Ознакомительная версия.
Тем временем Саша усадил меня к себе на колени. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Я не сопротивлялась: он был мне еще нужен.
Из кухни мы с Сашей переместились в душ, в комнату по понятным причинам не могли. Меня так и подмывало спросить, надолго ли тут останется мой отец, но я сдерживалась. Саша сам все понимает. Отец нам здесь не нужен. Хотя мне бы задать ему несколько вопросов… Но я это потом сделаю, без Саши.
После того как мы снова попили кофе, Саша заявил, что сейчас отвезет отца в «одно место», а сам вернется только завтра (то есть уже сегодня), скорее всего к вечеру, и попросил не волноваться. И лучше из дома не выходить. Продуктов я накупила, новую мебель закупать не горит, что-то и сам Саша починить сможет. Так что сиди, Ксения, смотри телевизор и не рыпайся.
Я кивнула.
Затем мы с Сашей отправились в комнату, где лежащий на полу отец уже задремал. Саша пнул его ногой в бок, отец взвыл, выматерился, явно хотел заорать на меня, но, поймав на себе Сашин взгляд, предпочел промолчать. А я все-таки задала мучивший меня вопрос:
– Ты знал, что «Сфинкс» взлетит на воздух?
– Это он тебе сказал? – завопил отец, кивая на Сашу. – И ты ему веришь? Он тебя е…т – и ты веришь всему, что он говорит? Все вы, бабы…
– Выбирай выражения, Колобок, – спокойным тоном рекомендовал Саша.
Но отец не мог. И Саше, и мне не хотелось слушать поток мата, льющийся из моего родителя, – и Разнатовский снова врезал ему в бок. До отца наконец дошло, что следует заткнуться.
– Так знал или нет? – повторила я свой вопрос, без боязни встречаясь с горящими гневом глазами родителя.
Он ничего не ответил.
Я подождала с минуту. Папа все молчал, отвернувшись, а мое сердце обливалось кровью… Нет, не оттого, что я, можно сказать, потеряла отца. Оттого, что утратила всех остальных… И виновен в этом тот человек, которого я совсем недавно считала самым близким…
Тогда я тоже решила сделать ему больно. Или хотя бы… Я не знала точно, какую цель преследовала: мне просто хотелось сделать какую-нибудь гадость.
– А ты знаешь, что Багаев убил мою мать? И твою жену? Неважно, любил ты ее или нет. Собирался уходить или нет. Но она погибла из-за твоих дел. В общем, ни за что. Ты – подонок! Я тебя ненавижу!
– Багаев был ее любовником! – заорал отец. На его губах выступила пена. А Саша застыл на месте и очень внимательно нас слушал. – Багаев ухлестывал за ней еще с тех пор, когда тебя на свете не было! Но она выбрала меня! А он все равно не оставил ее в покое!
Я замерла на мгновение. Мысли пролетали в голове на фантастической скорости.
– Но тогда зачем было ее убивать? – спросила я.
– Это ты сказала, Ксения, не я, – заорал отец. – Откуда у тебя эта бредовая мысль? С чего ты взяла, что ее убил Багаев? – Отец перевел взгляд на Сашку. – Это тоже твоя идея? Это ты ей в башку вбил? Это полный бред! Анна – единственная женщина, которую Багаев когда-либо любил. Уж кого-кого, а ее он никогда не стал бы убивать!
– Я вспомнила, где его видела, – сказала я, не слушая отца с Сашей. – Он был на ее похоронах.
– Был, – подтвердил отец. – Только ты тогда ничего не соображала. Или все-таки соображала, раз Багаева запомнила? Он ведь тебе еще соболезнования выражал. Тебе, не мне.
– Тебе-то с чего? – хмыкнула я.
– Ксения! – рявкнул отец.
Но теперь в разговор вступил Саша. Он явно решил докопаться до истины и причины появления у меня высказанной вслух идеи. Саша впился пальцами мне в предплечье – довольно больно – и сказал, что просто так не отстанет. Отец сидел на полу и смотрел на нас снизу вверх.
В данном случае он поддерживал Сашу.
– Ксения, твоя идея с убийством матери – полный бред, – устало повторил отец.
– Но откуда-то она у Ксении появилась, – заметил Саша. – Ведь явно не на пустом месте. Ну?
– Он приезжал к ней ночью, – выдала я только для того, чтобы эти двое от меня отстали.
Саша с отцом вылупились на меня в четыре глаза.
– Откуда ты знаешь? – первым пришел в себя Разнатовский. – Ты же ночевала у меня.
Я молчала.
Но отец догадался:
– Тетя Люся?
– Какая еще тетя Люся? – спросил Саша.
Отец пояснил.
– Ты ведь к ней сегодня ездила? Правильно: ты заходила не домой, а к тете Люсе.
– Но бабка могла ошибиться! – закричал Саша.
– Эта бабка никогда не ошибается, – усмехнулся папа. – Значит, Багаев в самом деле приезжал. И не я довел твою мать до самоубийства, Ксения. Зачем мне лишний грех на душу? И так хватает, – отец снова усмехнулся. – Так что можешь меня не винить. Хватит на меня дуться. Все вопросы – к Петру Петровичу. Спасибо за информацию, Ксения. Как жаль, что я не знал этого раньше. Избежал бы неприятных минут общения с органами. К тете Люсе обязательно зайду. Вот бабка, всегда меня терпеть не могла и тут ничего милиции не сказала.
– Не тронь тетю Люсю! – прошипела я. – Оставь ее в покое!
– А вот не оставлю, – заявил отец.
– Не волнуйся, Ксения, оставит, – подал голос Саша. – Он уезжает со мной. И домой вернется не скоро. Пошли одеваться, Колобок. Подъем!
У меня на глазах отец сжался под Сашиным взглядом, потом посмотрел на меня. Я хотела вначале спросить у Саши, куда он собирается его везти, а потом поняла, что мне уже все равно. Пусть везет, куда хочет. Пусть разбираются между собой. Маму-то уже не вернешь. И людей, погибших в «Сфинксе», тоже. А виновные должны быть наказаны…
Я сама молча направилась к дивану и стала его раздвигать.
– Ксения! – робко позвал отец.
– До свидания, папа, – бросила я через плечо.
Из комнаты я слышала, как мужчины одеваются, потом Саша крикнул, чтобы я закрыла за ними дверь.
Я вышла в прихожую, Саша меня поцеловал, велел никому не открывать, отец не произнес ни слова. Я закрыла дверь на все замки, глотнула еще коньяку из горлышка и завалилась спать. Перед тем как заснуть, обильно полила подушку слезами.
Меня разбудил телефонный звонок. Я протянула руку и сняла трубку.
– Где он? – орала в трубку женщина. – Дай мне его немедленно!
– Вы ошиблись номером, – пробурчала я, положила трубку на рычаг и перевернулась на другой бок.
Но заснуть снова мне не удалось: телефон сразу же зазвонил опять. Я чертыхнулась, села на диване, потрясла головой и взяла трубку.
– Ксения! – послышался тот же голос.
– Ну, – промычала я.
– Ксения, это Ира, – сказали на другом конце провода.
– Какая Ира? – не врубилась я.
– Ну то есть как? – опешили на другом конце. – Э… Жена твоего отца.
Слава богу, еще не сказала, что моя мачеха. Я молчала, ожидая, что последует дальше.
– Где он? – уже без крика спросила Ира.
– А я почем знаю? – ответила я.
– Так он не у тебя?
– Что ему у меня делать?
– Но он же вчера поехал к тебе!
– Был. Потом уехал.
Ира спросила куда. Я ответила, что понятия не имею – что соответствовало действительности.
– Но он отпустил ребят. С машиной. И звонил тогда от тебя…
– И что? – сказала я. – Может, не хотел, чтобы они знали, куда он поехал.
Пока я думала, какую гадость еще сказать Ире, она быстро попрощалась и повесила трубку. Не нравится, что тебя оставили ночевать одну? Так тебе и надо. А если свалишь от папочки, то так ему и надо. В общем, разбирайтесь сами.
Я поняла, что больше не засну, отправилась в душ, потом выпила кофе, съела яичницу, еще выпила кофе и задумалась, чем бы мне заняться. Несмотря на Сашины наставления, целый день сидеть дома не хотелось. Тем более если он придет вечером, то не узнает, выезжала я в первой половине дня или нет.
Пока я думала, снова зазвонил телефон. Это был один из вчерашних гоблинов, постоянно сопровождавших моего отца. Он хотел выяснить, когда папа уехал и куда. Примерное время я назвала, скинув часик, а куда – извольте, вам лучше знать его любовниц. Гоблин на другом конце крякнул, потом попросил с ним связаться, если папа прорежется, и продиктовал номер сотового. Я на всякий случай записала.
Потом у меня мелькнула мысль снова съездить к тому месту, где стоял «Сфинкс», и попытаться найти всезнающего дедка. Я же все равно собиралась с ним поговорить? Вот и поговорю. Ведь это же не опасно? И откуда Саша узнает?
В общем, я собралась и поехала.
По пути долго проверялась, глядя в зеркальце заднего вида. Но за мной никакого «хвоста» не было – или был настолько профессиональный, что я его не заметила. Припарковалась там, где и в предыдущий раз, когда встретила Аленину мать. Вспомнила тетю Вику. Подумала, что у нее ведь съехала крыша после смерти Алены… Может, и лучше, что все так вышло в морге… Хотя что я такое говорю?
Прогулялась до строительной площадки, никого не увидела – ни дедка, ни зевак, ни просто праздно шатающихся граждан с собаками, ни местных бомжей. Обошла ограждение со всех сторон – с тем же результатом. Вернулась на набережную. Посмотрела в ту сторону, в которую удалялся дед. Вон та арка. Та или следующая. Надо идти. И спрашивать на месте. Звонить по квартирам. Ведь дедка же кто-то должен знать?
Ознакомительная версия.
