– Слушаюсь!
Я посмотрел в окно. Лодка Тима стояла на якоре, где я ее поставил. Никого вокруг не было видно.
– Вас не затруднит проверить, все ли спокойно вокруг и не бродит ли кто поблизости подозрительный, – попросил я. Она вышла и вскоре вернулась.
– Все в порядке.
Я поблагодарил ее и направился к лодке.
С предельной скоростью я двинулся по направлению к видневшемуся вдали островку, почувствовав вдруг острую необходимость повидать мисс Бондерли. Я и сам был удивлен, как сильно мне захотелось ее увидеть.
Вдалеке показалась весельная лодка. Сидящий в ней человек стал делать мне какие-то знаки. Я направился к нему.
Это был Тим. Лицо его блестело от пота, а странное выражение лица заставило меня похолодеть.
Он пытался что-то сказать, но слишком задыхался, и только поднял кулаки к небу.
Я втащил его к себе в лодку и взял за плечи.
Я уже предчувствовал, что он собирается мне сказать.
И он, наконец, проговорил:
– Они увезли ее…
Глава 4 ПЕРЕКРЕСТНЫЙ ОГОНЬ
Полдюжины девочек сидели на табуретах перед прилавком в закусочной, когда я вошел туда. Они не обратили на меня ни малейшего внимания, слишком занятые взаимными признаниями о чувствах, которые они испытывали к Фрэнку Синатре. Я также не обратил на них внимания, так как был слишком обеспокоен и взволнован.
Я заперся в телефонной кабине и набрал номер телефона Киллино. Мне ответили, что он в городском отеле, и сказали, как туда звонить. Я вызвал городской отель.
Секретарше во что бы то ни стало захотелось узнать мое имя.
– Киллино сам вам его сообщит, если сочтет нужным. Соедините поскорее с ним.
Вскоре в трубке раздался слащавый голос Киллино.
– Говорит Кен, – очень быстро проговорил я. – Немедленно отпусти мисс Бондерли или я тебе гарантирую такое побоище, которое навеки останется в истории города. Я уже по горло сыт тобой и твоими проделками и не шучу.
– Не может быть, – проскрипел Киллино. – Но мне это, между прочим, тоже надоело. Твоя Бондерли призналась; что убила Херрика, и подписала показания, в которых обвиняет тебя в различных преступлениях. Что ты на это скажешь? Дело теперь, как говорят, в шляпе и, черт побери, я тебе устрою сладкую жизнь. Я отдал приказ, чтобы тебя задержали живым или мертвым, или…
– О'кей, Киллино, – перебил его я. – Ты сам это выбрал. Теперь война. Я-то получу твою кожу, будь уверен! Теперь меня уже ничто не удержит…
Я положил трубку и вернулся к Тиму Дувалу, который ожидал меня в своем «меркурии».
– Она в тюрьме, – сказал я, садясь в машину. – Он говорит, что она призналась.
Тим бросил на меня спокойный взгляд.
– Что же вы теперь будете делать?
– Вернемся к тебе, – сказал я, закуривая сигарету и стараясь удержать руки от дрожи. – Надо все тщательно продумать. Я вытащу ее из тюрьмы… На трудности мне наплевать…
– Вам никогда не удастся сделать это… Встреча там для вас уже, конечно, приготовлена!
– Но не думаешь же ты, что я оставлю эту девочку у них в лапах? Мне просто необходимо ее вытащить оттуда! – сказал я сердито.
– Понимаю, – кивнул он, – но не вижу, как это можно реально осуществить.
Я прищелкнул пальцами.
– Знаешь хорошего адвоката?
– Не я, так Джед, безусловно, знает.
– Надо, чтобы у нее был хороший защитник. Они ведь не могут помешать адвокату войти в тюрьму. Я позвоню Джеду, как только мы вернемся. Поторопись же ради Бога!
Как только мы вернулись, я набрал номер Девиса.
– Они все-таки схватили малышку, – сказал я ему. – Кто-то их предупредил. За ее поимку была обещана награда, и на нее, видимо, донесли. Чтобы ее защитить, необходим хороший адвокат. Вы можете это устроить?
– Конечно. Копингер займется этим. Он и сам не выносит Киллино. Я поеду сейчас же к нему. А где находится малышка?
– В тюрьме. Послушайте, о деньгах вопрос не стоит. Когда все будет улажено, поскорее возвращайтесь, мне с вами необходимо еще поговорить.
– Понятно, – сказал он и повесил трубку. Тим внимательно посмотрел на меня.
– Он сможет?
Я кивнул и подошел к окну.
Но Боже, что же это такое со мной? Я никогда не чувствовал ничего подобного. Меня бил озноб, мускулы мои дергались, как у лошади, которая хочет согнать со своего крупа муху. В горле у меня пересохло, а сердце болело. Мне хотелось сейчас же бежать к тюрьме и там стрелять, стрелять до тех пор, пока я не смог бы освободить мисс Бондерли. И мне было совершенно все равно, что стало бы со мной, лишь бы уложить несколько подонков, которые держат ее в своих когтях.
– Дай мне выпить, – попросил я Тима.
Тим налил мне виски.
– Ты сделаешь лучше, если не будешь вмешиваться в это дело, – резко сказал я. – Если я не смогу вытащить ее оттуда, я ввергну город в огонь и кровь. Киллино или я! Я не отступлю ни перед чем!
– Сядьте… – проговорил Тим тихо.
– Оставь меня в покое! Только когда они забрали ее, я понял, что она для меня значит, и я не завидую тем, кто будет стоять у меня на дороге.
– Успокойтесь! – сказал Тим, толкая меня на стул. – Я прекрасно понимаю, какое впечатление это произвело на вас, но вы ничего не достигнете, если сами потеряете голову. Только одним способом вы можете добиться хорошего результата, это пользуясь умом. Если же вы будете нервничать, то только сыграете на руку Киллино.
Я глубоко вздохнул и попытался улыбнуться.
– Ты абсолютно прав, Тим, сейчас я в бешенстве, но это, действительно, ни к чему хорошему привести не может. Надо действовать как можно быстрее. Но это требует размышлений. Пожалуй, надо поехать посмотреть, как выглядит тюрьма.
– Подождите же Джеда! Вы не можете рисковать, чтобы вас там захватили! А Джед очень хорошо знает тюрьму и ее расположение.
– Ты прав. Подождем Джеда.
Мы ждали его два часа. Это были самые длинные два часа в моей жизни. Я не хотел бы снова пережить их. Около трех часов появился Девис.
– Я договорился с Копингером, – сказал он. – Он уже поехал повидаться с ней, а потом приедет сюда.
– Садитесь, – сказал я. – Это правда, что она подписала показания? Он кивнул.
– Они проделали это перед прессой. Это сообщение появится сегодня же во всех газетах города.
Он достал расческу и стал причесываться.
– Мы узнали об ее аресте только спустя шесть часов, а все это время они мучили ее. Этого вполне достаточно, чтобы заставить женщину сесть за стол.
– Закройся! – закричал Тим, толкая его локтем.
– Ничего, – сказал я, чувствуя, что побледнел. – У меня нет никаких иллюзий относительно того, что эти негодяи с ней проделали. Но все же, в конце концов, они мне заплатят за это. – Я закурил. – У вас есть хоть какие-нибудь соображения, как ее оттуда освободить? – резко спросил я Девиса.
– Освободить ее? – переспросил он, после некоторого молчания. – Это абсолютно невозможно. Эта тюрьма – настоящая крепость, а внутри Флагерти поместил двадцать сторожей. Я поехал с Копингером, но они не дали мне туда войти. Вас там, конечно, поджидают. На крыше установлены два прожектора, у всех сторожей автоматы и ручные пулеметы. Есть даже собаки. У вас нет ни малейшего шанса проникнуть туда.
Я внезапно почувствовал себя лучше.
– Я сделаю так, что она выйдет оттуда.
– Любопытно узнать, как вы думаете это проделать? – широко раскрыл глаза Девис.
– Эта тюрьма расположена около большой дороги? Он кивнул.
– Поеду посмотрю. Когда вы ожидаете Копингера?
– Приблизительно через час. Я провожу вас до тюрьмы и по возвращении заберу оттуда Копингера. Вам надо устроиться.., как вчера.
– О'кей.
Я взял пистолет Бата 38 калибра. Это было хорошее оружие, но я все же очень жалел о своем «люгере». Внимательно осмотрев пистолет, я засунул его за пояс.
– Вы продолжаете быть в игре? – спросил я у Девиса. Он казался удивленным.
– Разумеется.
– Я спрашиваю вас об этом потому, что, начиная с сегодняшнего дня, отступления уже быть не может. Это смертельная схватка.
Он почесал голову и выразительно пожал плечами.
– Я играю.
Я посмотрел на Тима.
– А ты?
Он утвердительно кивнул.
– Отлично, – с удовлетворением проговорил я и вышел из комнаты. Девис последовал за мной.
***Копингер – человек небольшого роста, около сорока лет, с темной кожей и черными усами. У него были голубые, холодные и пронизывающие глаза, несколько сонный вид, но что-то мне говорило, что он знает намного больше тех, кто выглядит бодро и энергично.
– Она в очень плохом состоянии, – сказал он, как только опустился на стул. – Я не знаю, что они с ней сделали, но безусловно, что-то сделали…
Он покачал головой, достал из кармана пакет с табаком и листок темной бумаги и стал скручивать себе сигарету.
– Можно сказать, что она уже и теперь мертвая, – проговорил он.
Волосы зашевелились у меня на голове.
– Что она сказала?
– Она сказала, что убила Херрика, – проговорил он безучастным тоном. – Несмотря на то, что я оставался с ней наедине, она повторяла то же самое. Я сказал ей, что работаю на вас, но это не произвело на нее никакого впечатления. Она повторяла без умолку:
