на проселочной дороге и вдоль темнеющего прямо на глазах леса поехать снова к дому. И когда он приехал туда и припарковался даже ближе, чем в первый раз, и хотел уже выйти из машины, у него отказали ноги. Нет, его не парализовало, но тело вдруг стало каким-то деревянным, ноги не слушались его. Да и морально он не был готов к тому, чтобы выйти из машины и пойти к дому. К тому же погода разбушевалась, налетел ветер, прямо-таки завывал, стонал, еще и лес, превратившись в темную шумящую громаду, словно двигался на машину, вызывая в сердце Матвея смертельную тоску и страх.
И вдруг он услышал, как где-то неподалеку за деревьями послышались хлопки дверей, затем шаги, и к нему начали стремительно приближаться две фигуры. Он от страха вжался в сиденье. И даже закрыл глаза. Заблокировал двери.
В окошко постучали…
15 сентября 2022 г.
Дом Бронниковых
Ветер с дождем, казалось, сотрясал дом, во всяком случае, слышно было, что за окнами погода не на шутку разбушевалась. В кухне же, где был накрыт стол к ужину, было тепло и уютно.
Женя с Тоней встретили Реброва радостными возгласами: «И кто это к нам пришел?», «Ну, наконец-то!», «Валера, где ты так долго пропадал?» – и все в таком же духе.
Петр, возникший словно из воздуха, тоже обрадовался приезду Валерия и был, как всегда, милым и улыбчивым, мужчины пожали друг другу руки.
– Борис Михайлович приедет позже, – сказал Ребров.
– Да, мы знаем, – сказала Женя.
Как же она была хороша в этот вечер. Такая трогательно нежная, слегка располневшая или кажущаяся такой из-за широкого голубого свитера. Электрический свет играл на ее рыжих локонах.
– Садись скорее за стол, Тоня приготовила отменный плов.
– Я целый вечер кружусь вокруг кухни и вдыхаю эти божественные ароматы… – сказал Петр.
– Да мы вообще ничего не собирались готовить, Петр напек блинов, мы так наелись, что только и могли добраться до дивана… – щебетала Женя, раскладывая салфетки рядом с приборами. – Мы вообще смотрели «Бассейн» с Роми Шнайдер. Не смотрел?
– Нет, – признался Валерий.
– И тут вдруг Борис звонит и говорит, что ты приедешь. Что посидим все вместе, поужинаем, что давно не виделись… И хотя было поздно, Тоня сразу поняла, что надо действовать, что это не дело – кормить такого гостя, как ты, ресторанной едой. Да, Тонечка?
– Конечно, – засмущалась Антонина.
Когда все расселись и Тоня разложила плов, Женя вдруг сказала:
– Ну, а теперь, Ребров, рассказывай, как там дела. Не удивляйся. Мы все знаем про Шахлевича. Какой прогноз? Его отпустят? Борис уверен, что он не убивал свою жену.
Ребров с набитым ртом попытался что-то сказать, но не смог. Во-первых, он был голоден, а плов оказался вкуснейшим, во-вторых, он был удивлен такой осведомленностью этих, как ему казалось, домашних женщин. Хотя какие же они домашние?! Активные, легкие на подъем, неравнодушные, храбрые!
– Честно говоря, история запутанная!
– Это как раз то, что нам надо, скажи, Тонь? – засмеялась Женька. – А то мы здесь закисли от тоски. Ну, расскажи, что знаешь. Кто ведет дело? Пожалуйста!
И Ребров, не в силах устоять перед обаянием женщин, принялся рассказывать все, что ему было известно об этом деле.
– Да как же это?! Еще один труп неизвестной в саду? Вот это да! Похоже, бедный Макс влип по самые уши… Валера, не забывай про маринованные перцы! Рекомендую! – Сама Женя, казалось, и вовсе забыла про еду. После рассказа Реброва она отодвинула от себя тарелку и теперь сидела, сверкая глазами, и чувствовалось, что она всерьез увлечена темой. – И как же узнать, кто она такая и кем приходится Шахлевичу?
– Пока не удалось выяснить ее личность. Но это точно не его жена. Сейчас Луговой в больнице, я полагаю, беседует с любовницей Макса, Варварой Утешиной. Покажет ей фото, может, она узнает женщину.
– Конечно, когда исчезает жена, то, в первую очередь, подозревают мужа. Это прямо-таки классика, – вздохнула Женя. – И сразу же предполагают убийство. И, к сожалению, так оно в большинстве случаев и бывает.
– А тут еще любовница нарисовалась, – заметила Антонина. – И квартира в крови… следы волочения, ты говоришь… женские волосы… Ну, как будто бы действительно была драка женщин. И первое, что приходит в голову следователя – дрались соперницы, жена и любовница. Ох, как бы мне хотелось поприсутствовать на допросе этой любовницы! Конечно, у нее на момент убийства может быть алиби (если ее на месте преступления точно не было), но в любом случае она могла бы рассказать много чего интересного об этом Шахлевиче. Про жену бы многое поведала. И хотя ее рассказ выглядел бы необъективным, это как пить дать, все равно помог бы следствию.
– О чем и речь, – согласился с ней Валерий. – Вот встретимся завтра с Луговым и поговорим. Я, к сожалению, как вы уже поняли, узнал о Шахлевичах не так много, лишь то, что рассказала домработница.
– Может, в деле как раз и замешана домработница?! – воскликнула Женя. – А что? Главное же – мотив. Может, Ольга эта оскорбила, обидела эту Оксану, недоплатила или возвела на нее напраслину, типа, что та украла у нее что-то… Оксана обиделась да и убила свою хозяйку.
И тут Женька расхохоталась:
– Слушайте меня больше! Я вам еще и не такие истории расскажу! А вы и поверили, да?
– Я бы поверила, – сказала Тоня, – если бы Валера не рассказал, в каком доме проживает эта семья. Там повсюду камеры, как я поняла, охрана… Убить-то можно, а вот избавиться от трупа, да еще и незаметно? Нет, это невозможно…
– На траве под окнами кровь, – напомнил Ребров деталь из своего рассказа, – но сама трава не примята. Да, Тоня, соглашусь с тобой, ну невозможно в тех условиях вывезти труп.
– Значит, он остался где-то в доме. Жены-то нигде нет. Если была бы жива, отозвалась бы, – сказала Женя. – Значит, ее все-таки убили, а труп спрятали либо в соседней квартире, либо на другом этаже. Там на этажах камеры есть?
– Не могу сказать. Но Луговой этим точно займется. Камеры – полезная вещь.
– Ох, меня это дело уже начинает заводить… – Женя потерла ладошки. – А вы, Петр, что молчите? Вам неинтересно?
– Ужасно интересно! – воскликнул Петр Бронников с видом человека, которому только сейчас наконец дали слово. – И я согласен буквально со всеми
