— Скажи, чтобы заходил.
Тиббз вошел и тихо пристроился на стуле.
— Пусть ниггер уйдет! — потребовал Парди. — Я не буду ничего при нем рассказывать.
— Это еще что за разговоры? — возмутился Гиллеспи. — Никуда он не уйдет. Давай выкладывай, что у тебя!
— Вот он уйдет, тогда буду, — не сдавался Парди.
К удивлению Гиллеспи, Тиббз вдруг встал и быстро направился к выходу. У двери он оглянулся и произнес:
— Я тут вспомнил кое о чем. Сделаю и сразу вернусь.
Затем он незаметно, чтобы не видел Парди, показал шефу глазами на микрофон внутренней связи, после чего вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
Подобное разрешение конфликта Гиллеспи вполне устраивало. Он для вида порылся в бумагах, выдвинул ящик стола, включил микрофон.
— Ладно, хватит тянуть. Давай рассказывай.
— Ну… Долорес девочка у меня послушная. Ясное дело, шалила иногда, ну так другие вытворяют такое, куда там ей. И тут я узнаю недавно, что ее обхаживает один здешний парень. Он, правда, холостой, но все равно.
— Если тебе это не нравилось, надо было его отвадить, — усмехнулся Гиллеспи.
Парди недовольно хмыкнул.
— Мистер, как мне следить за детьми, если я работаю ночами? И Долорес мне сообщила, только когда дело уже было сделано.
— Он вообще-то парень что надо, — вмешалась Долорес. — Мы просто гуляли, ничего такого. Он был такой ласковый.
— Ласковый-неласковый, — пробурчал Гиллеспи. — Когда это случилось?
— Да ночью, когда же еще, — возмущенно проговорил отец. — Она дожидалась, когда мать уснет, и бежала к нему.
Гиллеспи повернулся к девушке:
— Расскажи подробно, как это произошло.
Долорес смущенно опустила голову, но было понятно, что она прикидывается.
— Ну, мы с ним гуляли у пруда, разговаривали, он меня поглаживал. А потом как-то сели, он притянул меня к себе совсем близко и… — Она замолчала, не найдя нужных слов.
Шеф постучал карандашом по столу.
— Я хочу знать, он тебя заставлял или нет? Ты от него отбивалась?
Долорес долго мялась, затем пробормотала:
— Я сама не знаю, как все получилось.
Гиллеспи позволил себе немного расслабиться.
— Ладно, Долорес, хватит. Конечно, этот парень поступил с тобой плохо, и мы его за это арестуем по обвинению в совращении. Он свое получит. Теперь назови его имя.
Тут вмешался отец:
— Да вы его хорошо знаете. Вот почему мы и пришли к вам. Это коп, который ездит по городу ночью, вроде как всех охраняет. Его зовут Сэм Вуд.
Только они вышли за дверь, как Билл Гиллеспи позвонил дежурному:
— Пришли ко мне Вирджила.
— Его тут нет, — ответил Пит.
— Где же он, черт подери? Я думал, что черный там у тебя слушает наш разговор.
— Он слушал, сэр. Но когда беседа закончилась, вдруг обозвал себя самым большим дураком на свете и убежал.
— Куда?
— Не знаю, сэр. Он перед уходом кому-то позвонил.
Пит сообщил Гиллеспи не все. Он утаил от шефа факт, что, уходя, Тиббз коротко ему бросил: «Передайте Сэму Вуду, чтобы он отдыхал и ни о чем не волновался». Ясное дело, за подобные слова шеф бы Вирджила по головке не погладил.
Автомобиль, который дал Тиббзу гаражный механик Джесс, был старый, но работал исправно. Во всяком случае, в гору он двигался довольно прилично. Только у самого дома Эндикоттов радиатор чуть перегрелся, а так ничего.
Тиббз позвонил в дверь. Ему почти сразу открыл Джордж Эндикотт.
— Входите, мистер Тиббз, — вежливо пригласил он, но на сей раз без особой сердечности.
Он проводил гостя в свою великолепную гостиную, жестом указал на кресло, а сам сел напротив.
— Что вас привело к нам, мистер Тиббз?
— Необходимость задать вам несколько вопросов, сэр, — ответил детектив, — которые могли бы прийти мне в голову намного раньше. Однако сейчас произошли кое-какие события, они сделали эти вопросы актуальными. Вот почему я попросил вас о встрече.
— Пожалуйста, — кивнул Эндикотт. — Задавайте свои вопросы, а я постараюсь как можно точнее на них ответить.
— Итак, сэр, насколько мне известно, вечер накануне своей гибели мистер Мантоли провел у вас. Это так?
— Да.
— Кто из гостей ушел первым?
— Мистер Кауфман.
— Во сколько?
Эндикотт ненадолго задумался.
— Наверное, часов в десять. Понимаете, мы тогда были так увлечены разговором, что никто не следил за временем.
— Вы могли бы перечислить всех присутствовавших?
— Разумеется. Это Энрико, то есть маэстро Мантоли, его дочь, мы с женой и мистер Кауфман.
Вирджил наклонился вперед, сцепив пальцы.
— Попытайтесь вспомнить, когда ушел маэстро Мантоли.
— Часов в одиннадцать, может, в половине двенадцатого.
Тиббз помолчал пару секунд.
— Как он добрался до города?
— Его отвез я. Дамы отправились готовиться ко сну, а мы пошли к машине.
— Спасибо. А когда примерно вы вернулись?
— Через час. Я уже говорил, что не следил за временем.
— Где вы высадили маэстро Мантоли?
Эндикотт начинал понемногу раздражаться.
— У входа в отель. Мы предлагали ему остаться, но он тактично отказался, зная, что нам с супругой придется уступить ему свою спальню. У нас, к сожалению, лишь одна гостевая комната, в которой расположилась его дочь. Поэтому он остановился в отеле, хотя это неприглядное заведение.
— А теперь прошу вас вспомнить, — продолжил Тиббз, — не попадался ли вам кто-нибудь на глаза с момента, когда вы выехали отсюда вместе, и до того времени, когда вернулись сюда один.
Эндикотт уверенно посмотрел на гостя:
— Мистер Тиббз, мне не нравится этот вопрос и тон, каким он был задан. Если я правильно понял, вам нужны доказательства моего алиби? Неужели это намек на то, что я мог убить своего самого близкого друга?
Вирджил Тиббз крепче сжал пальцы.
— Мистер Эндикотт, я и не думал ни на что намекать. Мне просто нужна информация, в чистом виде. Если вы заметили кого-нибудь по дороге туда или обратно, то сообщите, пожалуйста, это поможет расследованию.
— Извините. — Эндикотт отвернулся к огромному окну, за которым открывался потрясающий вид на тянущиеся вдаль горные цепи. — Конечно, вы должны все проверить.
В гостиную вошли Грейс Эндикотт и Дуэна Мантоли. Мужчины поднялись им навстречу, дамы поздоровались с Тиббзом. Он отметил, что у Дуэны уже не такой потерянный вид.
— Как продвигается расследование? — поинтересовалась Грейс Эндикотт, усаживаясь в кресло. — Есть успехи?
— Мне кажется, определенные успехи имеются, — ответил Тиббз. — Кое-что существенное удалось выяснить сегодня. Но успехи в уголовном расследовании весьма эфемерны. Порой работаешь несколько недель над версией, которая, как потом оказывается, ведет в тупик. Преступление можно считать раскрытым, когда не только найден подозреваемый, но и представлены неопровержимые доказательства его вины.
— И все же, — заметил Джордж Эндикотт, — мы с нетерпением ждем, когда же наконец арестуют убийцу.
— Уже арестовали одного человека, но он непричастен к убийству. Я знаю это точно.
— Тогда почему его держат под арестом?
Тиббз поднял голову.
— Это решение шефа Гиллеспи, и мне пока не удается его переубедить. Он не слишком доверяет моему мнению.
— А кто этот человек? — поинтересовалась Грейс Эндикотт. — Мы его знаем?
— Да, миссис Эндикотт, вы с ним знакомы. Это полицейский Вуд, с ним я приезжал к вам в прошлый раз.
— Что? — Дуэна Мантоли выпрямилась в своем кресле. — Тот самый симпатичный высокий мужчина, сопровождавший меня на прогулку?
— Да, мисс Мантоли.
— И его обвиняют… в убийстве моего отца? — Ей с большим трудом удалось произнести фразу.
— И не только в этом. — Тиббз развел руками. — Я совершенно уверен, что он ни в чем не виновен, но пока меня никто не поддерживает.
Эндикотт шумно вздохнул.
— Так попробуйте доказать, если уверены.
— Именно этим я сейчас и занят! — неожиданно воскликнул Тиббз. — Иначе не стал бы вас беспокоить своими вопросами.
Эндикотт удивился, что этот обычно сдержанный негр вдруг проявил такую горячность. Он встал и подошел к окну. Затем произнес не оборачиваясь:
— А Гиллеспи позволит вам?
— Я, собственно, только и делаю, что пытаюсь исправить его ошибки. Арест Сэма Вуда — одна из самых существенных. Окончательно исправить ее можно, представив ему настоящего убийцу. Причем сделать это я должен так, чтобы даже он осознал мою правоту. А потом я смогу наконец уехать к себе в Калифорнию.
Эндикотт повернулся.
— Мистер Тиббз, с момента, как мы с маэстро Мантоли выехали отсюда, и до моего возвращения я не видел нигде ни единой души. Мы расстались у отеля. Я пожелал маэстро доброй ночи и направился домой. Как вы понимаете, подтвердить мои слова сейчас некому, однако так оно и было.
