– А с нами жить интереснее, – засмеялась я и пошла на улицу, дожидаться обещанного свидания.
Михеич вышел через минуту. Покрутил по сторонам головой. Увидев меня, удивленно поднял брови и, легко сбежав со ступеней, подошел вплотную.
– А мне Рустик говорит, невеста к тебе пришла. Сразу и не понял, кого он имеет в виду. Я, вроде как, на настоящий момент свободен. Не поверил, думал, разыгрывает. А тут вы, – проговорил Михеич. – Какими судьбами в наши края?
– Помощь нужна, – с ходу заявила я. – Кроме вас я никого тут не знаю. Поможете, по старой памяти?
– Какого рода помощь? – посерьезнев, спросил он. – Вижу, не с ерундой пришли.
– Это уж точно, – согласно кивнула я. – Мне нужна сводка за последние две недели по всем преступлениям, совершенным в Москве.
– Ничего себе запросики, – Михеич аж присвистнул. – А имена преступников, совершивших все эти деяния, вам не нужны? Или список шпионов КГБ? Или адреса всех работников управления собственной безопасности? Вы просите, не стесняйтесь. Рядовому оперу из заштатного отдела такое провернуть – раз плюнуть.
– Понимаю, информация секретная. Но я же не для разглашения прошу. Гарантирую, кроме меня эти сводки никто не увидит, – принялась уговаривать я. – Мне очень надо! От этого зависит судьба, а может быть, и жизнь человека. А это уже немало, согласитесь. Спасти жизнь одному человеку, а заодно подпортить ее другому. Цель благородная, вы не находите?
– И какому же человеку вы собираетесь испортить жизнь? Уж не Гвоздкову ли? – прищурился Михеич.
– Ему самому, – призналась я. – А то ваш Гвоздков давно щелчка по носу не получал. Нужно срочно это исправить.
– Зря вы с ним связываетесь. Проглотит он вас, не пережевывая, – предостерег собеседник.
– Авось, подавится, – парировала я. – И не таких обламывали.
– Самоуверенность – это хорошо. Но только тогда, когда она подкреплена реальными возможностями, – проговорил Михеич. – Для чего вам сводки? Хоть это-то можно узнать?
– Преступника вычислять буду, – уклончиво ответила я. – Не задумывайтесь над этим. Что со сводками делать, моя забота. Мне бы их только заполучить, а уж дальше я сама справлюсь.
– Ой, ли? Я бы на вашем месте подстраховался. Если вы собираетесь Гвоздкову свинью подложить, то должны быть готовы к непредвиденному повороту событий. А на такой случай нет ничего лучше, чем человек, способный довести дело до конца в ситуации, если вы будете физически не в состоянии этого сделать. Короче, Татьяна, вам позарез нужен сообщник.
– Предлагаете свою кандидатуру? – усмехнулась я.
– А почему бы и нет? Раз уж вы моя невеста, я должен вас оберегать от того, чтобы вы в беду не попали. Согласны? – весело произнес Михеич.
– С чем? Стать вашей невестой? – засмеялась я. – Это предложение следует обдумать. Не в моих привычках соглашаться на подобное без раздумий.
– Ну, подумайте, подумайте, – подыграл опер. – К какому времени вам списки нужны?
– Вчера, – коротко ответила я.
– Ясно. Тогда ждите меня в кафе на той стороне улицы. Нет, лучше здесь не светиться. В паре кварталов отсюда есть заведение под названием «Кабачок». Там на вывеске этот овощ изображен. Идите туда и ждите. Как только смогу, подскочу, – скомандовал Михеич. – Телефончик на всякий случай продиктуйте. А то что же это за невеста, если даже ее номера у тебя нет?
Я продиктовала свой номер и, наблюдая, как Михеич записывает меня под именем «невеста», улыбнулась.
– У меня просьба к вам, – произнесла я. – Льву Георгиевичу не обязательно знать о наших делах. С этим сложностей не будет?
– Заметано, – согласился Михеич и неожиданно чмокнул меня в щеку.
– Сдурел? – ошарашенно произнесла я.
– Это для конспирации, – улыбаясь во весь рот, заявил он и, помахав рукой, ушел.
Я вернулась в машину и поехала отыскивать заведение с неромантичным названием «Кабачок». Просидеть в нем мне пришлось долго. Я успела выпить целое ведро кофе, и теперь у меня в животе булькало, как в хорошем аквариуме. Наконец, в дверях показалась знакомая фигура. Я помахала рукой. Михеич помахал в ответ и направился в мою сторону. На полпути он резко затормозил и, развернувшись, быстро пошел к выходу. Не понимая, что произошло, я стала озираться. Знакомых лиц не увидела, да это и не удивительно. В Домодедове я была знакома с очень узким кругом людей. А вот Михеич, похоже, кого-то из своих знакомых заметил. И ему не хотелось, чтобы нас видели вместе. Зазвонил телефон. Я поднесла трубку к уху и услышала голос Михеича.
– Ничего не говори, – предупредил он. – Спокойно расплачивайся и садись в машину. Потом все объясню.
Я послушно расплатилась, вышла на улицу, осмотрелась, но Михеича нигде не было видно. Тогда я пошла к машине, стараясь определить, не следует ли кто за мной. «Хвоста» не было. Я дошла до машины, открыла дверцу, села за руль и повернула ключ зажигания. Машина плавно тронулась с места. Не спеша я ехала вдоль тротуара, выискивая взглядом Михеича.
