кольцо.
– Что, труп обнаружили? – догадалась Таня. Голос её был сонным.
– Да, обнаружили. Через полчаса я приеду.
– Тебе поесть приготовить?
– Нет! Я теперь неделю не буду жрать! И не говори мне про это!
Не через полчаса приехала Верка, а через час – её на Большой Черкизовской штрафанули за превышение скорости, и минут пятнадцать она пыталась найти место для парковки около дома. Таня, дожидаясь её, успела опять уснуть. Поэтому была зла. Впустив Верку, она опять завалилась. Верка включила свет, села на диван около неё и всё рассказала, начав с Арбата и кончив взятием отпечатков пальцев.
– Что было причиной смерти? – спросила Таня, глядя на потолок, – большая кровопотеря?
– Видимо, да.
– Да что значит – видимо? Точно ты не могла узнать? Ты ведь целый час со следователем болтала!
– Болтала? – взбесилась Верка, – да это ты здесь болтала своими сиськами, когда твой бойфренд … тебя раком! А я там взвешивала каждое своё слово, чтоб это всё не было повешено на меня! И какая разница, твою мать, что было причиной смерти? Ты бы лучше задумалась, почему оказалась открыта дверь! Ведь я же её запирала, ты сама видела!
– А ты помнишь, как эта дверь запирается изнутри? Ключом?
– Не ключом. Вертушкой.
– И что тебе непонятно? Когда ты дверь запирала, убийца был ещё там, в квартире. Потом он дверь открыл и ушёл.
Верка содрогнулась.
– О, Боже! Когда мы пили с тобой вино, он был ещё там, в квартире? Ты так считаешь?
– А как ещё тут можно считать? Объясни мне, как?
– Танечка! Ведь когда ты подошла к двери, она была приоткрыта! Это чем объяснить?
– Откуда я знаю? Видимо, в процессе борьбы Крупнов дотянулся до дверной ручки, дёрнул её, и дверь приоткрылась. Убийца не обратил на это внимание.
– А зачем он потом звонил тебе на мобильник?
– Верка, ты дура? Что ты ко мне пристала? Если тебе не спится – иди посиди на кухне, а мне на психику не дави! Уже третий час!
– Сначала ответь: зачем он звонил тебе на мобильник?
– Верка, ты идиотка? Я знаю столько же, сколько ты!
– Нет. Я знаю больше.
Таня скосила глаза на Верку. Та неподвижно сидела спиной к окну. За ним притаилась ночь – мерцающая, безмолвная. Ноги Тани сами собой втянулись под одеяло.
– Отлично. И что ты знаешь?
– Я знаю всё.
– Что именно?
– Всё! Знаю, кто убил.
– Ну, и кто убил?
Верка огляделась по сторонам и тихо сказала:
– Чёрт!
– Отлично, я так и думала. А теперь либо ложись спать, либо убирайся к себе домой и спи с чёртом! Он тебя ждёт.
– Таня! – сорвалась Верка почти на крик, – согласно легенде про Паганини, он, когда ему нужно было что-то обсудить с чёртом, надрезал себе руку и давал кровь слизывать кошке! Потом играл ей двадцать четвёртый каприс. Кошка убегала, и приходил Сатана!
Таня улыбнулась, откинула одеяло с ног.
– А ну, наклонись! Я тебе сейчас кое-что скажу.
Верка наклонилась, взмахивая ресничками. Подняв ногу, Таня дала ей пяткой по лбу и крикнула:
– Дура! Рыжая кошка-то здесь при чём? Ведь твой Паганини наверняка использовал чёрную!
– Неизвестно! – с горячностью возразила скрипачка, потерев лоб, – я сама рассказывала Крупнову эту легенду!
– И он, конечно, сразу решил её воплотить?
– Сопоставь все факты! Он ловит кошку, заманивает меня к себе, получает капельку моей крови, идёт на кухню, где за закрытой дверью кошка сидит, опять подходит ко мне и просит меня исполнить двадцать четвёртый каприс! Окно на кухне было открыто – я чувствовала сквозняк, когда он открывал дверь. Безусловно, кошка в это окно и выскочила! Потом мы с тобой находим Крупнова мёртвым, без носа, и я начинаю вдруг играть так, как раньше не получалось. Меня сегодня в театре чуть не отшлёпали! Я играла не как цыганка, а как маэстро. У меня – роль цыганки. Я в эту роль не вошла, пока Вероника не начала меня щекотать!
– Щекотать?
– Вот так!
И Верка пощекотала Танину пятку. Таня, отдёрнув ногу, задумалась.
– Ты больная, – проговорила она через две минуты, – кошка разбилась бы, прыгнув с пятого этажа!
– Кто тебе сказал, что она полетела вниз?
– Ты что имеешь в виду? Что он продал дьяволу твою душу? Или свою?
– Конечно, свою! Ведь дьявол забрал её.
– Но кровь-то была твоя!
Верка не смутилась.
– Какая разница? Моя кровь нужна была для того, чтоб дьявол пришёл! Когда он пришёл, Крупнов с ним договорился.
– Вот сумасшедший дом-то! О чём?
– Да о том, чтоб я всех ошеломила, как Паганини! Ведь Владимир Евгеньевич очень сильно меня любил! Меня это обожание тяготило, но у него никого, кроме меня, не было. Он мной жил. Он прекрасно знал, о чём я мечтаю. И он решил заплатить за эту мою мечту самым драгоценным, что есть у каждого человека – своей душой!
Верка прослезилась.
– При чём здесь нос? – заорала Таня.
– Этого я не знаю. Но всё, по-моему, ясно!
– Так ты не знаешь? Или тебе всё ясно?
Верка презрительно промолчала. Достав платочек, она утёрла им нос.
– Дай-ка мне планшет, – попросила Таня. Планшет был подан, после чего была вынута из футляра скрипка. Тонкие пальцы стиснули её так, будто на неё кто-то покушался. Большие заплаканные глаза разглядывали её, как в последний раз. Длинный нос с горбинкой жалобно хлюпал. Таня, тем временем, зашла в Яндекс и пробегала глазами сотни страниц информации, интересовавшей её. Глаза у неё слипались, но она твёрдо решила не засыпать в состоянии полуидиотизма, в которое погрузила её скрипачка.
– Сделай мне кофе, – распорядилась Таня, поняв, что работы предстоит много. С гордо задранным носом Верка ушла на кухню и начала там чем-то греметь. Минут через десять она вручила Тане чашечку кофе с торчащей из неё ложечкой.
– Что ещё, мадам?
– Заткнитесь, мадемуазель, – отозвалась Таня, не отрывая глаз от планшета. Верка обиженно потянулась опять к футляру, который лежал, раскрытый, на стуле. Но не успела она прикоснуться к скрипке, как Таня вдруг задала вопрос:
– Слушай, кто такая Франческа Кьянти?
Так и не вынув скрипку, Верка уселась.
– Франческа Кьянти из Генуи? Очень знатная дама, любовница Паганини. Она иногда переодевалась мальчиком и ходила с ним по злачным местам. А что?
– Она была сильно глупая?
– Я с ней в шахматы не играла! Что ты нарыла? Давай, читай!
Танечка прочла:
– "Сеньора Франческа Кьянти вот так описывает один из случаев встречи великого Паганини с дьяволом. Это произошло в Милане. Маэстро, сидя в трактире, слегка порезал руку ножом и дал облизать её чёрной кошке. Потом он сказал этой самой кошке: "Всё, ступай к чёрту да передай, что я по нему соскучился!" Проронив такие слова, великий скрипач разразился хохотом, от которого волосы встали дыбом у всех, кто сидел в трактире, а было их больше ста. Но кошка не уходила. Тогда сеньор Паганини взял свою скрипку и заиграл. Кошка завизжала и убежала. Тут же в трактир вошёл человек, довольно
