«Черт бы тебя подрал, Клюкин!» — выругалась я. Осторожно, чтобы не испачкаться в крови, я обшарила его карманы. Я просмотрела записную книжку и, ничего интересного в ней не обнаружив, сунула обратно в карман. Все остальное барахло, которое было в карманах Клюкина, в том числе и «макаров», оставила на месте. Немного подумав, перешагнула через труп и прошла в квартиру. Что я там хотела найти, я не знала. Просто мне нужны были какие-то доказательства того, что Сергея Спиридонова убил именно он. То есть я хотела сказать, что мне нужны были доказательства только в том случае, если Спиридонова действительно убил Клюкин. Наверняка я этого еще не знала. И я их нашла.
Быстро просмотрев комнату, вся мебель которой состояла из полупустого шкафа, старого дивана да нескольких стульев, я заглянула на кухню, а затем, отодвинув немного тело Клюкина, в санузел. Полуметровый обрезок стальной трубы диаметром два дюйма был завернут в светлую рубашку, на которой я различила запекшиеся пятнышки крови, скорее всего крови Спиридонова. Труба тоже была в крови. Этот сверток я нашла под грязным бельем в стиральной машине. Не самое лучшее место для сокрытия улик, но другого Олег Вадимович, наверное, не нашел.
Как я уже, кажется, упоминала, непрофессионал поступает так, что его трудно просчитать. Но с другой стороны, если уж нападешь на его след, то можно накопать столько улик, что с лихвой хватит на несколько «висяков». Вот и сейчас я просто обалдела от такой наивности — орудие убийства и одежду со следами крови Клюкин хранил у себя дома.
Выйдя из квартиры, я услышала, как Вован гремит наручниками по решетке лестничного ограждения. Гремел он не слишком громко, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Гремел размеренно.
— Ну чего расшумелся? — я спустилась по лестнице и остановилась рядом с ним.
Не знаю, догадывался ли он, что это я его пристегнула, наверное, нет. Чтобы избавить его от мук неопределенности, я добавила:
— Как браслетики, не жмут? — Достав сигарету, я закурила, на несколько секунд осветив свое и его лицо пламенем зажигалки.
— Расстегни, — заканючил он, — гадом буду, потом с тобой рассчитаюсь. Я же знаю, ты не из ментовки.
— Кто велел убить Клюкина? — негромко, но весьма резко спросила я.
Вован решил поиграть в молчанку.
— Не хочешь — не говори, я и так знаю, что приказал тебе это сделать Тюлень, — усмехнулась я и, щелкнув зажигалкой, осветила ключи от наручников, которые вынула из кармана.
— Открой, — снова заныл Вован, — прошу тебя.
— Хочешь получить ключики?
— Да, да, ну быстрее.
— Сначала ты мне скажешь, кто «заказал» Клюкина.
— Не знаю, — ответил Вован после недолгого молчания.
Я не видела его глаз, но все равно знала, что он врет.
— Ну, как хочешь, — я бросила ключи в угол площадки, чтобы он не мог их достать, — тогда я пошла.
— Ладно, это Брехман, — заскулил он, — дай ключи.
— Зачем это ему надо? — удивилась я.
— Ну не знаю я, бля буду, — поклялся он, и на этот раз я ему поверила.
— Вот теперь ты говоришь правду, — я глубоко затянулась, — ну ладно, счастливо оставаться.
— Ты же обещала ключи, — завопил от отчаянья Вован, гремя наручниками.
— Я тебе их и оставила, — развернувшись, я вышла во двор.
* * *
В салоне машины я достала мобильник и, набрав «ноль два», сообщила адрес квартиры Клюкина.
— Труп хозяина в квартире, а его убийца ждет вас на лестничной площадке. Он вам сам все расскажет, — я отключила телефон, бросила его в сумочку и отправилась домой.
Если я и понадоблюсь следствию, они найдут меня самое раннее завтра. Сегодня с меня достаточно приключений.
Доблестные стражи порядка прибыли на «уазике» с мигалкой, беспардонно растревожив ночной сон обитателей этого глухого района. Дождавшись, когда они свернули во двор, я запустила двигатель и тронулась в обратный путь.