– Расслабься, я уже здесь, – услышала я шепот с заднего сиденья.
Взглянув в зеркало заднего вида, я округлила глаза. Михеич, скрючившись, полулежал на полу моей машины!
– Как… – начала я, но он не дал мне договорить.
– Не разговаривай. Езжай прямо. И внимательно смотри в зеркало. Если увидишь за собой синий «Опель», постарайся от него отвязаться. Умеешь «хвост» обрубать? – прошептал он, переходя на «ты».
– Справлюсь, – ответила я, не разжимая губ.
– Славная девочка, – похвалил Михеич. – Действуй.
Я набрала скорость и, выбрав направление, помчалась по шоссе. Синего «Опеля» видно не было. Минут десять ехали в полной тишине. Потом Михеич подал голос:
– Ну, как? Никого не видно?
– Чисто, – отчиталась я.
– Отлично. Может, он и не заметил меня, – довольно произнес мой пассажир, поднимаясь с пола и занимая вертикальное положение на сиденье. – Теперь давай на Братскую. Это в нескольких кварталах отсюда. Второй поворот налево, а потом все время прямо. Доедешь до рекламного столба с надписью «Аптека Виктория». Там свернешь во двор. Все поняла?
– К чему такая конспирация, не расскажешь? – ворчливо проговорила я. – В шпионов поиграть решил?
– Не-а, в «похищение невесты», – засмеялся Михеич. – А то как-то не по-людски получается. Каждый уважающий себя джигит должен хоть раз в жизни украсть невесту. Так, по крайней мере, Рустик говорит.
– Ладно уж. Потерплю тебя еще несколько минут, но если окажется, что ты весь этот спектакль ради шутки затеял, имей в виду, твоя жизнь под угрозой, – пригрозила я. – Куда мы хоть едем-то?
– В гости, – продолжая веселиться, ответил Михеич. – Веришь, нет? Желание такое возникло, в гости тебя позвать. Безумно захотелось увидеть тебя в домашней обстановке. Вспомнил, что мой дом недалеко. Ты как насчет погостить у молодого, перспективного опера?
– Это ты, что ли, перспективный? И какие же перспективы тебе светят? Должность начальника отдела? – засмеялась я.
– Бери выше. Место председателя областного суда. Ни больше, ни меньше. Вот так-то, радость моя, быть тебе женой судьи, – проговорил он и мечтательно закатил глаза.
Ответить я не успела. На повороте показалась зеленая вывеска с надписью «Аптека». Я свернула во двор многоэтажного дома, проехала еще метров пять и заглушила мотор. Повернувшись к Михеичу лицом, я потребовала:
– А теперь – объяснения. Что это было?
– Не здесь. Я ведь правда в этом доме живу. Поговорим в квартире, хорошо? – сменив тон, серьезно произнес Михеич.
Увидев, что возражений с моей стороны не предвидится, он вышел из машины, помог выйти мне, и, дождавшись, пока я закрою дверцу, напомнил:
– Сигнализацию включи. А то не только я, но и какой-нибудь жулик в твой салон залезет.
– А она не работает, – призналась я. – Вообще-то, это не моя машина. У знакомой одолжила. Она ее недавно приобрела, а сигнализация сломалась. Что-то с электроникой. Надо в сервис гнать. Только здесь она ее ремонтировать не хочет. Машина на гарантии, но в Тарасове. Так что придется надеяться на то, что двор у тебя тихий, криминала нет, и авто будет в сохранности. В противном случае моя знакомая мне голову оторвет.
– На криминал не жалуюсь. Район спокойный. Днем. Вот вечером не посоветую бросать тачку без сигналки. А сейчас можешь не волноваться. В моем дворе ЗУТы только ночью промышляют, – ответил Михеич.
– ЗУТы это кто? – переспросила я.
– Злостные угонщики транспорта. Вот так вот просто, без лишней загадочности, – ответил он, подводя меня к крайнему подъезду и открывая передо мной дверь.
– Это ты о себе говоришь? Судя по тому, как быстро у тебя получилось вскрыть мою машину, ты и есть самый злостный угонщик транспорта. Разве нет? – развила я тему в ожидании лифта.
– Да твою машину вскрыть – ни большого опыта, ни большого ума не надо. Парочка движений обыкновенной булавки, и кати, куда душа просит. Ты своей подруге скажи, пусть либо замки меняет, либо сигнализацию ставит. Автомобиль новый, не корыто какое-нибудь. Не стоит искушать судьбу, а то потом приходят к нам такие вот умники и плачутся: «У меня машину украли. Помогите. Не дайте восторжествовать несправедливости». Или того хуже. Прискачут в дежурку и давай орать: «Это беспредел. Мой автомобиль десять минут, как свистнули, а вы до сих пор угонщиков не поймали! Да я вас сгною. Я самому президенту напишу. Больше вам здесь не работать!» Как будто возможность служить в органах – предел мечтаний каждого гражданина, – Михеич нес всякий вздор, пока лифт вез нас на восьмой этаж. – Ну, вот. Прибыли. Здесь я и живу. За беспорядок даже извиняться не буду. Холостяку положено в бардаке жить.
