– Да, в этом случае место для отстоя автомобиля действительно сложно определить, – расстроенно произнесла я. – Если, конечно, у вас нет на примете подобных мест. Я имею в виду те отстойники, которые были засвечены ранее.
– Лично я о таких не знаю, – ответил Якушев и бросил быстрый взгляд на напарника.
Но и тот подобной информацией не владел. Или делиться не захотел. Я же задала новый вопрос.
– Я слышала, вы говорили, что на бампере остались следы крови и волос пострадавшего? Криминалисты уже были?
– Как не быть. Все осмотрели, все материалы в пробирочки собрали. Опера тоже были. Сейчас небось все морги и больницы обзванивают. Свежий труп ищут, – осторожно произнес Якушев.
– Думаете, найдут? – с сомнением в голосе проговорила я.
– Вряд ли. Здесь где-нибудь, неподалеку лежит, – авторитетно заявил Якушев. – Мы по ближайшим кустам пошарили. Не нашли. Но это потому что темно. Утром отыщется.
– И следы того, как жертву волокли, имеются? – спросила я.
– Нет, – нерешительно протянул Якушев. – Следов переноса тела мы также не обнаружили. На первый взгляд создается такое впечатление, будто труп испарился. Да вы взгляните сами. Вот тут удар произошел. Видите следы от протектора? Половину резины на асфальте оставили, так резко тормозили. А вот этот след, это уже тачку в кювет толкали. Здесь, на дороге даже крови нет. Видно, быстро тело отбросило. Кровь только на бампере и на капоте. А салон цел. Ни водитель, ни пассажир, если таковой имелся, не пострадали. Это точно. А вот как они отсюда убрались, это вопрос. Скорее всего, на попутке.
– Вероятно, – довольная тем, что Якушев стал разговорчивым, согласилась я. – Машину можно осмотреть?
– Да, пожалуйста. Там и смотреть особо не на что. Все как обычно, – разрешил он.
Мы всей компанией спустились в кювет, где находилась машина. Я внимательно осмотрела место столкновения. Удар был сильным, это бесспорно. Лобовое стекло разукрасилось сетью паутины, бампер разлетелся вдребезги, а капот вмяло так, что он чуть ли не пополам сложился. Правы были гайцы, после такого удара вряд ли кто-то смог бы остаться живым. Свои предположения я им озвучивать не стала. Заглянула в салон, пошарила в бардачке, порылась в карманах чехлов, надетых на передние сиденья. Ничего заслуживающего внимания не обнаружила и вынуждена была оставить в покое и автомобиль, и гайцов, чему последние были несказанно рады.
Вместе с Вдовиным мы отправились обратно в город. Всю дорогу Петр Аркадьевич пребывал в задумчивости. Время от времени порывался что-то сказать, но каждый раз передумывал. Только перед самым моим домом, когда я уже покинула салон автомобиля, попрощавшись с попутчиками, Петр Аркадьевич решился. Окликнув меня, он поспешно вышел из машины. Поравнявшись со мной, Вдовин, глядя куда-то в сторону, выдал:
– Вы оказались правы насчет Аллы. Она действительно встречалась со Светланой накануне нашей свадьбы. Только про беременность она не знала, это точно.
– Не факт, что она сказала бы вам об этом, – заметила я.
– Я на это и не рассчитывал. Просто знаю, Алле ничего не было известно про ребенка. Она совсем не умеет врать. Вернее, я всегда чувствую, когда она говорит неправду. Прожив с человеком столько лет, сколько прожили мы, каждый нюанс в изменении поведения сразу замечаешь. Когда в начале разговора она принялась все отрицать, я сразу почувствовал фальшь. А когда говорила насчет ребенка, этого не было, – объяснил свои ощущения Петр Аркадьевич и вдруг добавил: – Алла узнала про то, что Светлана родила, только несколько месяцев назад.
– Вот как? – искренне удивилась я. – И как же это случилось?
– Она встретила их обеих в одном из торговых комплексов, – ответил Вдовин. – Отправилась туда за покупками и увидела Светлану. С дочкой. Она сразу поняла, что это моя дочь. Говорит, мы с ней одно лицо.
– И что Светлана? – спросила я.
– А ничего. Алла к ним не подходила. Испугалась и быстренько ушла. Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Алла, видимо, испытала немалый шок. После стольких лет узнать, что соперница имеет ребенка от твоего мужа, такое кого угодно из колеи выбьет, – заметил он.
– И Алла ничего не сказала вам про встречу, – скорее утвердительно, чем вопросительно проговорила я.
– А вы бы на ее месте сказали? – с усмешкой спросил Петр Аркадьевич. – Ни одна женщина в здравом уме не сказала бы. Тем более в нашей ситуации. Вы же знаете, что у нас с Аллой детей нет. Да уже и не будет. Впрочем, я задержал вас не для того, чтобы излить душу. Это так, к слову. На самом деле я хотел просить вас уделить максимум внимания поиску угонщика. Этот негодяй не просто лишил меня транспортного средства, он лишил человека жизни. Вы ведь тоже в этом убеждены?
