Но что же там такое с собакой? Нужно выяснить это во что бы то ни стало. И я даже знала, что мне нужно сделать. Я решила, времени не тратя даром, сегодня же ночью явиться туда, на место, где отдыхают бомжи, отловить какого-нибудь товарища, отбившегося от стада, и вплотную с ним побеседовать.
«Хорошо бы поспать сейчас, – думала я, поднимаясь в свою квартиру. – С бомжами наверняка мне придется валандаться до утра, а утром нужно будет ехать „жучки“ снимать».
Но было всего два часа дня, и уснуть сейчас нечего было и думать. Разъезжая с самого утра по своим делам, я проголодалась и сейчас, готовя себе нехитрый обед, снова размышляла над моим делом и всеми его странностями.
Что ж, на данный момент по направлению «бомж – собака» я, кажется, сделала все возможное и до вечера, точнее – до ночи, новостей мне ждать нет смысла. Но не могу ли я сейчас попробовать выяснить что-нибудь новенькое об окружении Бурового? Рабинович сейчас отсутствует, и пока его нет, возможно, мне удастся узнать что-нибудь интересное о нем самом или о его деятельности.
Я очень хорошо понимала, что если основной бизнес Бурового, то есть игра на бирже, почти не предполагает личных контактов и связанных с этим интриг, то антикварный салон, которым практически единолично заведовал Рабинович, представляет для таких интриг почву богатейшую. А не позвонить ли мне любезнейшей Софье Львовне? Надеюсь, она не откажется еще раз встретиться со мной.
Но для этого нужно было придумать предлог. Впрочем, какая же проблема? Рабиновича сейчас нет? Прекрасно! Вот я и расспрошу бухгалтершу, как они ведут дела в его отсутствие. Не имеют ли доступа к делам какие-нибудь посторонние люди, которые могли бы затаить зло? Или вот, например, приходит покупатель, а хозяина нет. Как она справляется? Как протекает вся процедура? В общем, поговорим.
Я позвонила Софье Львовне и спросила, можем ли мы встретиться.
На мой вопрос бухгалтерша отреагировала весьма сухо:
– Извините, сейчас у меня много работы, навряд ли я смогу найти время...
Тогда мне пришлось слегка надавить:
– Но Михаил Натанович уверял, что мне будет оказана всяческая поддержка... В конце концов, все, что я делаю, – в интересах расследования, и если он узнает, что работа не продвигается потому, что я вовремя не смогла получить нужную информацию...
В конце концов, бухгалтерша согласилась. Однако, приехав в салон, я поняла, что Софья Львовна действительно занята. В салоне шла бурная деятельность, вносилась и выносилась какая-то мебель, а бухгалтерша то и дело либо куда-то уходила, либо отвечала на телефонные звонки.
Единственный полезный результат, который я смогла вынести из той своей поездки, это несколько фотографий на мобильный. Если я правильно поняла, все это бурное движение было связано с оприходованием новых поступивших экспонатов. На столе у Софьи Львовны лежало несколько бумаг, мельком взглянув на которые я уловила слово «договор» и, пользуясь тем, что она то и дело выходила из комнаты, сфотографировала парочку таких договоров, чтобы потом изучить их более тщательно.
Так и не поговорив толком с бухгалтершей, я уехала.
«Что ж, хоть и невелик улов, а все же что-то унесла я в своем клювике», – думала я, загружая фотографии полученных документов в компьютер.
Фотографии получились отвратительного качества, текст почти не читался, но общий смысл мне все же удалось уловить. Договор был достаточно солидный, в нем указывались все реквизиты сторон, цена, было дано описание изделия и предусмотрены условия, при которых он может быть расторгнут. В общем, все как полагается, никакого криминала.
Из двух договоров, которые мне удалось сфотографировать, один был на приобретение иконы у пожилой, если судить по паспортным данным, женщины. Цена, указанная в договоре, была довольно высокой, из чего я сделала вывод, что икона была старинная и ценная.
Другой договор был на приобретение столика и дивана карельской березы. Время изготовления этих предметов в договоре не указывалось, но, судя по цене, предметы тоже были очень ценными.
«Интересно, как он умудряется находить такие вещи? – думала я, просматривая документы. – Кажется, все уже продано и перепродано, все, что имеет хоть какую-нибудь реальную ценность, осело в частных коллекциях, а вот поди ж ты...»
В итоге я решила навестить этих людей, благо их адреса указывались в договорах, и поподробнее познакомиться с обоими продавцами, а заодно и узнать, как им удалось сохранить все эти вещи.
Между тем уже наступил вечер, и, предвидя бурную ночь, я решила если уж не поспать, то хотя бы просто полежать немного и отдохнуть. После расслабляющей ароматической ванны я уютно устроилась на диване, выключила везде свет и постаралась отвлечься от дела.
Когда я открыла глаза, то обнаружила, что за окном уже глубокий вечер. Часы показывали четверть одиннадцатого. Ничего себе я поспала!
Для своего позднего визита я выбрала коричневые джинсы, такую же майку и жилет. Жилет был необходим мне, чтобы спрятать в удобные карманы некоторые дополнительные предметы экипировки.
Собравшись, я вышла на улицу. Приятная ночная прохлада сразу повеяла в лицо, но расслабляться было некогда.
Я села в машину и поехала к набережной.
Снова оставив машину подальше от нужного мне места, я пешком направилась к подворотне.
В своих расчетах я не ошиблась – вся компания уже мирно спала. Внимательно осмотревшись, я приметила потрепанного мужичонку, который притулился несколько в стороне от других. Его я и решила похитить.
Без лишних слов я схватила спящего мужичонку за шиворот и потащила к выходу из подворотни.
– Чего?.. Ты чего?.. Кого?.. – обалдело бормотал мужичонка, не понимая, что с ним происходит.
Но это непонимание было мне только на руку. Мне нужно было оттащить клиента как можно дальше, пока он не придет в себя и не начнет орать. План этот удался. Тащить мужичонку было легко, и к тому времени, как он окончательно пришел в себя, мы были уже за два дома от ювелирного магазина. Я затащила его в другую подворотню, совершенно пустую.
– Ты кто? – совершенно ошарашенный, спрашивал он.
– Конь в пальто!! – сделав бешеные глаза, заорала на него я. – Говори, куда собаку девал?!
– Какую собаку? Ты кто? Ты чего? Помогите!
Тут мне пришлось от слов перейти к делу. Я дала мужику пару затрещин, чтобы тот стал посговорчивее.
– Я те дам «помогите»! – говорила я, пока мужичонка приходил в себя от моих действий. – Говори, гад! А не скажешь – пристрелю на месте!
Тут я предъявила свой главный козырь. Конечно, в действительности я не собиралась убивать его, но, почувствовав пистолет у своего виска, мужичонка сдрейфил не на шутку.
– Ты чего? Кого? Я ничего не знаю... чего тебе надо?
– Куда девал собаку шефа? Говори, сволочь!
– Какую собаку? Не знаю ни про какую собаку...
Я щелкнула предохранителем у самого его уха.
– Эй! Эй! Ты чего?! Да не знаю я про эту собаку! Раз только мельком видел...
– Когда?
– Да вот, после того как шефа взяли. Его повязали, а она, видать, схоронилась где-то да на следующий день и выбежала. С ней Васька больше занимался.
– Говори, где Васька? – грозно вопрошала я, хотя, в общем-то, уже догадывалась, что он ответит.
– Да нету его больше, Васьки-то. Был, да весь вышел. Порезали его, говорят, за собаку эту самую. А я ничего не знаю...
– Я те дам «не знаю»! Говори, а то пристрелю к чертовой матери!
– Да чего говорить-то?
– Все говори! Все, что знаешь. Выбежала собака – дальше что было?
– Ну, выбежала... Васька увидел ее, говорит: вроде шефа собачка. Чистая такая, ухоженная...
– Дальше!
– Ну, чего дальше... дальше, говорит, надо присмотреть за ней, шеф вернется – отблагодарит. А она возьми да и сдохни.
– Почему сдохла?
– Да кто ж ее знает? Так, ни с чего... взяла да и сдохла.
– Может, отравили ее?
– Кто ее травил?! Она и не ела ничего. Мы ей все предлагали, даже мясо, а она знай только нос воротит...
– Куда девали?
– Кого?
– Собаку, когда сдохла.
– В ящик выбросили.
– В какой ящик?
– Ну, с мусором, который машина увозит.
– Дальше!
– Ну, чего дальше... Дальше от пахана люди пришли, стали спрашивать, кто видал собаку... грозились...
– Пахан кто?
– Как кто? Дохлый у нас пахан... А ты не знаешь, что ли? А ты кто вообще?
– Поговори у меня! Дальше давай!
– Ну, чего дальше... Собака-то окочурилась... А подставляться кому охота? Показали на Ваську, он, мол, за ней ходил. Ну, те – к нему. Предъяви им собаку.
– Зачем?
– А я знаю? Нужна была, видно, если так грозились. Сказали, если к такому-то дню не представишь собаку – смотри. Ну, а он где ее возьмет, если она сдохла? А срок поджимает. А тут увидел он у одной старушки ну точь-в-точь такую же. Она ее привязала на улице и в магазин пошла. Ну, Вася не растерялся, собаку – цоп! – да и смылся восвояси. Только, видать, не понравилась им та собачка. Сколько-то времени прошло, слышим – порезали Васю нашего...
