поэтому с тобой надо кончать и с твоей подругой. А Юра за рулем, ты ему ничего не сделаешь. Скажи ему, пусть притормаживает, перестрелки все равно не избежать. А там уже кто кого. Мне терять нечего! А Шурку можешь прям хоть сейчас пристрелить…
Я невольно скосила глаза на сидевшую передо мной Шуру. Мне показалось, или ее фигура, завернутая в банный халат, словно уменьшилась и сдулась. Будто вся жизненная сила разом покинула это бренное и вполне красивое тело. А лицо… оно вытянулось, побледнело, рот приоткрылся… На какое-то мгновение мне даже стало жаль эту, по сути, несчастную и глупую женщину. Однако винить она должна только себя, ибо выбрала в этой жизни неправильный путь.
– Я тебя услышала, – ответила я своему собеседнику. – И не только я. – После чего отключилась и обратилась уже к сидящим в салоне: – Вы сами всё слышали.
– Это капец! – отозвался Юра. – Как хочешь, но я сбавляю скорость, иначе нам реально капец. Я знаю своего братца, он псих еще тот, он не угомонится, а я не хочу разбиться.
– Сбавь скорость, но не останавливайся, – ответила я.
Юра притормозил, и мы тут же получили очередной толчок сзади. В этот момент доселе сидевшая молча, ошарашенная от услышанного, Шура вдруг дико заорала во весь голос, словно раненая волчица. Вместе со своим диким воплем она несколько раз стукнула кулаками по приборной панели авто, затем вцепилась в свои волосы и стала драть их в разные стороны.
– Нет! Нет!.. Вот дрянь! Сволочь! Урод неблагодарный! Предатель!.. Нет! Нет! Убью!..
– Да вы все тут сдурели! – выкрикнул Юра, который от крика Шуры чуть не потерял управление и не съехал в кювет. – Все, я торможу, пошли вы все к черту!
– Остановишься, когда я скажу, – велела я.
– Да пошла ты!
Я кинула взгляд на несчастную Ольгу. Та словно уменьшилась в два раза, скукожившись между сиденьями, смотрела на меня испуганными глазами на бледном осунувшемся лице. Ее губы слегка шевелились, видимо, она произносила какую-то молитву.
– Хорошо, тормози, – велела я Юрию, решив, как буду действовать дальше. И перестрелки, судя по всему, никак не избежать.
Как только наш джип снизил скорость, я высунула левую руку в окно, сделала предупреждающий выстрел по переднему бамперу. В идеале следовало бы попасть по колесам, но для этого мне надо высунуться в окно и хотя бы на секунду прицелиться. А это чревато тем, что я могу тут же схлопотать пулю в голову. Я снова высунула руку и произвела выстрел наугад, метя чуть вниз. Ответом мне было два выстрела прямо в заднее стекло машины, которое тут же пошло сеточкой и потом рассыпалось на разных размеров осколки.
– Тормози! – крикнула я Юрию.
Он резко нажал на газ, но в этот момент снова прозвучал выстрел. Заскрипели шины, машину резко повело юзом, затем она, продолжив некоторое движение, накренилась, и мы сорвались в кювет. Несколько резких толчков, при которых я пару раз ударилась головой о дверь, потом скрежет, снова толчок, и мы резко остановились. Слава богу, машина не перевернулась, а лишь съехала с крутой насыпи в кювет, где впечаталась в какие-то кусты, наклонившись набок.
* * *
Я встряхнула своей ушибленной головой и тут же осмотрелась вокруг, оценивая ситуацию. Машина въехала в какие-то заросли, в которых и застряла, при этом сильно накренившись вправо. Я держалась рукой за переднее сиденье, чтобы не завалиться на Ольгу, которая в какой-то немыслимой позе полусидя-полулежа находилась на своей стороне. Я сразу отметила, что девушка была жива и относительно невредима. Она стонала, потирала одной рукой свою голову и при этом сильно морщилась.
Другим нашим пассажирам повезло меньше. Водитель Юра в неестественной позе был сильно завален в сторону пассажирского сиденья, его окровавленная голова лежала у ног Шуры, а руки были раскинуты в стороны. Одного взгляда мне было достаточно, чтобы определить, что парень мертв, а характерная рана на затылке говорила о том, что последняя пуля попала прямо ему в голову.
