– Мне нужен только твой совет, – начал Хьюго. – Эту девочку преследуют вооруженные люди. Мать ее, судя по всему, по-настоящему опасна… Два кардинальных момента: с одной стороны, я ни при каких обстоятельствах не хочу сталкивать нашу организацию с мафией или любой другой преступной группировкой, разве что для приобретения оружия. С другой – я не могу бросить девчушку на произвол судьбы, зная, что за ней по пятам гонится банда вооруженных до зубов психопатов… Только не теперь, после всего, что мы пережили, понимаешь?
Хьюго взглянул прямо в глаза Витали, в который раз удивившись их неопознаваемому цвету.
– Теперь она со мной. Но ты бы мне никогда не простил, если бы я промолчал.
Он понял: Витали воспринял сказанное.
Витали отвернулся к реке, потом взглянул на «вольво», стоявшую метрах в пятидесяти от них, где на заднем сиденье виднелся силуэт девочки. Хьюго все так же смотрел на воду, опершись локтями на перила.
– Придется быть очень осторожным. Следует выработать четкий план. Для начала ты отправишься в дом номер четыре.
Хьюго схватил протянутую Витали связку ключей и быстро сунул в карман.
– Примешь душ и поспишь. Я вернусь во второй половине дня… и принесу все, что тебе понадобится.
– У тебя уже есть план? – коротко спросил Хьюго.
Ледяная улыбка в ответ ясно дала ему понять: не задавай ненужных вопросов! Впрочем, как это ни странно, он тут же передумал и заговорил:
– Возьмешь другие документы. Стрелой помчишься в Португалию и сбагришь с рук девчонку – кому угодно. Потом немедленно вернешься в Париж – с другим паспортом. Никаких контактов с организацией. Ни при каких обстоятельствах.
Молодой немец отошел от перил, давая понять, что встреча окончена. В его улыбке был оттенок лукавства, даже насмешки.
– Когда поедешь, дам тебе кое-что «взбадривающее» на два-три дня. Останавливаться будешь, только чтобы справить нужду.
Он сделал шаг назад и продолжил:
– Кстати, мы с тобой сегодня не виделись. Никто в организации не должен узнать… Ты согласен, что так будет лучше?
Хьюго молча кивнул. Он прекрасно понимал необходимость конспирации.
В тот момент, когда молодой восточный немец уже сворачивал за угол набережной, Хьюго пришло в голову, что они бьют все рекорды конспирации.
Витали контролировал большую часть тайных операций – «черные программы» сети «Либерти». Полулегальная сеть работала под прикрытием официально зарегистрированной ассоциации. Хьюго являлся одной из главных пружин одной из таких программ.
Итак, Витали даст ему оборудование организации, не ставя никого в известность. А ведь это святая святых, сердце тайн!
«Спасибо, Вит», – мысленно поблагодарил с улыбкой Хьюго.
Молодой гениальный программист сделает все, чтобы вытащить его из ловушки, в которую он так глупо угодил.
Уверенным шагом Тороп направился к машине.
Теперь сделаем все так, как приказал Витали: отправимся в дом на Бетховен штрассе, отдохнем и подождем его возвращения.
Витали – ас в своем деле.
Он заснул почти сразу, хотя не был уверен, что сумеет быстро успокоиться. Тем не менее, приняв душ и уютно устроившись на кожаном диване, он завернулся в плед и тут же поплыл по реке сновидений.
Несколько часов спустя телефонный звонок грубо вырвал его из сна. Солнце стояло высоко в небе серо-стального цвета. Казалось, что металлический купол накрыл город, весь этот мегаполис, протянувшийся с севера на юг долины Рура.
Хьюго дождался, чтобы телефон прозвонил трижды. Потом, в следующую попытку – четырежды. Трубку он снял на четвертом звонке третьей попытки и дождался, пока Витали не назвался. Тот заговорил по-немецки.
– Господин Шульце? Это Бауэр.
– Здравствуйте, Бауэр, – ответил Хьюго, пользуясь условным языком. – Чем могу быть вам полезен?
– Я звоню по поводу ремонта. Телевизор и португальская мебель.
Как и было условлено, Хьюго ничего не ответил.
– Мы можем увидеться завтра в пять?
– Великолепно! Завтра в пять. Бесконечно вам благодарен, господин Бауэр.
– Не за что, господин Шульце, до завтра.
Ари всегда утверждал: людей, вежливо прощающихся в конце телефонного разговора, никогда не заподозрят в принадлежности к банде гангстеров или к террористической организации, и уж в последнюю очередь – к тайной сети западноевропейских добровольцев, жаждущих как можно скорее покончить с остатками коммунизма на континенте.
Итак, Витали придет сегодня, в шесть вечера.
Черт бы все побрал, который сейчас может быть час?
Настенные часы показывали без четверти четыре.
Хьюго чувствовал себя средне. Он потянулся, размял ноги и отправился на кухню готовить чай и еду. Сверху донесся неясный шум.
Должно быть, Алиса тоже проснулась.
Хьюго услышал, как девочка спускается по крутой лестнице. Алиса сразу прошла в кухню, привлеченная пыхтением чайника на конфорке. Вот она появилась в дверном проеме и заявила:
– Хьюго, мне надо уехать. Я должна как можно быстрее найти своего отца. Я… я кое-что чувствую… Что-то случится.
Выражение лица было очень серьезным, напряженным. Голубые глаза излучали странную, гипнотическую силу.
Хьюго ничего не ответил. Он заварил чай и поставил кастрюлю в мойку, потом открыл холодильник, достал масло, несколько кусков разного французского сыра и выложил все на белую скатерку.
– Есть хочешь? – бросил он.
Девочка отрицательно покачала головой и собралась было выйти, но задержалась на пороге:
– Я уже должна была оказаться в Лиссабоне. Фраза прозвучала как удар бича, после чего Алиса молча пошла к себе. Лицо ее было замкнутым и надутым.
«Вот только этого мне и не хватало…» – вздохнул Хьюго. Да-а… Алиса – не великолепная загадочная красавица, а маленькая чума, подросток, способный даже члена общества защиты детей – жертв жестокого обращения вывести из себя, превратив в убийцу с утюгом.
Он попытался скрыть улыбку и принялся за еду – это был то ли обед, то ли полдник, то ли ужин, кто его разберет…
В голове Хьюго один за другим возникали вопросы, на которые у него не было ответа.
Что она имела в виду, заявляя «что-то случится»? Как будто все эти дни они жили спокойно!..
«Я кое-что чувствую, – повторил про себя Тороп. – Чувствую…»
Он мысленно вернулся к снам, о которых Алиса рассказала ему прошлой ночью. Все они были подобны тому, который заставил ее кричать от ужаса при пробуждении, когда они ехали в Дюссельдорф.
Ее мать с окровавленным ртом. Стальная челюсть. Заточение в комнате, где властвует мрак.
Алиса сказала, что в последние два года такие сны мучат ее все чаще и связаны они с возвращением матери из поездок, когда та выглядела отдохнувшей и посвежевшей. Ночью Алиса видела очередной кошмар, в котором мать представала в образе жестокого чудовища, дьявола во плоти, и всегда в компании с отчимом, этаким расторопным мажордомом.
Она рассказала ему, как убежала из дому, убедившись, что ее родители – преступники, возможно убийцы, и как ей удалось спрятаться в супермаркете в Амстердаме, скрывшись от адвокатов и от матери.
Хьюго не мог понять почему, но он действительно чувствовал какую-то неопределенную, но растущую угрозу: так было, когда сербский снаряд со свистом врезался во второй этаж их укрытия.
Сны Алисы – ключ к разгадке, Хьюго был в этом уверен, сам не понимая почему.
Он убрал остатки еды, вымыл посуду и улегся на большой диван. Он включил телевизор и при-дремывал за скучным детективным сериалом в ожидании Витали.
Что-то должно случиться, что-то должно случиться… почему она так сказала? Так что, черт побери, случится?
«Случился» Витали. И он принес новости.
«Дьявольщина!» – повторял Хьюго, глядя в разложенные на столе газеты. Да, на первой странице голландской газеты – фотография Алисы. В немецкой – статья, снабженная портретом с подписью: «Вы видели эту девочку?» Специальный полицейский выпуск.
– Вот дерьмо… – процедил он сквозь зубы и поднял глаза на Витали, который, судя по всему, был не слишком озабочен. Взгляд за толстыми линзами очков оставался абсолютно непроницаемым.
– О тебе и о «вольво» – ни слова… Скажи, ты знал о магазине? А о полицейском?
Хьюго ответил непонимающим взглядом. Витали ткнул пальцем в газеты.
– В Амстердаме. Когда крошка смылась. Была маленькая миленькая перестрелка. Двое убитых, двое раненых. Один из подстреленных – полицейский, который обеспечивал безопасность Алисы, некий Джулиан, не помню, как дальше.
Тороп переваривал информацию. Выходит, Алиса не все ему рассказала: либо специально опустила некоторые подробности, либо просто не знала о случившемся…
В это мгновение он кожей спины почувствовал приближение Алисы и почти не удивился, заметив ее в проеме стеклянной двери гостиной.
