Ждать пришлось недолго, ибо к машине с моей стороны приблизилась здоровенная мужская фигура. Как только мужчина потянулся к ручке дверцы, я с силой ударила ногой, и мужик, не удержавшись на гололеде, поскользнулся и сел на задницу возле машины. Его голова уже была на мушке моего пистолета.
— В чем дело? — заорала я. — Движение влево-вправо — стреляю.
— Ни фига себе, вот это заявы, — пробасил сидевший на пятой точке незнакомец.
Вид у него был внушительный — крайне брутальная физиономия, лысый череп, который прикрывала дешевенькая черная шапочка, сейчас валявшаяся рядом в грязи, стандартная черная кожаная куртка. Короче, совершенно конкретный пацан. Правда, возрастом уже под тридцать пять. Оружия в руках у мужика не было.
— Не стреляй, хуже будет, — раздался голос со стороны перегородивших дорогу машин.
— Мы хотели с тобой просто поговорить, — пробасил мужик в кожаной куртке и попробовал подняться.
— Лежать! — пригрозила я и спросила: — Кто ты?
Мужик как-то странно задергал головой, а потом проговорил:
— Я помощник депутата областной Думы Виталия Малаева. Он хотел с тобой поговорить, а ты тут вздумала кидать понты.
Мужик улыбнулся. Но я не была настроена на добродушие — люди, которые хотят «просто поговорить», такого цирка на дороге не устраивают. Хотя, когда я услышала имя Малаева, то удивлялась уже меньше. В городе он был широко известен как бандит, пробившийся во власть. Все это знали. Но Малаев пользовался покровительством губернатора. К тому же кто сейчас в Думе не бандит? Кто в этом во всем не замазан?
— Что от меня нужно Малаеву? — спросила я недовольно.
— А ты пересядь в нашу машину, там тебе все расскажут. Только не стреляй и вообще веди себя мирно.
— Немирно стали вести себя вы. Причем с самого начала, — жестко сказала я.
Поставив пистолет на предохранитель, я вышла из машины и пошла в направлении джипа.
Вскоре я очутилась в салоне, где на заднем сиденье находился мужчина лет тридцати пяти с довольно симпатичным, но вместе с тем каким-то холодным, отчужденным лицом.
— Ты Женя Охотникова, я тебя знаю, — небрежно бросил он. — Тебе сколько Савельев платит?
— По установленным расценкам, — хмуро ответила я.
— А я эти расценки переустановлю. Будешь работать на меня.
Начало было конкретным, как и предполагалось. Малаев не любил разводить церемонии, в отличие от Савельева.
— Челидзе меня крупно кинул, я вложил в него хренову тучу «бобов», а теперь «бобов» нет. Челидзе убрали, причем сделал это Савельев, твой клиент. Мне нужны мои «бобы» назад. Расклад ясен?
— Расклад ясен, только непонятно, при чем здесь я?
— А при том, что ты поможешь мне вернуть «бобы», которые присвоил этот урод. Вот и все.
— Я телохранитель, а не вышибала долгов. Мне кажется, у вас достаточно крепкая команда, чтобы разобраться во всем без меня. Мне же это дело уже вот здесь, — я провела пистолетом по своему горлу, — поэтому я больше ни на кого работать не собираюсь. Это ясно?
— Нет, — тут же ответил Малаев. — Мне нужно еще выяснить имя конкретного исполнителя заказа.
— Я не детектив, — тут же парировала я. — Хотя я знаю одного человека, который занимается подобными делами, — неожиданно вспомнила я про Кудрявцева. — Впрочем, он вряд ли вам подойдет. В любом случае я в этом деле больше не участвую. Если вопросов нет, я проследую далее по своему маршруту.
— Отказываешься? — с угрозой произнес Малаев. — Ну что ж, работай на своего урода. Скоро встретимся лицом к лицу, и тебе не поздоровится.
Я оставила реплику без ответа и открыла дверцу джипа. Оставила я без внимания и глупый вопрос «поговорили?», прозвучавший от неожиданно осклабившегося в мою сторону мужика в черной куртке. Он стоял возле джипа и курил. Вторая машина, перегородившая дорогу, уже уехала. Смылся с места происшествия и мой таксист.
— Вот козлы! Вот уроды! — вырвалось у меня.
Я была очень зла на Малаева. Впрочем, и на Савельева тоже.
С горем пополам я добралась в тот вечер домой, отмахнулась от расспросов тети Милы, выпила чашечку кофе и отправилась на встречу. Я опоздала к оговоренному с Кудрявцевым времени — они с Савельевым уже сидели в кабинете и разговаривали.
Президент клуба был мрачнее тучи.
Мое сообщение о мнении Агапова и Малаева, что именно он организовал убийство Челидзе, также не прибавило президенту положительных эмоций. Однако отреагировал он достаточно вяло.
— Пускай думают, — махнул он рукой. — А с Малаевым я сам разберусь.
«Сам так сам», — подумала я. Хотя именно грядущая разборка с Малаевым наиболее подходила мне по профилю работы. Но я в тот момент уже решила — больше дел с ФК «Атлант» я иметь не хочу.
Савельев не возражал по поводу того, что наше сотрудничество подошло к концу. Он развел руками и объявил, что в субботу я должна буду явиться в бухгалтерию клуба для получения оставшегося гонорара.
Вскоре я вышла из кабинета президента и пошла по коридору. Тут я наткнулась на целую группу игроков команды, и меня довольно тепло, с улыбкой приветствовали Ринат и Стас — рядом они выглядели как Гулливер и лилипут.
За то время, пока мы с Кудрявцевым развлекались в Сочи, команда уже вернулась из Турции. Причем сборы прошли в укороченные сроки — Савельев, оказывается, уволил за пьянство главного тренера команды.
— Стаканыч ушел разобиженный насмерть, — поведал мне доктор Попов, который прямо-таки расцвел при моем появлении и затащил в свой кабинет. — Просто насмерть! Он говорил, что работал в Австрии, так там даже игрокам позволял пивком расслабиться. Говорил, что обыгрывал и «Манчестер», и «Реал», и «Барселону». Ой, чего только не говорил!
— И кто же теперь будет тренировать? — поинтересовалась я.
— Пока Трифонов, второй тренер. Сказали, что главного будут искать. А кого сейчас найдешь? Денег-то ноль. Кто пойдет? Стаканыч хоть пил, но тренер все же с именем.
Попов махнул рукой и кивнул на сейф.
— Может, пропустим по соточке? — спросил он.
Я отрицательно замотала головой.
— Вот ты, Машка, некомпанейская какая девчонка! Да и… — он внезапно прищурился. — Ты ведь не Машка ни фига! Знаю я, зачем тебя Савельев взял, знаю. Но… Никому не скажу! Просто могила!
Я смотрела и думала, стоит ли мне выяснять, откуда он знает, что он знает, или просто списать на пьяную болтовню? И решила промолчать.
— Хочешь, скажу, из-за чего шеф бесится? — спросил Попов, в одиночку пропустив сто грамм. — Не из-за Челидзе вовсе. А из-за того, что Ромку у нас забирают. Причем бесплатно.
— Какого Ромку?
— Гладышева. Забирают во Францию. Контракт-то у него, оказывается, истек уже. А Олег Амвросиевич, царство ему небесное, прошляпил этот момент. Савельев-то и не знал, что истекает контракт, что нужно предлагать новый. А французы подсуетились и теперь забирают Ромочку в виде свободного агента.
— Это как?
— А так, что клубу нашему ни вшивого еврика, ни вонючего долларика не заплатят! Только Ромке самому зарплату там положат, и все. А как делается по-нормальному? Клубу трансфер выплачивают, выкупают контракт. А личка… Ну, зарплата, то есть, само собой, игроку в новом клубе полагается, помимо трансфера. В общем, обложили нас, Машка, со всех сторон… Я вон уже новую работу ищу. Мне в волейбольный клуб предлагали, в них «бабки» вкладывают сейчас, хотят на международную арену выходить. А мне что — здесь по ногам специалист, там буду по рукам. И вся разница.
Он подлил себе еще водки и продолжил, развалившись в кресле:
— А Андрюха-водитель вообще непонятно куда делся. Его и в самолете-то не было, когда мы обратно летели. В общем, Машуня, тут у нас абзац на пороге марта. Как играть будем — без понятия. А тебя с наступающим Восьмым, так сказать…
— А вас с прошедшим Двадцать третьим, — не осталась я в долгу.
Попов выпил за оба праздника, мужской и женский, а потом горестно вздохнул. Я вдруг подумала, что есть смысл уточнить некоторые моменты, которые не давали мне покоя в самолете, именно у Попова, ведь он тоже давно в команде.
— А скажите, пожалуйста, Владимир Николаевич, Олег Амвросиевич действительно был широкой души человек? И щедрый, и обаятельный?
— О, да! — тут же кивнул Попов. — Очень приятный мужчина был. Может, какие дела и проворачивал вместе с Агаповым, да наверняка так и было, но плохого в команде никому не делал. А что воровал… Так все воруют, у кого возможность есть! Бог с ним!
— Вы не знаете, он никогда никого не обманывал с деньгами? — спросила я. — Может быть, заплатил меньше, чем обещал, или вообще не заплатил?
— Не-ет, — выпятив нижнюю губу, протянул доктор. — Никогда такого за ним не замечалось. Я же говорю, что у них там с Агаповым за махинации были, мне по барабану, главное, что к персоналу и игрокам Челидзе хорошо относился, никого не обижал.
