заметив моих зрительных манипуляций.
– Побить мог бы легко. Но я никого никогда не убивал и не собираюсь, – твёрдо сказал Виталик и привстал со своего стула. – Слышите? Да знаю я, что вы тут хотите на меня повесить убийство. Но я этого точно не делал. Хотел, каюсь, объяснить этому орлу, как нормальные мужики выглядят. Ну, в общем…
Он хотел в сердцах выругаться, но покосился на меня и, очевидно смутившись, принялся тщательно подбирать слова:
– Я выпил лишнего. Вы понимаете, напряжённая работа, постоянно как на каторге. Коллектив этот ещё. Смотрят на меня, как на бога. А я ж не он. Не могу воду в вино превращать и мёртвых воскрешать. Даже если они – проекты. Ну, я и сбежал наконец на праздники с Валюшей да и расслабился. Точнее, я с самого начала расслабляться стал, не переставая. Под градусом чего только не наговоришь.
– Да, я понимаю, – проговорил господин Керем. – Как раз «под градусом» вы, Виталий, и пообещали, как это… набить поганую синюю морду? Правильно ли мне передали? Весьма изящный слог.
Виталик густо покраснел и затеребил кончик ремня:
– Я так сказал? Ну да, это я мог. Так я и пошёл к нему в эту, как её, гримёрку. Когда концерт с дискотекой кончился. Только ведь он нормальный оказался, не нытик изнеженный.
– Да? – искренне хором удивились мы с полицейским.
– Ну да. Вон, – и Виталик показал пальцем (кстати, с вполне приличным мужским маникюром) на свой глаз, – как он ответил на мои претензии. И главное, понял их правильно даже по-русски. Наш человек, получается? Да и баба с ним симпатичная постоянно трётся. Не, нормальный он мужик. Ну, может, ему так для имиджа надо, для сцены – и в жизни выглядеть как кукла из коробки. Я же и правда не разбираюсь в их кухне. Я тогда извинился даже перед ним как смог. И вышел. А, табличку ещё, которую он мне дал, повесил на дверь. Эту, чтоб не беспокоили.
– Да-да, мы видели на записи с установленной в коридоре видеокамеры, как вы выходите из грим-уборной в два часа сорок семь минут и вешаете на ручку двери табличку, – задумчиво сказал господин Керем. – Кстати, не обратили вы случайно внимания, мог ли кто-то ещё находиться в тот момент в номере кроме самого Карталя?
– Да кто там мог ещё быть? – растерялся Виталий. – А, в смысле, там мог скрываться убийца? Чёрт возьми, в самой комнате и скрыться-то толком негде. Диванчик, зеркало да ящик этот дурацкий. Не видел я никого.
– Понятно. А что вы делали после того, как вышли из грим-уборной артиста?
– Да я особо и не помню, – поморщился Виталик, – что-то ещё вроде выпил и в номер пошёл. Ничего особенного и не делал. Валя вам точно скажет, во сколько я поднялся.
– Хорошо, мы уточним у Валентины этот момент, – сказал шеф полиции. – Вашу одежду с новогоднего банкета мы уже отдали на экспертизу, на всякий случай. Однако видимых следов крови на ней нет.
– Да откуда же им там быть? – Снова подскочил на стуле Виталик. – Я же сказал, уходил когда, ваш артист жив-живёхонек был и глаз вон мне подбил.
– Ну, глаз-то он мог вам подбить, скажем, и непосредственно перед смертью, – резко сказал господин Керем. – И в любом случае, согласно видеозаписям с камеры наблюдения, именно вы, Виталий, последним посещали грим-уборную убитого артиста. Поэтому на текущий момент именно вы являетесь главным подозреваемым в этом деле. Отнеситесь, пожалуйста, к данному обстоятельству со всей серьёзностью.
Виталик посмотрел на меня почти с отчаянием. Потом закрыл лицо ладонями и с минуту сидел молча.
После того как он убрал руки, взгляд его оказался по-прежнему полон мольбы. Повернувшись к шефу, он сказал:
– Ищите. Ищите, господин полицейский. Это честно был не я. Я серьёзный человек. Ну, расслабился в отпуске, с кем не бывает. Но чтоб убивать, да вы что! Я директор по производству в крупной компании. Не проходимец какой-то. Давайте я отпуск продлю, оплачу проживание здесь ещё на сколько надо. А вы ищите. Найдите только. Пожалуйста. У меня родители. Они же такого не переживут… Я пойду пока, да?
Господин Керем медленно опустил голову, потом поднял её и махнул рукой полицейскому, стоявшему у входа в конференц-зал.
– До встречи, Виталий, – тихо сказала я вслед уходящему соотечественнику и, чтоб по возможности подбодрить его, прибавила: – Поверьте, этот человек обязательно во всём разберется.
– Спасибо, Люба, – с искренней благодарностью отозвался мужчина.
Господин Керем посмотрел на закрывшуюся за Виталиком дверь. Он молчал, погрузившись в свои мысли. Я, видя, что он размышляет, не стала мешать ему, терпеливо ожидая предварительного вердикта.
Затем шеф полиции очень внимательно посмотрел мне в глаза и спросил:
– Люба, вы ведь тоже не верите, что этот мужчина способен на хладнокровное убийство?
– Нет, господин Керем, этот навряд ли, – отозвалась я.
– В моей практике, Люба, убийцы встречались очень разные. Этот парень, честно говоря, легко мог бы укокошить какого-нибудь… нехорошего человека, но лишь защищая кого-то или, скажем, в состоянии аффекта. Здесь же налицо холодная рука и искусное, аккуратное сокрытие следов преступления.
– Вот именно, господин Керем! Не похож Виталик на бандита. Совсем не похож. Да, он вёл себя ещё недавно как бестолковый подросток, но это же не значит, что он убийца.
– А он вам нравится, Люба, – неожиданно весело подмигнул Ольгин свёкор. – Мы навели справки по дружественным каналам. Он действительно занимает неплохую должность в очень… кхм… неплохой ресурсодобывающей компании. В финансах не стеснён. Никаких серьёзных грехов за ним не числится. Так, по юности немного хулиганил. Но кто, скажите, не хулиганил? И он не женат.
Я подавила подступивший смех. И господин Керем туда же: пытается меня осчастливить, рассматривая каждого встречного мужчину как потенциального жениха. Несмотря на наличие у них «валюш» и «катюш». Надо их, пожалуй, с моей мамой познакомить, они точно на этой почве споются.
А полицейский между тем продолжил уже по делу:
– Люба, но факт остается фактом. Виталий последний, кто заходил в эту комнату. По крайней мере через дверь.
Наш разговор прервал телефонный звонок. Господин Керем ответил на него, примерно минуту он слушал собеседника, а затем поблагодарил и положил аппарат на стол. После недолгого молчания он сказал:
– Я так и думал. Озвучу то, что касается непосредственно господина Воронкова. Кенана Карталя убили ударом ножа, причём достаточно крупного. Убили его, судя по оставшимся следам, примерно в центре комнаты. Тело после убийства перенесли в контейнер для костюмов и закрыли там. При этом, простите меня за подробности,
