Опять из переулка парни с гармошкой.
Заскрипели половицы крылечка. В белом вышла Ира. Окликнула:
- Фиеза Семеновна, вы где?
Ира, щелкая пальцами о пленки палисадника, пошла к реке.
Один из парней, подскочив к воротам, уперся в затвор спиной. Свистнул. Стукнула гармошка. Парни, с трех сторон, бежали к Ире.
Ира вытянула руки по бедрам, мелко затопталась.
- Ва-ам чего?..
- А ничего. Хочем поближе ознакомиться. Имнадия!..
Парень шлепнул ее по рту. Другой, простуженно кашляя, тряс головой:
- Не мни... не мни, говорю, а то на всех не хватит...
Перехватил гармошку и, чуть-чуть пиликая, торопил:
- Рот вяжи, вяжи рот... чтоб не слышно... Давай фуражку... нос-то не надо, пушай носом... Их, кабы да лопату с поленом...
- Можно и так..
Подымая пыль, парни неловко потащили Иру к речке.
Путаясь в мокрой шали, Фиоза Семеновна, оседая скользким животом, забила локтями в ставни. Роняя горшки, в сенях пробежала просфирня. Осевшим голоском, приоткрывая двери, спросила:
- Кто-о... та-ам?..
- Насильничают... парни Иру насильничают...
Просфирня споткнулась, упала. Забыв разогнуться, скорячившись, гребя одной рукой пыль, метнулась к реке.
...Хряснуло - точно гнилой пень.
Платье Иры, с ног на голову. Так и домой...
- А - ма-а-а-манька-а!..
Просфирня еще махнула колом. Замлевшему телу Фиозы Семеновны заливным криком:
- Так... так!.. глаза выдеру... кушак давай, Фиоза... шаль давай... Нньа-а-ах... ы-ы... сю-юды...
Парень хрипло, с перерывами, заорал. Просфирня надавила ему коленом рот. Склоняясь с шалью, Фиоза Семеновна хватила носом солодковатый запах крови с едким потом. Парня стошнило, липкая слизь обрызгала ее пальцы. Она, истошно визжа, побежала от просфирни.
III.
Старуха, стряхая с подола цепляющуюся солому, искала у костров Запуса. Костры из соломы - огонь был веселый и широкий, дым над фермой белее молока.
Старуха кланялась Запусу, - платок от поклонов слезал на тонкую, как бичевка, шею:
- Корова многодойная, уносистая, я эту корову теленочком примала. Разве на мясо можна такую корову резать?.. Ты отдай мне ее, паренек, я тебе в ножки поклонюсь и в поминанье... Просфирне-то, верно, коров куда-а, - у меня коровушки-то не водится... Умилостиви сердце-то, Васелий Антоныч...
Косилась к забору, где Топошин, махая топором, кричал корове в глаза:
- В которое место бить, ты мне укажи?.. Я у ней сразу весь поповский дух вышибу!.. В которо?..
Пимных, вяло разводя руками, сказал:
- В которо?.. Я, думаю, самое лучше меж рог надо бить... А ты здоровый, все равно убьешь - крой...
Мальчишка-кашевар, верхом на заборе, бил радостно голыми пятками и хвастливо звал:
- Иди-и, у нас Власивна корову проси-и-т... оре-ет... Сичас, братва ухрясит корову-у... Иди-и...
От реки боязливо отзывался парнишка:
- Да-а... а коли нас би-ить буду-ут?..
Запус повернул старуху и легонько толкнул ее под локоть:
- Ступай к тому матросу, он тебе сердце отдаст. Товарищ Топошин, отдайте бабке сердце...
- Сердце?.. Коровье, что ль?.. Али мое, бабка, надо?.. Лакома...
Мальчишка на заборе отчаянно закричал в темь:
- Иди-и... си-ичас будут...
Длинноногий мужик, кашляя и отплевываясь, проскакал через дым и остановился подле Запуса:
- В деревне, товарищ комиссар, убийство. Просфирня двух дизентеров убила, дочь, грит, хотели изнасильничать. Деревенски сбежались, кабы не усамосудили.
Подымаясь на стременах, дозорный крикнул на весь двор:
- Лошадь!..
Мальчишка пронзительно затянул:
- Лоша-адь Василю Антонычу, иеей!..
Царапнув стременем деревянную кобуру маузера, Запус подбородком уткнулся в пахнущую дымом гриву. Топошин взглянул на него, крякнул и вдруг с силою ударил обухом меж рог. Корова рухнула. Топошин отбросил топор и, вспрыгивая в седло, крикнул:
- Свяжи, а я... Сичас!..
Дальше Запус помнил: дрожащий деревянный мосток через речку; как крылом махнувший - рыхлый запах вод; сухие, наполненные гнетущим дневным жаром, ветви тополей. Три мужика с фонарем, подштанники у них спадывали, фонарь качался и нельзя было уловить который.
- Куда?.. Ступай на хфехрму!.. Мы сами...
Рукоятка маузера теплая, но вжимается в кожу, как заноза. Мужики поняли, фонарь упал, и мужик, должно-быть не раненый, весело:
- Уби-ил, куурва-а!
Топошин подхватил фонарь и весь огромный, пахнущий соломенным дымом, прыгал на лошади. Мужики, мягко топоча, бежали по улице, следом.
У крыльца просфирни горела поленница дров. Просфирня черпала воду из колодца и все никак не могла донести до поленницы. Два покрытые мешками лежали рядом, высоко задрав колени.
Хватаясь за потник Топошина, высокая грудастая женщина, бежала, слегка хромая:
- Товарищ комиссар! Товарищ комиссар!
Увидав Фиозу Семеновну, Запус подскакал к крыльцу и, хватая Иру в седло, крикнул Топошину:
- В ферму!.. в ферму!.. Судить!..
И, колотя маузером в гриву, повернул. Мужики, дыша перегаром самогона, переплетая скользкие руки, давили лошадей. Топошин поднял ступню и, брызгая слюной, погнал коня:
- А, а, ну-у!..
Улица, мокрая, бородатая, расступилась, где-то у ног, уухнула:
- Су-удить...
И рысью, тяжело давя сонную землю, пошла за конями.
А когда матросы с женщинами вскочили в ограду, цепь красногвардейцев рассыпалась у забора. За ворота выехал Топошин и сказал:
- Чрез-штаб Усовета в экстренном заседаньи постановил, товарищи, когда прибудут депутаты от волисполкома, тогда судить. Значит, завтра. Сичас спать надо, каки дела-то... А мы ни ужнали...
Мужики, напирая к воротам, размахивая кольями, загудели. Кто-то швырнул куском глины в Топошина. Старуха, просившая корову, утираясь платком, выкрикнула:
- Девку жалко?.. Богоотступники-и!..
Тогда, словно расколов колья, с шипом метнулась толпа. Топошин осадил лошадь:
- Товарищи-и!..
- Волк тебе товарищ, сволочь!..
- За девку людей бить?..
- Дава-ай сюды просфирню... мы ей кишки-то повыжмем. Давай!..
- Каки там исполкомы, давай баб! Гони!..
Красногвардейцы, вороша локтями солому, выстрелили вверх. Мужики отошли. Немного спустя на лугу загорелся стог. Мужики ходили кучками. Выли бабы.
Через луг, махая маузером, проскакал без шапки Запус. За ним восемь матросов с карабинами. Мужики кинулись в деревню.
Запус вызвал председателя исполкома лазарета. Застегивая гимнастерку, выбежал молоденький солдатик с перевязанной головой.
- У нас скоро дежурство будет, - сказал он весело. - Сейчас только спим... пристали...
Запус наклонился и, оглядываясь, сказал ему в лицо несколько слов. Мушка маузера слегка касалась щеки солдатика. Тот быстро закрестился и начал расстегивать гимнастерку:
- Счас?.. Ночью спят ведь, товарищ комиссар.
Маузер - оружие тяжелое. Запус улыбнулся и положил его на гриву лошади.
- Четыре катушки выпустим, списки на небо придется представлять. Это ближе, чем Томская губерня... я, товарищ, говорю просто: через пять минут...
Матросы и Запус поскакали к ферме. Председатель исполкома лазарета пощупал опотевшие подмышки, сплюнув, и пошел будить лазарет.
И вот через пять минут тестообразными, сонными голосами весь лазарет запел "Марсельезу". Натягивал штаны, халаты, сморкался и пел. Два солдата подыгрывали на балалайках. Дальше лазарет сел в фуры; на углу каждого переулка останавливался.
Пропев "Соловей, соловей, пташечка" и "Дуню", двигался к другому переулку.
Сначала примчались мальчишки, потом бабы. Мальчишки, подпрыгивая, подпевали, свистели. Бабы шли от фермы.
- Лечебники с ума спятили!
- Удумали!..
- Спать не дают...
Старуха Власьевна грозила кулаком, обернутым в платок, ферме:
- Долечили!..
Фиоза Семеновна, охлапывая платье, подымая к плечам налившиеся жаром руки, нашла Запуса у сарая. Он, подпрыгивая на одной ноге, с хохотом обтирал шапкой потную лошадь. Поводя тонкими ушами, лошадь весело фыркала ему в уши.
- Идем, Васинька, - сказала Фиоза Семеновна.
Запус кинул шапку, схватил Фиозу Семеновну за груди и слегка ее качнул:
- Идем.
--------------
Заднело совсем, когда встал Запус. Сухо и задорно пахло осенней землей. Лазоревый пар подымался от куч соломы.
Красногвардейцы гнали лошадей к реке. Мальченка, растирая сажу по лицу, раздувал огонь под казаном.
Топошин ковшом из ведра обливал себе широкую рыжую шею. Запус осмотрел его подбородок и сказал:
- Усы бы тебе надо...
- Усы?.. Нет, зачем же усы? Мне вот "техническая энциклопедия" нужна. Дела улягутся, - я в строители, техником пойду. Ты с инженерным делом знаком?
- Инженерное дело?.. Нет, зачем же мне инженерное дело?..
- Ладно, дразнись. Здесь вон, в какую-то деревню, летчик с фронта на побывку прилетел - это фунт!.. А то что...
А в обед, Запус шел мимо скирдов, за селом. Вздумал закурить и услышал у скирда вздохи. Он их знал хорошо, поэтому не стал закуривать, а, подмигивая сам себе, легонько шагнул вперед. Запнулся о слегу и упал, шебурша руками по сену. Из-за скирда вышла Ира. Сморщив губы, качнула плечом и, выпрямляя лицо, сказала:
