Ознакомительная версия.
Туровский скосил взгляд на ее тапки. Алла села в кресло и, предчувствуя недоброе, поджала ноги под сиденье.
– М-да, – сказал Андрей, переводя взгляд на заспанное лицо девушки. – Добрый день. Как-никак, первый час. А ты очень крепко спала.
– Со мной такое в первый раз, – согласилась Аллочка. – Совершенно отрубилась и ничего толком не помню. – Последнее она добавила на всякий случай, предвидя вопросы. – Я опять завтрак проспала! И где же все?
Алла постаралась сменить тему разговора, очень уж не хотелось отчитываться, что случилось ночью. Настаивать на том, что она видела грабителей, укравших картину, с ее точки зрения, было глупо. Алла подняла глаза на полотно, принесшее ей столько неприятностей. «Восточный полдень» висел на своем месте, словно издеваясь над ней.
– Все? – переспросил Туровский, следя за ее взглядом. – Профессор со студентом в кабинете, Ирина с Владимиром в городе. Воронцовы, как я думаю, там же. Мария на кухне. От завтрака наверняка что-то осталось.
– Нет! – вскрикнула Звонарева так, что сыщик подскочил от неожиданности. – Я не хочу есть!
– Крепкий сон – залог здоровья, – пробормотал Андрей, собираясь с мыслями. Девицу срочно нужно успокоить, пока она не натворила бед. – Аллочка, ты сегодня прекрасно выглядишь!
Беспроигрышный вариант. Правда, некоторые ушлые особы иногда замечают: «Только сегодня? А почему ты не сказал мне этого вчера?» Но неискушенная Звонарева не из тех.
– Аллочка, поедем в ресторан? – ляпнул Андрей. – Можно в вегетарианский!
– Нет, – замотала головой та. – Не сегодня.
– А что сегодня? – вкрадчиво поинтересовался Туровский, стараясь показать ей духовную близость. – То же, что вчера? Я знаю, Аллочка, они здесь были!
– Были, – всхлипнула Алла. – И я не схожу с ума. Здесь были грабители, и они…
– Они крали картину, – завершил предложение Туровский.
– Да! – выкрикнула Алла.
– Не нужно об этом кричать, – заговорщическим тоном попросил Андрей. – Я неоднократно говорил, что верю. И сегодня…
– Что сегодня? – напрягалась Алла.
– Ты должна мне помочь!
– Помочь?
План Туровского был прост и вместе с тем довольно необычен. Необычную часть плана он решил, разумеется, взять на себя. Звонаревой отводилась роль наблюдателя из засады. Сегодня, по мнению Андрея, в дом профессора Ображенского должны пожаловать странные гости. Не ночью, он сделал на этом акцент, и Алла чуть не обиделась. Они приедут среди бела дня, скорее всего, вместе с Ириной Аркадьевной или с супругами Воронцовыми. Андрею нужно будет срочно отъехать на пару часов, а он не хотел бы пропустить их приезд. Алла должна внимательно разглядеть гостей, постараться подслушать все, что можно, и описать их Туровскому.
А ему срочно потребовалась свежая сорочка. Нельзя же второй день подряд носить одну и ту же!
Туровский пообещал заехать домой и тут же вернуться. Он умолчал о том, что собирается посетить еще одно интересное заведение.
Алла согласилась, что сорочку нужно менять, и пообещала проследить за гостями.
– Пижон, – проводила его Звонарева. – У человека жизнь рушится, а он думает о сорочке!
Алла зашла на кухню, где Маша мыла посуду. На этот раз помогать ей она не стала, прихватила парочку бананов и отправилась в зимний сад. Эта стеклянная комната коттеджа ей не нравилась, там всегда было сыро и душно. Но прозрачные стены позволяли следить за входом. Если просто сидеть и любоваться экзотическими растениями, представляя себя в райских кущах, можно смириться с сыростью. Вкупе с жарой та неприятно действовала на Аллу, среди экзотического папоротника ей даже почудилась картина с восточным полднем. Алла отмахнулась от наваждения, устроилась на скамейке и принялась жевать банан.
По мере наполнения желудок умолкал, и мозг занимали мысли о коварном Воеводине, жестоко обманувшем надежды бедной девушки. Подлец! Он не достоин ее самопожертвования. А Звонарева буквально жертвовала собой, пробираясь ночью вниз, туда, где орудовали грабители. Окажись они маньяками, она могла расстаться с собственной жизнью!
Или грабители могли подумать, что она маниакально настроенная девица, хранительница старой картины. Финал тоже мог стать довольно печальным. Грабители испугались бы маньячки и пристрелили ее. Алле стало себя безумно жаль. Она поверила Воеводину, а тот ее предал!
Ее понимает только Туровский.
Но он пижон, бабник и вертихвост!
Алла поглубже вдохнула в себя цветочный аромат: летом в зимнем саду цвели чуть ли не все растения. Ирина Аркадьевна заявляла, что у нее аллергия на цветочную пыльцу, за растениями не ухаживала. С цветами возилась Маша, и раз в неделю заходил садовник. Алла подумала: нужно как-нибудь помочь приятельнице с цветами.
Она старательно переключилась на отвлеченные темы, но в голову лезла одна мысль – о том, что Воеводин подлец и негодяй. Для того чтобы отвлечься окончательно и бесповоротно, Аллочка поднялась наверх и взяла с собой в зимний сад книгу. Вернулась обратно на скамейку, принялась читать.
О Воеводине как-то забылось, но приходилось постоянно отрываться от повествования и приглядываться к двери. Отвлекал каждый стук. Она дала слово Туровскому и собиралась все ему рассказать. Пока рассказывать было нечего. Из дома вышла лишь Маша. Она съездила на ближайший рынок за овощами, профессор любил свежие огурчики с грядок, и приехала обратно.
Ближе к трем часам в дом вернулись супруги Воронцовы.
Как и предполагал Туровский, они были не одни! Вместе с ними приехала импозантная дама неопределенного возраста в строгом черном костюме. И это в такую жару! Алла сначала подумала, что дама – похоронный агент. Но Воронцовы были довольны и радостны, значит, у них никто не умер или умерший был вредным типом, как сама Анестезия. Дама с помощью прихрамывающего Стаса вышла из автомобиля, прихватила лакированный черный портфель и прошествовала следом за супругами в дом.
Алла вскочила со скамейки, но добежать до лестницы не успела. Троица, хихикая, поднялась наверх. Пришлось сидеть в гостиной и ждать их возвращения. Впрочем, ждала Алла недолго.
– Не может быть! – кричал Стае наверху.
– Этого не может быть никогда! – визжала Анестезия и топала своими балетками.
– Прикольно, – хмыкнула Звонарева и вышла в холл.
Мимо пронеслась раскрасневшаяся дама в черном, сердито размахивая лакированным портфелем.
– Признайся, что ты ничего не понимаешь в этом! – прокричал Стае ей вслед.
Дама, не оборачиваясь, выскочила на улицу и громко хлопнула дверью. Алла заметила в окно, как та на своих шпильках понеслась прочь со двора.
– А, это ты. – Стае заметил Аллу. – Привет.
– Кто это был? – наивно поинтересовалась Звонарева. – И куда она так спешит?
– А, – отмахнулся Воронцов, – подруга Анастасии. Дура дурой, – признался он в сердцах.
– Дура! – На лестницу прибежала Анестезия. – И ничегошеньки не понимает! А, это ты? Это была его подруга. – Она кивнула на Стаса. – Бывшая любовница! Стерва.
– Что?! – взревел Стае.
– А что, – пожала плечами супруга, – у меня нет таких дебильных подруг.
– Как будто у меня есть. – Стае схватил ее за локоть и повел обратно в комнату.
– Но это ты ее нашел, – возразила Анестезия.
«Милые бранятся – только тешатся, – вспомнила Алла народную пословицу. – И все-таки интересно, куда она понеслась».
Алла вышла из дома и направилась следом за дамой.
Подруга-любовница нервно переминалась на остановке общественного транспорта. Она выделялась строгим костюмом среди угрюмых дачников, не ждавших от нее ничего хорошего. Автобус, если он когда-нибудь придет, и так будет переполнен, а еще эта профурсетка… Они смотрели на нее как на врага. Черная леди правильно поняла недовольные взгляды и принялась кидаться под проезжающие автомобили, останавливая их лакированным портфелем. Один из автомобилей остановился, дама переговорила с водителем, тот кивнул, она запрыгнула в машину.
Алла проводила автомобиль скучающим взглядом. И что рассказывать Туровскому?
Она сама не поняла, кто это. И зачем ей понадобилось тащиться за город для того, чтобы через пару минут сбежать со скоростью выпущенной на волю бешеной собаки?
Раздумывая над этими вопросами, Звонарева вернулась в дом. В холле трезвонил телефон, как обычно, к нему никто не спешил.
– Дом профессора Ображенского, слушаю вас, – ответила Алла.
– Слушай хорошенько, рыжая кукла, – пробасил уже знакомый Звонаревой голос. – Слушай и запоминай. Это последнее предупреждение.
– В каком смысле? – обомлела от такой наглости Алла.
– В денежном, – сказал бас, – мы требуем удвоить первоначальные ставки!
– Я что, – растерялась Звонарева, – поставила на лошадь?
– Гы-гы-гы, – заржал нахал, – ты поставила не на ту кобылу, дорогуша. При таком раскладе сил твоя кляча притащится к финишу дохлой. Так что платить придется вдвое больше! На том же месте в тот же час.
Ознакомительная версия.
