пока ты не видишь. Она мне как память дорога. И за кошкой сегодня поеду. При тебе постеснялся ее забирать. Вечером на такси съезжу, она все равно во дворе будет… Я иногда у них ночевал. Они были хорошими людьми. Очень хорошими! Не смотри, что сейчас у них все так… – Это он вспомнил, как брезгливо Антон осматривал их квартиру. – Мои родители… были не очень хорошими людьми. Как – то мне негде было ночевать, а они увидели – и к себе позвали. И сказали – что я могу приходить в любое время. И я приходил… Иногда. Кто их убил?
Антон протянул ему кружку с чаем. Затем, сказал:
– Сосед их, через три дома по той же стороне живет. Признался уже. Там, в общем, пьяный конфликт…
– Они были хорошими! Почему жизнь несправедлива?
Антон пожал плечами. Ответа на этот вопрос он не знал.
Миша вновь посмотрел на него, покраснев больше прежнего.
– Что – то еще хочешь сказать? – добродушно поинтересовался Антон. – Говори!
– Как ты думаешь… – Миша смутился. Но Антон все равно понял суть его вопроса. Собственно, вчера он подумал, что Миша напросился ехать с ними только из-за нее.
– Макса спроси. Или – не спрашивай… Я не знаю, честно. В любом случае – тебе Юля обрадуется. Это нас она не любит…
***
Антон выехал ночью, а приехал – часов в пять утра, пока было еще прохладно. Остановился возле бревенчатого деревенского дома с зелеными ставнями. Как к нему проехать – подробно рассказала Галя. Это был дом ее матери – так называемой тещи Антона (с Галей они теперь жили вместе, но официально так и не поженились). Тещу Антон никогда не видел, и сейчас, глядя на дом, раздумывал, что делать: зайти домой и всех разбудить, или поспать в машине хотя бы часов до восьми – подождав, пока все проснутся.
Высокая калитка открылась. Из нее выглянула женщина лет пятидесяти пяти – так оценил ее возраст Антон.
– Антон?
Они посмотрели друг на друга с интересом.
"Вот и произошло твое знакомство с тещей, Антоша. Первое, за твои почти сорок лет".
– Здравствуйте! Извините, я не хотел вас будить. Да, я – Антон. А вы – Лидия Станиславовна? Можно я вас мамой не буду называть....
Женщина засмеялась и похлопала его по руке – точь-в-точь как Галя.
– Ой, Антошка, ты точно такой, как про тебя рассказывали! Тетей Лидой меня зови!
Так уж сложилось, что с первого знакомства люди либо нравились Антону – и в дальнейшем оказывались хорошими людьми, либо – не нравились, и в дальнейшем оказывались людьми плохими. Хотя, были и редкие исключения – вроде Полины с базы отдыха. Или… нет, Лиза понравилась ему с самого начала. И, кстати, она об этом знает! Просто – начни он говорить с ней помягче – тут же на шею сядет и ножки свесит. Поэтому – пока так!
Теща ему, явно, нравилась!
"Хорошая! Как и Галя. Наш человек – сразу видно. А значит – что? Значит ты, Антоша, исправил-таки свою карму! Иначе – за что они тебе?".
– Ты есть хочешь? – спросила Антона Лидия Станиславовна, даже не представляя, от какого внутреннего монолога его отвлекла.
– Хочу, – ответил Антон, проходя во двор. – Интересно – что они там про меня наговорили?
– Да хорошее наговорили, не переживай! Ты умыться, наверное, хочешь? Умывальник – вон, на улице. Туалет – там! А хочешь – в бане ополоснись, ты же ехал долго. А потом сюда за стол приходи, – она показала на беседку во дворе, – я пока подогрею все.
На веранде, лежа на небольшом диванчике, Лиза читала "Мастера и Маргариту" – любимую книгу Гали. Рядом с ней в коляске спала Вика.
Антон махнул ей рукой. Сказал шепотом:
– Тебя Машка покусала что – ли? – Он кивком указал ей на книгу.
– Вика полночи не спала, – так же шепотом ответила Лиза. – Жарко. Пришлось на улицу выходить.
– Устала?
– Устала. Но, ничего, днем посплю, пусть Сережа днем с ней сидит…
Антон умылся и сел за стол. Тут же Лидия Станиславовна принесла чай, сырники, пироги.
– Антоша, ты что любишь? – заботливо спросила она.
– Да все люблю, давайте. И сами тоже садитесь. Как наши?
Лидия Станиславовна села напротив него.
– Пока спят все, кроме Лизы. Я ей предлагала посидеть с Викой. Я – то привыкла рано вставать! У нас корова раньше была – надо было рано вставать, доить ее. Чтобы она до жары и до слепней попастись успела. Вот… А Лиза говорит – спать не хочет уже. Девочки – Маша с Галей – всю неделю купаться ходят. У нас речка – за огородом, пять минут дойти. Максим как приехал – все от Маши не отходит. Не пойму я – боится он что – ли без нее? А Сергей Васильевич все от дочки своей не отходит. Антоша, ты что еще хочешь? Говори – не стесняйся!
Антон внимательно поглядел на нее, потом спросил:
– У вас суставы болят, да? Аптека тут есть? Я скажу что купить… А с рукой у вас что?
Рука у Лидии Станиславовны была забинтована.
– Аптека есть, – ответила теща. – Не здесь, в другом поселке. А как ты про суставы узнал? Да, Маша же говорила, что ты внимательный. А рука… Это я порезалась, когда окно в бане мыла. Стекло треснуло… Максим уже новое вставил вчера.
– Бывает… Я взгляну, вы не против?
Он пересел ближе к Лидии Станиславовне и аккуратно разбинтовал ее руку. Как он и думал – порез был глубокий и уже успел воспалиться.
– Да, не очень хорошо. Вы посидите – я сейчас....
Он сбегал до машины и принес оттуда аптечку. Промыл рану перекисью, заклеил большим пластырем.
– Вы бы руку пока поменьше мочили. Например, картошку помыть и почистить мы и сами сможем. Посуду помыть – тоже! Вон нас сколько…
– Давно вот так за мной никто не ухаживал, – сказала Лидия Станиславовна, выходя из-за стола. – Да что давно? Никогда. Нет у нас таких мужиков… Хороший ты, Антошка! – с этими словами она обняла его и погладила по голове.
Антон блаженно вытянул ноги и, зажмурившись, подставил лицо восходящему солнцу.
– Пожалуй, я буду называть вас – тещенька! Вы же не против?
Лидия Станиславовна рассмеялась в ответ.
Он прошел в дом и лег на кровать – ту, где спала Галя. Обнял ее, и тут же уснул.
Проснулся он ближе к вечеру. От того, что в коридоре, который был одновременно и кухней, с кем – то громко разговаривал Сергей Васильевич.
Антон прислушался – но суть разговора так и не смог понять.