Надо отметить, что подушки безопасности не сработали, видимо, сила удара и скорость были не настолько сильны, чтобы запустить их активацию.
Я осмотрела Шуру – та сидела без чувств, прижатая телом Юрия, ее голова повисла на шее, скорее всего, она нехило ударилась о стекло двери. Я протянула руку к ее шее и нащупала пульс. Живая, слава богу.
Весь осмотр нашей, так скажем, катастрофы занял у меня несколько секунд. Пистолет все так же находился в моей руке, а ружье деда Бориса завалилось где-то между сиденьями.
– Ольга, ты как? – обратилась я к ней.
Та лишь скривила лицо в болезненной гримасе, а потом одними губами прошептала:
– Главное, живая…
– Вот и отлично. Дальше делай все так, как я скажу. Дверь с твоей стороны не откроется, поэтому оставайся в салоне. А я попробую решить нашу проблему как можно быстрее. Пригнись сильнее, чтобы тебя вообще не было видно.
– Женя, машина не загорится? – испуганно спросила она.
– В нашем случае нет.
– Может, нам надо вылезти отсюда как можно скорее?
– Боюсь, на улице сейчас будет еще жарче, – ответила я и оказалась права. – Пригнись!
– Мамочка родная, когда же это закончится…
На обочине чуть впереди нас остановилась машина наших преследователей. Одновременно с этим я открыла дверь со своей стороны и выпрыгнула из салона, тут же перекатилась по траве и оказалась позади нашего авто, прикрываемая открытой дверью. Слева от меня притормозила еще одна машина – видимо, проезжавшие мимо люди решили остановиться около аварии и узнать, не нужна ли помощь. Из «Тойоты Камри» выскочил молодой мужчина, но я тут же крикнула ему:
– Вызывайте полицию и «Скорую»! Быстрее! И уезжайте отсюда немедленно! – И в довершение своих слов показала пистолет в своей руке.
Мужик тут же юркнул в салон своего авто и с визгом надавил на газ. Остается надеяться, что в полицию он позвонит сейчас же.
Из джипа наших врагов тут же выскочил Толик и стремительно бросился в сторону кустов. А Ахмет занял позицию около машины за передним бампером. Прогремел выстрел со стороны зарослей. Лишь бы они не попали в бак, поэтому мне нужно как можно быстрее ликвидировать этих стрелков.
Я подалась в сторону и тут же распласталась в небольшом углублении на траве. Моих перемещений никто не заметил. Далее Толик совершил непростительную тактическую ошибку. Не знаю, чем он руководствовался в этот момент и о чем думал, скорее всего, ярость и безрассудство затмили его сознание, потому что он показался из-за кустов и решительно пошел к нашей машине. Возможно, он предположил, что мы все находимся там, как в западне, и решил этим воспользоваться. Если бы он был один, я бы его сию секунду ликвидировала, но у него есть напарник, страховавший его у дороги. Убивать Толика не входило в мои планы, хотя, если другого выхода не будет, то я это сделаю.
Я чуть приподнялась на локте, секунду прицелилась и выстрелила. Пуля угодила Толику прямо в правое плечо. Он вскрикнул и от болевого шока разжал пальцы, из которых выпал пистолет. После своего выстрела я сразу перевернулась и ушла с того места, где находилась секунду назад. В траву попали две пули, я же сделала кувырок и спряталась в кусты. Тут же сквозь ветки присмотрелась и выстрелила в сторону Ахмета. И опять ушла в сторону. Ответом мне тоже был выстрел. За кустами находился какой-то водоем, похожий на небольшой заросший пруд, в который я чуть не угодила. Удержавшись левой рукой за ветку куста, правой снова нажала на курок. Этот выстрел был в никуда, скорее просто для устрашения.
Я подалась вперед, втянула себя обратно в заросли, присела и на пару секунд притаилась. Рядом снова просвистели две пули. Проползла чуть вперед, чтобы лучше видеть поле сражения. В просвете между кустами снова распласталась на траве. Корчившийся от боли Толик дотянулся левой рукой до выпавшего пистолета. Я готова была снова выстрелить в него, но меня опередили.
Из окна пассажирского сиденья высунулось дуло ружья и прогремел выстрел, звук которого значительно отличался от предыдущих. Дробь угодила Толику прямо в бедро. Он в очередной раз заорал
