жест в ответ. Забираться в машину оказалось занятием не из легких, в таких вещах надо знать технику или иметь внушительный опыт, чтобы не раниться и не упасть с высоты. Несколько миниатюрных ступенек, в каждую из которых помещается только одна нога, и чтобы ступить на следующую, надо изловчиться, так как, поднимая следующую ногу вверх, задеваешь об уже опорную, и как минимум пачкаешь ее, а как максимум блокируешь себе проход дальше. Дверь мешает забраться, ограничивая в движениях. Единственным удобным приспособлением был поручень, который был придуман именно для того, чтобы хотя бы повиснуть, а не упасть с такой высоты. В итоге изловчившись, применив недюжинную силу, получается хоть как-то запрыгнуть на сидение. После такого маневра может появиться отдышка – «А эти водители не так уж и просты!»
Внутри находилась хоть и маленькая, но однокомнатная квартира, по крайне мере, так называют по телевизору такие машины. Мне показалось, что больше похоже на купе в поезде. Два просторных сидения, одно у водителя, другое пассажирское, с необычной функцией в виде амортизации, с помощью нее водитель не чувствует ни одной кочки, правда, это быстро надоедает, качаться из стороны в сторону, вверх-вниз, и так всю дорогу, всю жизнь.
Между сидениями находилось огромное пространство, где у водителя лежала еда, столовые приборы, несколько бутылок воды и даже спиннер, а водитель не так уж и стар. Удивительной для меня штукой было именно то, что в машине оказался холодильник, настоящий, с двумя камерами, одна из которых морозильная. Несмотря на свой размер, она компактно выдвигалась из небольшой ступеньки и могла хранить скоропортящиеся продукты долгое время. Дальше шло настоящее купе. Сзади кресел, за небольшой шторкой, находились два спальных места, по типу, которые бывают в поездах, верхнее также откидывалось несколько выше, чтобы освободить немного места для тех, кто решил просто посидеть. Здесь можно было по-настоящему жить, если бы еще душ с туалетом как-нибудь вставить, то машину можно было бы и не глушить сутками, так как водители могли бы устраивать свой быт, не выходя из кабины, выполняя заказы в разы быстрее, останавливаясь только лишь на обновление провианта, заправку и смену рулевого.
Дорога предстояла быть долгой. Накопленная усталость давала о себе знать, и я уже начинал засыпать, водителю это не очень нравилось, и он искал повод, чтобы заговорить, чтобы хоть как-то раскрасить свой повседневный быт.
– Я так-то в Псков еду. Тебе там несложно будет добраться, много машин едут в Питер, напрямую долго бы ты еще искал машину… – высказался водитель, стараясь начать длинный, но интересный разговор. Я в ответ лишь только кивнул, так как лишние слова тут были бы не к месту, да и усталость одолевала все больше.
– Ты чем хоть занимаешься, автостопщик? – поинтересовался Миха, закинув еще одну удочку для рождения диалога, поняв это, пришлось отойти ото сна и продолжить беседу, начатую на улице.
– Я? Так… продавец в магазин… – коротко ответил я, все еще надеясь, что водитель отстанет, и мне удастся немного поспать.
– Ммм, и как ты собрался страну покидать? – продолжал Миха, что полностью разрушило мои надежды на спокойную поездку.
– Вплавь! – решил пошутить я, так как, если бы отвечал серьезно, то мог бы переволноваться, и меня бы это выдало, а на юморе, хоть и глупом, можно было еще продержаться.
– Не холодно будет? – серьезно ответил водитель. Не понятно, что у него с чувством юмора, так как он уже второй раз пытается его воспринять серьезно, то ли это такая манера, накапливаемая, а потом он взорвется диким смехом, то ли он просто любознательный, и ему не нравятся эти отходы в сторону.
– А я закаленный с детства! – с выражением ответил я, не ожидав такого от себя, но тем не менее шутка зашла, и Миха стал улыбаться во все зубы. Надо было в этот момент резко поменять тему, так как долго о себе я рассказывать не смогу, а одиноким дальнобойщикам есть о чем рассказать людям.
– А ты водитель? – задал я очевидный вопрос, чтобы показательно перевести внимание на Миху.
– Как видишь! – ответил он, руками указал на свой руль и безучастно уставился вперед, будто этот вопрос ему задавали уже тысячу раз.
– И как? Сложно, наверное? – поинтересовался я, изобразив неподдельный интерес, повернул голову в его сторону и приготовился слушать длинную историю, как он когда-то был успешным человеком и даже был примером для какого-нибудь известного актера, но вот что-то пошло не так, и теперь он здесь.
– Не особо, крути баранку и крути! Тут ума не надо. Вот только надоело это уже все… вся жизнь в дороге, семью не видишь, и все прочее… – ответил водитель, немного удивив меня краткостью, но тем не менее новой информации для меня не было.
– И поэтому рыжих бестий к себе приглашаешь? – пошутил немного я, надеясь не задеть этим Миху, но по его реакции стало понятно, что он не очень-то и ранимый.
– Ну а как по-другому? Либо так, либо везде с собой жену вози, а это, поверь, еще хуже… – грустно ответил Миха. На его лице появились морщины, будто он такой способ уже испытывал.
– Почему? – задал вопрос я, предвкушая, что в ответ последует не самая интересная, но все же история.
– Вот скажи, ты женат? – вопросом на вопрос ответил Миха и повернул на меня свой взор.
– Нет, – коротко ответил я.
– Ну тогда и не поймешь. А еще когда проживешь, хотя бы лет десять в браке, тогда и не будет у тебя таких вопросов, – на такой ответ ничего не нашлось добавить, и мы некоторое время ехали молча. Мне показалось, что водитель еще сильнее погрустнел, и я решил продолжить интервью.
– Столько ездишь, наверное, много зарабатываешь? – поинтересовался я, так как знал, что тут-то его должно было прорвать на длинный монолог, потому что видел в новостях, что дальнобойщики негодуют по многим вещам, даже пару раз забастовку объявляли.
– Если бы… Так-то на жизнь хватает. В каждой профессии много «НО». За груз получаю неплохо, но вычти отсюда деньги за солярку, сломается что-нибудь, не дай бог, туда-сюда, да еще и эти платные дороги, короче, одно разочарование… – эмоционально высказался Миха, от чего даже немного занервничал, на лбу просочился пот, который он вытер рукой, и мы опять некоторое время ехали в тишине.
– Ну, если бы тебе не нравилась работа, не работал бы… – после молчания добавил я. Миха немного задумался, по его лицу было заметно, что эта тема его тревожит,
