— Я многого тебе не говорил. Если точнее, я и от себя самого это скрывал. До сегодняшнего дня я вообще не мог обнаружить здесь никакой взаимосвязи.
В голосе комиссара слышалась горечь. Он встал и заходил взад — вперед. Труп толстяка преградил ему дорогу; он яростно сверкнул глазами.
— Куда, черт побери, провалилась эта машина?
Как по команде раздался пронзительный звонок в дверь. Вильсон открыл. Перед ним стояли двое мужчин в белом, с носилками. Да Силва довольно кивнул.
— Хорошо. Так, ребята, ваши клиенты здесь.
Он повернулся к Вильсону.
— А мы тем временем займемся подготовкой Джил. Эта машина может поехать следом за нами. У Кантагало они на некоторое время заблокируют дорогу, пока мы проедем тоннель. Тогда нас никто не сможет преследовать. Твоя машина в гараже?
Двое санитаров перекатили толстяка на носилки. Затем выпрямились, раздумывая, что легче: тащить обоих покойников сразу или проделать путь дважды. Вильсон направился в спальню, не разрешив заходить туда да Сильве.
— О Джил я позабочусь сам, — сказал он с гордостью собственника, но, заметив улыбку на губах да Силвы, тут же стал оправдываться: — Раз твоя голова наконец заработала, не стоит отвлекаться.
Пока остальные возились в спальне с так и не приходившей в себя девушкой, комиссар да Силва в одиночестве расхаживал взад — вперед по гостиной, пытаясь привести в порядок свои мысли. Он непрерывно размышлял о весьма странных обстоятельствах этих совершенно различных, но, несомненно, связанных преступлений. Какой-то внутренний голос подсказывал, что ему известны все факты, необходимые для раскрытия этих дел, но продолжал утаивать, как выглядит разгадка и как он может к ней прийти.
Он остановился у широкого окна, посмотрел на пустынную улицу, повернулся и скользнул взглядом по комнате, будто надеялся найти там ответ. Плохо, во-первых, что он слишком мало знает о минералах и радиоактивности, вернее, совсем ничего. Во-вторых, ему мало что известно о Джилл. Даже если она, придя в сознание, выдаст какую-то историю, — можно ли ей верить? А самое главное затруднение состояло, конечно, в том, что он находился в дома у Астреа и ощущал её присутствие, хотя её здесь и не было.
Как бы в ответ на его мысли распахнулась дверь спальни. Астреа вышла молча и тихо прикрыла за собой дверь. Да Силва внезапно осознал, что впервые видит её без формы. На ней было тончайшее облегающее вечернее платье; волосы подобраны наверх, что ещё более подчеркивало её знойную красоту. Она подошла к столу, наклонилась, взяла сигарету и прикурила от настольной зажигалки, прежде чем да Силва успел предложить ей огня.
Выпрямившись, она осмотрела стоящего перед ней рослого мужчину, как бы пытаясь заново оценить его.
— Пожалуй, мне следует перед вами извиниться.
Да Силва поборол внезапное искушение заключить её в объятия.
Когда же это все произошло? — подумал он. — Я видел эту женщину только дважды, и оба раза она меня раздражала — однажды мне даже хотелось свернуть ей шею. Эту прекрасную шею…
Он с трудом заставил себя говорить о деле.
— Как дела у Джилл? Она пришла в себя?
— Нет. Жоао сейчас её осматривает.
Астреа села, тайком под длинной юбкой сбросила туфли и вытянула ноги. Ее большие карие глаза изучали лицо да Силвы.
— Она очень красива, не правда ли?
Да Силва не сводил с неё глаз.
— Вильсон так считает. — У него внезапно перехватило гортань; ему показалось, что следующие слова за него произнес кто-то другой. — Я же нахожу, что она вам в подметки не годится. Ни внешне, ни в чем-то другом.
На смуглых щеках проступили ямочки.
— Спасибо, комиссар. — Она манерно потупила взор. — У неё удивительно красивое тело. — Она подняла голову, в глазах плясали чертики. — Но тут, естественно, вам не с чем сравнивать.
— Да, — согласился да Силва с деланной грустью.
Внезапно оба рассмеялись, как малые дети. Да Силва опустился в кресло.
— Нам придется на некоторое время заключить перемирие, согласны? По крайней мере до тех пор, пока не закончится эта история. В конце концов, вы будете охранять девушку, а мне придется время от времени сюда заглядывать. Откровенно говоря, пререкания с вами отвлекают меня от работы. Кроме того, наша пациентка едва ли поправится, если постоянно будет слышать наши крики.
Астреа залилась теплым хрипловатым смехом. Она наклонилась вперед, затушила свою сигарету и опять откинулась назад, с явным удовольствием разглядывая его лицо.
