Татьяна Степанова - Колесница времени

Ознакомительная версия.

— И то и то сыграло роль. Вроде честные глаза. Это ведь важно, мы берем человека с улицы в дом. А в доме моего тестя ценности. И машина дорогая. И я повторяю — безопасность дорожного движения. Все в совокупности. Я доверяю своему личному впечатлению. Я ему позвонил, пригласил, чтобы жена одобрила. Женя сказала — подойдет.

Катя слушала Геннадия. Обстоятельный, но голос тусклый, равнодушный.

— Ваша жена сказала, что сама не водит машину.

— И прав не имеет. И не училась. У нее фобия.

— Какая фобия?

— Транспортная. Это после аварии, в которой погибла ее мать, а отец получил увечье. Жена боится водить.

— А передвигаться как-то нужно. Поэтому — личный шофер. Понятно, — согласилась Лиля. — А в каких вы были с ним отношениях?

— С шофером? В обычных — подай машину, отвези, поставь в гараж.

— Он во сколько начинал и заканчивал работу?

— Ну, жена рано не встает. Он приезжал в Прибрежное к одиннадцати часам — и не каждый день, через день, а то и два. Лишь когда жена выбиралась в город. Непыльная работенка, да? Но он очень за нее держался, потому что таким образом подрабатывал на учебу — что-то связанное с дизайном в театре. Я особо не вникал. А вечером он привозил жену домой, иногда нас обоих, когда я отпускал свою служебную машину.

— А утром вас на службу Фархад разве не возил?

— Нет, за мной приезжает машина департамента.

— Мы проверили его мобильный, — сказала Лиля. — Телефон во время нападения не взяли. Там номера вашей жены и ваш.

— Естественно. Я ему дал, мало ли что с машиной в дороге может случиться.

— А это вот чей телефон?

Зашелестела бумага.

— Это мобильный брата моей жены — Данилы. Вы его тоже вызвали, он ждет своей очереди.

— Зачем телефон брата вашей жены вашему шоферу?

— Я же сказал — мало ли что в дороге. Я занят на работе, а Данила… он свободный человек. У него и машина, и мотоцикл, очень все мобильно. Всегда может подъехать помочь, если что.

— Такая дорогая машина, они как часы работают, — заметила Лиля. — А что, в сервисном осмотре возникла такая необходимость в тот день?

— Техосмотр на носу, там такие правила.

— То есть не ЧП, не поломка?

— Нет, нет. Скажите, а есть какие-то подвижки в расследовании? Кто его убил?

Самый главный вопрос задаешь ты, Гена… Но не сразу…

— Мы разбираемся. Видите, возникла необходимость и вас допросить.

— Да ради бога. Только чем я-то могу помочь?

— Когда вы видели Фархада Велиханова в последний раз?

— За день. Он как раз работал, жену привез из салона красоты, это отель «Лотте Плаза».

— Накануне он у вас, значит, не работал?

— Нет.

— Где вы находились вечером в день убийства?

— Простите, можно спросить? — Геннадий заворочался на стуле.

— Пожалуйста.

— Это традиционный вопрос полицейского расследования или…

— Или что?

— Или вы меня в чем-то подозреваете?

— Нет, никаких оснований, — заверила Лиля, — это формальный вопрос, всем задаем. И вашу жену я спрашивала. Она, кстати, сказала, что отсутствовала в тот вечер дома. Так что не хватайтесь за телефон звонить своему адвокату.

— У меня нет адвоката. Это вообще сейчас бесполезная профессия, — усмехнулся Геннадий. — Так, где же я находился-то… дай бог памяти… Совещание… нет, совещание за два дня, комитет по архитектуре… Да, я после обеда был на заседании комитета по архитектуре. А потом поехал разбираться с одним ЧП.

— Каким ЧП?

— Ну это входит в мои обязанности — разборки на местах. У Мясницких ворот поставили павильоны для торговли, так сказать, традиционными ценностями.

— Чем?

— Шутка, — Геннадий снова усмехнулся. — Исконный русский продукт — сушеные грибы, пряники, икра, таежные соленья-моченья. И все это в павильонах. Так вот там собрался пикет защитников животных. Возмущались тем, что там продают колбасу из конины. Это, мол, варварство, сродни людоедству — лошадь, такое животное — и пускать на колбасу. Я приехал разбираться, успокаивать. Они Невзорову собирались звонить. Я говорил, убеждал — такая уж традиция. А они в ответ — может, в Золотой Орде и принято было колбасу из конины есть, а в европейской столице — это варварство, каннибализм. В общем, пикет возмущался, митинговал, я уговаривал. Потом поехал по пробкам домой.

— На своей служебной машине? Вас домой в тот вечер привез ваш водитель от мэрии?

