Рассказать о сообщении, пришедшем на автоответчик, девушка не решилась. Ее просто напросто заставят сидеть дома, а чего доброго еще и охрану приставят. Когда Елин переживает за кого-то, он и не на такое способен. А Лера всегда была ему как родная внучка.
Про человека, сбежавшего из дома Крымовых, Валерия тоже не сказала. Собиралась — но передумала. А все из-за того же сообщения на автоответчике. В глубине души она понимала, что это эгоистично, но загоняла такие мысли подальше. Она не хотела упустить шанс разобраться в своем прошлом. Почему-то была почти уверена, что тот человек связан со звонком. Даже если звонил кто-то другой — а ведь звучал голос мальчика, отнюдь не взрослого человека — только он видел, что именно Рижская зашла в дом в этот момент. И сообщение было адресовано ей. Но главное — и это пугало сильнее всего — сбежавший незнакомец знал о ней что-то, о чем не должен был знать никто. Знал, возможно, саму тайну пятна на стене. Не зря прозвучал именно этот голос.
Пока вопросов хватало, и Лера старалась не думать, каким образом некто сумел так точно воспроизвести голос того самого мальчика. Если бы она начала размышлять над этим, то наверняка потеряла бы всякое самообладание. Она знала, что ответа на этот вопрос не найдет, хотя бы потому, что это невозможно. Невозможно так точно изобразить голос человека, которого не стало много лет назад, и который — будь он жив — уже давно превратился бы в юношу, и никак не остался бы тем маленьким мальчиком, чей голос прозвучал на автоответчике.
Поэтому Лера так ничего и не рассказала. Никто не должен мешать её расследованию.
Домой она вернулась к пяти.
В окне второго этажа маячил Сеня. Заметив Леру, мальчишка помахал рукой и что-то крикнул. Лера помахала в ответ, и поднесла руку к уху, показывая, что ничего не слышит.
Сеня открыл форточку и на всю улицу завопил:
— Секретное задание выполняется на отлично! Противник не замечен, все чисто!
Лера затравленно оглянулась, надеясь, что никто не слышал этого рапорта. Улица была пуста, впрочем, как обычно.
— Молодцы, — девушка не сдержала улыбку и приложила палец к губам. — Только давай договоримся передавать сообщения… ну, к примеру, воздушными самолетиками?
— Ух ты, здорово! — воодушевился Сеня, подскочив на подоконнике. — Пойду скажу Верке, скоро ее очередь дежурить!
Он уже почти ушел, но вернулся и добавил:
— Привет, Арчи! Хорошо выглядишь!
Лера усмехнулась, и вместе с Арчибальдом зашла в дом.
Пес, довольный длительной прогулкой, залпом проглотил миску еды, а Гаджет посмотрел на отварную грудку курицы с таким презрением, что ей бы следовало тут же испепелиться, или хотя бы поджариться до состояния «гриль». Но курица осталась собой, и Гаджет недоверчиво ее лизнул. Понравилось. Кот заурчал, и вцепился в еду зубами.
— Тише ты, никто не отнимет, — сказала Лера, но кот ответил угрожающим «уррр-я-ууу!».
Вжик уже давно открыл клетку и снова просыпал корм. Как всегда. Истерзанные колечки огурца жако разбросал по полу, а сам важно восседал на ручке окна.
— Вжик хор-роший! — приговаривал он, переворачиваясь вниз головой. — Лер-ра даст Вжику кр-рошечки!
— Нет, Вжик уже сам взял и крошечки, и краюшечки.
Лера подставила птице руку, и попугай пересел на запястье.
— Полетали и хватит. Вот сейчас Гаджет курицу доест и за тебя примется, если не будешь слушаться.
— Ха-ха-ха! — попугай очень натурально изобразил смех, а потом перешел на свой птичий язык, щелканье и свист.
Он прекрасно знал, что Гаджет его боится. Да, именно боится, потому что всякий раз, когда Вжик пытался к нему подлететь, кот поджимал уши и пятился назад. Эффект усилился, когда Вжик научился лаять и изображать Лерин голос. «Как помою!», — верещал попугай, наступая на кота, и Гаджет обычно с позором сбегал.
Лера решила, что кот просто боится заразиться от экзотической птицы неизвестной науке инфекцией, а потому не трогает ее. Слишком уж их усатое высочество привередливы в еде, что попало в рот не возьмут.
— Так, посмотрим… — накормив зверей, Валерия заглянула в холодильник и только тогда вспомнила, что в обед доела последнюю сосиску и хлеб. Посягнуть на куриные грудки Гаджета у нее не поднялась бы рука, а все, что осталось из съестного — бублики в шкафу и два пакетика чая. И то ладно.
Со стороны казалось, что девушка в своем обычном безмятежном расположении духа, и сегодня ровным счетом ничего не произошло. Только сама Лера знала, чего ей стоило держаться. Чего стоило заглушить звучащий в голове голос. А смысл сказанного только-только начал доходить до нее. На лице появилась хмурая тень.
Но есть по-прежнему хотелось. На всякий случай она еще раз открыла холодильник — а вдруг? Чуда не произошло. Мышка повесилась.
— Печалька, — всхлипнула Лера, и включила чайник.
Ближе к половине шестого в дверь позвонили. На пороге стояла Даша — переступая с ноги на ногу в своей коротенькой юбке, она пускала пар изо рта и куталась в тонкую розовую курточку. К вечеру заметно похолодало, и молодую травку прихватило изморозью. Даже веснушки на аккуратном носу приобрели бледно-голубой оттенок.
— П-п-п-ри-вет, — отстукивая зубами дробь, сказала Даша, просачиваясь в дом мимо Леры.
Валерия нахмурилась и скрестила руки на груди:
— Как маленькая, ей Богу! Ты что, решила вывести новый сорт блондинки — Дарья Лапшина морозоустойчивая? Ходит в мини при минус двух и хоть бы хны?
— Нет, — произнесла покрывшаяся пупырышками Даша. — Можно и при минус пяти, если постараться.
— Пойдем, горе ты мое луковое, — вздохнула Лера. — Будем размораживать.
Арчи встретил Дашу так же, как Женю — заплясал вокруг, едва не сбил с ног, и облизал руки.
— Привет, малыш, — девушка запустила пальцы в густую шерсть великана. — Какой ты теплый!
— Чай теплее, — парировала Лера. — А он в первую очередь слюнявый.
Чайник закипел, гостья уселась в кресло, прижала горячую чашку к груди, вдохнув теплый пар.
— М, я снова живу! — она с наслаждением закрыла глаза и откинулась на мягкую спинку кресла. — Ну-с, рассказывай! Что ты знаешь про убийство, какой была Мила при жизни, как складывались отношения с мужем… Лер? Лера, ты чего?
Даша уставилась на мрачное лицо подруги и замолчала.
— Даш, сегодня умер человек, занимавший не последнее место в моей жизни. Ее мужа — племянника Антонины Федоровны — обвиняют в убийстве. Ты знаешь, тетя Тоня мне как бабушка. И ты хочешь раздуть из этого сенсацию?
Даша смущенно замолчала, и поставила чашку на стол.
— Прости… Лер, правда, я не подумала! Ты ведь меня знаешь… я думала вы просто соседи, а про Антонину Федоровну как-то забыла… Я не оправдываюсь, мне действительно нужны сенсации, и причина тебе известна.
— Знаю, — тихо сказала Лера, прекрасно понимая, что Дашина мать больна и им нужны деньги. А сенсации — их источник. — Но давай немного подождем, пока с Антоном все не прояснится. Эта история рано или поздно просочится в прессу… Лучше не торопиться с этим.
— Но я именно поэтому так спешу! Ты знаешь, что если не напишу я, будут другие, которым и вовсе нет дела до чувств Антона и его тети.
Лера задумчиво отгрызла кусочек сушки.
— Ну хорошо. Пусть они будут первыми, не марайся, Даш. Потому что пока сенсации нет — есть убийство. А сенсация в том, чтобы найти настоящего убийцу.
Она осеклась на последних словах и замолчала. Даша не знала подробностей, но выражение лица подруги почти напугало ее. Но спросить она ничего не успела, Лера продолжила.
— Я это сделаю, и тогда ты выдашь настоящую Новость. С большой буквы, которая сможет прогреметь даже за пределами нашего города.
— А ты не боишься? Ну, я хочу сказать — если убийца на свободе, и ты сунешься в это дело…
Сушка хрустнула в руке.
— А ты? — Лера посмотрела на подругу.
Даша справилась с первой растерянностью, и усмехнулась, сверкнув белоснежными зубами.
— Лер, когда это я чего-то боялась? Когда осуществится моя мечта, и я стану известным журналистом, неизвестно, с чем мне придется работать. Безопасно только про котят писать.
— А я боюсь, — спокойно сказала Лера, и перевела взгляд за окно. Улица потихоньку начинала окрашиваться в синие тона, а на хрустальном светлом небе появилась первая морозная звезда. — Я никогда не расследовала убийств. Хотя мне предлагали. Но сейчас у меня нет выбора. Я дала слово тете Тоне и себе. Но…
— Что «но»? — насторожилась Даша.
Валерия отряхнула с черных джинсов белые крошки от сушек. Она не скажет о сообщении даже Даше.
— Я дала слово следователю, что не стану сама общаться со свидетелями.
Даша призадумалась, и рассмеялась.
— Ну ты, Рига, даешь! «Сама»… Но ты не обещала ему, что их не будет допрашивать кто-то другой, например…
