгляд на тело Жанны, он резко повернулся и нервно вышел из комнаты, теребя край халата.
В комнате воцарилась мертвая тишина…
* * *
То, что произошло в учебной комнате этим утром, не вписывалось ни в какие ворота… Сергей Юрьевич выбежал в коридор и растерянно огляделся. Необходимо было предупредить главврача клиники, пожилого доктора Константина Владимировича Асташова, и Навицкий поспешил к нему. Кабинет главврача находился недалеко. Пройдя метров двадцать в глубь коридора, Сергей Юрьевич остановился около двери.
«Как бы все это поаккуратнее сказать старику?» – с минуту поразмышлял он и потом решительно открыл дверь.
Директора клиники, профессора Константина Владимировича Асташова, все очень любили и даже жалели из-за его уже довольно преклонного возраста. В последнее время он чисто номинально возглавлял клинику – всеми вопросами ведали Навицкий и ректор учебного корпуса. Однако старый профессор не мог сидеть дома – это противоречило всем его жизненным установкам, – и каждый день выходил на работу. Должность, которую он занимал, можно было с полным основанием переименовать из директора в почетного директора.
Оказавшись в приемной, Навицкий тут же наткнулся на привставшую при его появлении секретаршу.
– Доброе утро, Рита, – коротко произнес Навицкий, и секретарша заулыбалась.
Однако, поймав мрачный взгляд Навицкого, она сменила выражение лица и немного испуганно спросила:
– Что-то случилось?
– Константин Владимирович у себя? – не отвечая на ее вопрос, деловито спросил Навицкий.
– Да, он в прекрасном настроении! – доверительным шепотом сообщила ему Рита.
– М-да? – несколько растерянно пробормотал Навицкий, направляясь к кабинету. – Жаль, что придется его испортить…
Через минуту Рита услышала какой-то вскрик, а следом из кабинета вылетел Навицкий. Бросившись к телефону внутренней связи, он тотчас вызвал бригаду неотложки в кабинет к директору.
– Это просто черт знает что, – тихо ругался он, пока набирал номер, – здесь только еще одного трупа не хватало!
– Что значит «еще одного»? – побледнев, спросила Рита.
Сергей Юрьевич, однако, не ответил ей. Он уже сделал вызов и, положив трубку, побежал обратно в кабинет. Константин Владимирович все еще был без сознания.
Рита остановилась на пороге и, в ужасе открыв рот и покосившись в сторону беспомощно лежащего главврача, повторила свой вопрос, только уже дрожащим голосом.
– Несколько минут назад на учебных занятиях умерла Жанна Стрельцова, – глухо ответил наконец Навицкий.
– Что?! – глаза Риты округлились, но теперь никакого ужаса в них не было. – И что же с ней случилось? – уже более безразлично спросила она.
– Трудно сказать, милицию уже вызвали. Похоже на отравление. А вот чем – пока непонятно.