Пауза.

— Нет. Я служебную машину в тот день вообще не брал. Я взял джип моего тестя.

— Но ваш тесть инвалид.

— Они с женой, тетей моей жены, имеют две машины: «Ауди» и джип.

— Жена — тетя?

— Семейные сложности. У моего тестя это второй брак, он ведь овдовел. И женился на сестре своей покойной жены. Кстати, это Раиса Павловна Лопырева.

— Фамилия известная по масс-медиа. Я в курсе, — ответила Лиля. — А почему вы в тот день взяли машину из дома, а не воспользовались служебной?

— Надо было бензин залить в бак. Я подумал — раз еду на заправку, поеду и в Москву на работу, чтобы не делать два конца. И служебную не гонять зря.

— Скажите, а сейчас те павильоны у Мясницких ворот функционируют?

— Нет, торговля закончилась. Это что-то вроде предпраздничной ярмарки.

Вот так, теперь и не проверишь — приезжал ли он туда разбираться с пикетом насчет конской колбасы, — подумала Катя в своем укрытии, — и происходило ли это вообще… вот такая ссылка на алиби, которого, оказывается, у него нет.

— Последний вопрос, — подытожила Лиля. — У вас есть какие-то подозрения?

— Насчет убийства нашего шофера? Конечно. Это ограбление, причем явно на этнической почве. Его приняли за мигранта.

— Его не ограбили.

— Да? Значит, просто убили. Сейчас столько злобы в людях, — сказал Геннадий, — я порой сам теряюсь. Злоба, нетерпимость правят бал. Я скорблю о парне. Он был хороший человек, честный. Ничего, кроме добра, мы от него не видели. Я ведь самое ценное ему доверял.

— Что же?

— Свою жену, — ответил Геннадий и тут же пояснил: — Он водил машину очень хорошо. Жена не испытывала своих злосчастных фобий скорости, движения, не пугалась. Он старался, чтобы она не боялась.

Катя тихо, как мышка, ждала в соседней комнате следующего фигуранта. И вот место свидетеля занял Данила.

Катя слушала, как он отвечает на стандартные вопросы протокола.

— Вы живете в Прибрежном? — спросила Лиля.

— В основном да, с отцом. Он инвалид, ему нужен присмотр.

Тебя же дома сутками не бывает…

— Но у меня есть своя квартира в Крылатском. Иногда я там.

Лиля записала адрес квартиры в Крылатском.

— Когда вы видели Фархада Велиханова в последний раз?

— Фару? Это мы его так называли дома — Фара. Честное слово — не помню. В какое-то из утр, когда он сестру собирался везти в город.

— А в тот вечер где вы находились?

— Мы с приятелем договорились встретиться. У него катер в яхт-клубе. Мотор барахлил, он хотел подъехать посмотреть — ремонтники прибыли, ну и меня позвал. Только я завис в пробке на Ленинградке.

— Как фамилия приятеля?

— Дорф, Герман. Он работает у моей тетки.

— Значит, в тот вечер вы не встретились?

— С кем? — спросил Данила.

Пауза. Лиля не спешила задавать вопрос.

— С Фарой или с Германом? Вы это имеете в виду? — Данила как-то заспешил. — Шофера я не видел. Когда я приехал, Герман ждал меня у нас дома.

— А кто еще находился дома в тот момент?

— Мой отец.

— А еще кто?

— Горничная.

— А ваша сестра?

— Она приехала позже.

И он тоже врет… Не хочет впутывать Женю?

— Откуда?

— Почем я знаю. Наверное, с танцев.

Мне Женя сказала, что танцы не посещает… Не хочет хромать на танцполе. Он лжет о сестре.

— А на чем она приехала? — не отставала Лиля.

— Понятия не имею. Ах да, наверное, на такси. Тачку ведь Фара из сервиса пригнал.

— Фархад пользовался велосипедом?

— Часто садился на велик. Это же удобно.

— А его маршрут до станции всегда был один и тот же?

— Я не знаю. Впрочем, тут одна дорога на станцию — через аллею. По лесу-то не очень проедешь в темноте по корням.

— Вы правы. Какие у вас были отношения с Фархадом?

— Нормальные. Парень не вредный.

— С этим своим приятелем Германом Дорфом вы поехали в тот вечер в яхт-клуб?

— Нет.

— А почему?

— Раздумали. Он напился.

— Кто?

— Герман, — Данила усмехнулся. — Редко с ним это случается, но так вышло у нас. Мы напились.

— А когда вернулись остальные ваши родственники?

— Я не помню. Тетя Рая приехала, а потом Генка — вы же его допрашивали, наверное, он сказал вам.

Лиля этот вопрос Геннадию Савину не задавала.

Ознакомительная версия.