— Ладно, заключаем перемирие. Но при одном условии: что вы действительно будете время от времени заглядывать. Иначе, насидевшись в одиночестве, я буду представлять себе, что именно вы делаете, а это меня только разозлит.
— Не в одиночестве, — поправил да Силва. — У вас здесь Джилл, да и Вильсон практически здесь поселится, пока мы не найдем разгадку и не сможем её забрать.
— Знаю. Но когда вижу их обоих рядом, представляю на его месте вас.
— Вам это было бы неприятно?
— Это было бы плохо, — просто ответила Астреа.
— Ладно, — самодовольно протянул да Силва, — я…
Дверь спальни распахнулась; доктор Мартинс и Вильсон вышли с озабоченными лицами. Да Силва поначалу задал было себе вопрос, что они тут делают и как посмели помешать ему в важном разговоре, но тут же вспомнил, почему все они здесь находятся. Он встал и, прежде чем заговорить с врачом, виновато пожал плечами, глядя на Астреа.
— Ну?
Доктор Мартинс задумчиво взглянул на него.
— Рискуешь, Зе? Ей явно дали сильное успокоительное, вероятно, барбитурат. И следовало сразу же передать её на попечение врачей. Состояние её очень неважное…
— Но пульс у неё был неплохой, и…
— Доза ещё не успела полностью подействовать. Скажу только, что сейчас её пульс ни к черту. Нет, мы, конечно, сумеем её спасти, но протяни ты ещё пару часов…
— Что будешь делать?
— Я позвонил в больницу. Пришлют кислородный аппарат, все нужное для инъекций. И медсестру, которая останется при ней. Астреа одна не справится. За Джилл нужно наблюдать днем и ночью.
— А разве в больнице ей было бы не лучше? — спросил Вильсон.
— Возможно. Но раз вы считаете, что ей там опасно, я могу получить все необходимое оборудование и установить его здесь. В наше время все, слава богу, транспортабельно. Будем надеяться, что пробки выдержат.
Да Силва нахмурился.
— Долго ещё она пробудет без сознания? Когда придет в себя настолько, что сможет говорить?
Жоао Мартинс долго пристально смотрел на него.
— Не знаю. Но какое-то время должно пройти. Конечно, если это вообще произойдет, хотя я твердо верю, что мы все сделали своевременно. Остается только ждать.
— Она должна очнуться, — решительно заявил Вильсон и посмотрел на да Силву. — Я остаюсь здесь, на всякий случай, пока не прибудет оборудование. И потом, вероятно, тоже. Что ты собираешься делать?
Да Силва покачал головой.
— Здесь от тебя не будет проку. Тут будут доктор Мартинс, медсестра и Астреа. Думаю, мы ещё успеем на вечеринку.
— На вечеринку? Сейчас? — Вильсон не верил своим ушам. — После всего, что произошло? Ты с ума сошел! Если хочешь выпить…
— Мне нужна информация! И я не могу ждать её целую неделю! Или хотя бы день!
Да Силва сознательно взял резкий тон, пытаясь вырвать Вильсона из подавленного состояния.
Астреа, молча наблюдавшая за этой сценой, решила про себя, что, хотя ей доставляло удовольствие время от времени немного позлить комиссара, но доводить его до настоящей ярости не стоит.
Да Силва пристально взглянул Вильсону в глаза.
— Министерство установило мне срок, до которого я должен закрыть это дело. Сидя здесь и рыдая над лежащей без сознания девушкой я не добьюсь абсолютно ничего, только время потеряю! Мне нужна от твоего эксперта короткая десятиминутная лекция по радиоактивности. И нужен ты, чтобы меня ему представить. Понял?
Вильсон тяжело вздохнул.
— Извини. Конечно, мы идем к Гренделлу. — Он взглянул на часы. Надеюсь только, что пока мы туда доберемся, все не упьются в стельку…
Да Силва улыбнулся.
— Тогда нам придется их догонять, чтобы разговор происходил на равных.
— Или чтобы позабыть про все это! — мрачно буркнул Вильсон и зашагал к выходу.
Когда они прибыли, вечеринка у Джека Гренделла была в полном разгаре; неширокую улицу, которая ещё три часа назад была пустынной и тихой, оглашала мелодия самбы. Вильсон заглушил мотор. Выйдя из машины, они взглянули наверх. В окнах мелькали фигуры с бокалами в руках. С улицы они казались безмолвными марионетками, раскрывающими рты под музыку.
Поднявшись на четвертый этаж в вибрирующем от громкой музыки лифте, они увидели распахнутую настежь дверь. Да Силва, улыбаясь, покачал головой. Видимо, пригласить пришлось и всех соседей, иначе кто-нибудь давно уже вызвал бы патрульную машину.