Я кивнула, а Петр Аркадьевич продолжил:
– Так вот, я хочу, чтобы он был пойман и наказан по всей строгости закона. Быть может, мои слова звучат несколько пафосно, но именно так я считаю.
– Вор должен сидеть в тюрьме, – задумчиво произнесла я.
– Что? При чем тут вор? – не сразу сообразил Вдовин.
– Это фраза из кинофильма. Про Жеглова, помните? Ваши с ним взгляды на справедливость схожи, вот и пришло на ум, – пояснила я.
– Так это иносказательно? Понятно, – дошло до него. – Пожалуй, вы правы. Именно это я и пытался до вас донести. Негодяй должен быть наказан. Плевать на машину, плевать на сгоревший дом, еще наживу. А вот на жизнь невинной девушки мне не плевать. И на судьбу того несчастного, что попал под колеса шутника, тоже не плевать. Найдите его, Татьяна, и я выполню свое обещание. Ваше вознаграждение будет более чем щедрым. Можете в этом не сомневаться.
– Ваше беспокойство напрасно. Я не собираюсь отсиживаться в стороне, дожидаясь, пока шутник сам себя выдаст. Наши договоренности остаются в силе, так что волноваться не о чем, – заверила я Вдовина и, уходя от щекотливой темы, спросила: – Что вы собираетесь делать с новым знанием? Поедете к Дарье или попытаетесь встретиться со Светланой?
– Я пока не решил. Пусть все идет своим чередом. До поры до времени. До свидания, Татьяна, – и он поспешил укрыться от моих расспросов в салоне авто.
Я его не осуждала. Принять такое решение, как признание отцовства, да еще через столько лет, это вам не в кафе сходить. Еще неизвестно, как отреагирует семья Козыревых в случае, если Вдовин все же решит, что общение с дочерью ему необходимо. Да и согласие жены Вдовина, Аллы, тоже под вопросом. Короче, попал мужик, по всем фронтам попал.
* * *
На следующий день заняться текущими делами я смогла лишь к обеду, так как ночная вылазка отхватила добрый кусок времени, отведенного для сна. Только в десять мне с трудом удалось разлепить глаза и заставить себя подняться с постели. Пока принимала душ, пока варила кофе и выстраивала последовательность визитов на день, стрелка часов приблизилась к одиннадцати. Решив, что в таком разбитом состоянии за руль лучше не садиться, я вызвала такси и поехала навестить бывшего компаньона Вдовина Деманова.
В компании Деманова царил демократический дух. Вход свободный, выход – тем более. Форма одежды не то чтобы фривольная, но довольно разнообразная по стилям, если так можно выразиться. Конечно, сотрудники не разгуливали по офису в костюмах панков, хиппи и готов, но откровенных нарядов было хоть отбавляй. На меня никто не обращал абсолютно никакого внимания. Складывалось впечатление, что я могла бы весь день протусоваться в многочисленных курилках офиса и ни у кого не вызвать подозрения. Никто бы и не подумал спросить, а откуда здесь появилась эта белокурая дива и чего ей, собственно, в нашем офисе нужно.
Я не преминула воспользоваться ситуацией и принялась просто ходить по коридорам. Присматриваясь, прислушиваясь, набираясь впечатлений, обрастая ощущениями. Наконец, определив для себя оптимальный тип поведения, я начала методично обходить одну курилку за другой, как бы ненароком ввязываясь в разговоры сотрудников фирмы Деманова и прощупывая почву насчет нынешнего отношения босса к давней истории с подставой Вдовина.
Работники офиса в разговор вступали охотно. Сразу было понятно: перемыть косточки боссу – излюбленное занятие всех офисных работников. В адрес Вдовина все до единого высказывались однозначно: подлец, каких свет не видывал! Кинуть лучшего друга, с которым ты, можно сказать, с детсадовского горшка знаком. Который тебя ни разу не подводил! Который сам же к тебе пришел, доверяя безоговорочно, как родной матери! А ты – нож в спину! Яд в бокал! Пулю в висок! Вот примерно такое отношение было у офисных к моему клиенту. И это я еще смягчила. Я даже нечто вроде статистического отчета успела составить. Получалось следующее. Девушки относились к поступку Вдовина несколько лояльнее. По крайней мере, в их среде намного чаще звучало предположение, что у Вдовина для такого поступка мог быть свой резон, о котором их босс умалчивает. Парни же все поголовно всякие оправдательные аргументы в пользу Вдовина отметали. Они не хотели мириться с тем, что в жизни могут быть какие-то непреодолимые обстоятельства, которые позволяют одному мужику подставить другого. Все до единого они требовали четвертовать подонка Вдовина. И лишь удивлялись, почему Деманов до сих пор этого не сделал. На вопрос, мог ли на самом деле Деманов отомстить обидчику, и те, и другие пожимали плечами, не в силах дать однозначный ответ.