Дома я первым делом смыла с себя всю грязь сегодняшнего дня — и не только, так сказать, видимую, но и моральную. Есть мне не хотелось, поэтому я ограничилась чашкой кофе и сигаретой. К тому же, несмотря на поздний или уже, можно сказать, ранний час, мне не спалось. Казалось, дело было сделано, преступник найден, хотя и погиб… Можно подготовить отчет о проделанной работе и со спокойной совестью тратить полученные деньги, но что-то не давало мне покоя. Я не понимала, что это. Казалось бы, все четко и ясно. Брехман, не без помощи Спиридонова, нагрел Клюкина с продажей квартиры. У Олега Вадимовича брат под следствием, поэтому нужны деньги на адвокатов и множество других услуг, но даже если бы не это, с деньгами просто так он расставаться не захотел. Брехман когда-то был его приятелем, вероятно, он убедил Клюкина, что во всех его бедах виноват Сергей Петрович. Клюкин убивает Спиридонова как основного виновника своих бед и пытается получить деньги с его зама, но тот тоже не торопится рассчитаться с ним.
Вообще-то картина была ясна только с первого взгляда, при более же тщательном рассмотрении возникало множество вопросов. Зачем, например, Брехману потребовалась смерть Клюкина? Без сомнения, Михаил знал или догадывался, кто повинен в смерти его шефа, но почему-то молчал и до сих пор продолжает юлить. Что же это, выходит, он сам как-то замешан в убийстве? Но как? Понятно, что смерть Спиридонова была ему выгодна только в том случае, если Марина согласилась бы потом выйти за него замуж. Может быть, он на это рассчитывал? Или, если Марина по каким-либо причинам отказала бы ему в узаконивании их отношений, он бы все равно стал управляющим фирмой? В любом случае, теперь ему предстоит ответить за убийство Клюкина перед законом. Я не сомневалась, что Вован, чтобы спихнуть с себя часть вины, сразу же выдаст заказчика убийства. Впрочем, не очень-то меня это волновало. Мне хотелось до конца разобраться в обстоятельствах, послуживших причинами смерти Сергея Спиридонова.
Короче говоря, было о чем подумать. О завершении расследования я решила старшему Спиридонову пока не докладывать, а предпринять завтра с утра кое-какие действия. Проще говоря, мне нужно было разыскать кого-нибудь из соседей и родственников Клюкина и пообщаться с ними. Приняв это решение, я мгновенно уснула.
Как это бывает почти всегда, когда я веду расследование, выспаться мне не удалось. Но и того времени, что отпустил мне Александр Петрович Спиридонов, а это именно его телефонный звонок поднял меня, для моего крепкого, выносливого организма оказалось вполне достаточно. Еще до того как я сняла трубку телефона, стоявшего на полу возле дивана, мой взгляд скользнул по циферблату: десять пятнадцать. Вполне подходящее время для утреннего звонка, удовлетворенно хмыкнула я.
— Иванова, — буркнула я в трубку.
— Это Александр Петрович, — поздоровавшись, сказал Спиридонов. — Как ваши дела?
— Думаю, в скором времени вы получите отчет, — ответила я, — в любом случае вам не придется доплачивать за мои услуги.
— Вы можете сказать что-нибудь конкретное? — допытывался он.
— Чуть позже, — обнадежила я его, — как только я выясню кое-какие подробности, сразу же позвоню, чтобы договориться о встрече.
Положив трубку, я поднялась с дивана и отправилась на кухню, где в холодильнике меня ждала коробка с апельсиновым соком. Естественно, я не отказала себе и в чашке кофе, который по утрам кажется мне особенно ароматным. Дополнили мой завтрак несколько тонких, почти прозрачных кусочков копченого бекона, которые просто таяли у меня во рту.
Подкрепившись, я отправилась на квартиру, когда-то принадлежавшую Олегу Клюкину, вернее даже не на квартиру, а в дом, потому что сама по себе квартира меня не сильно интересовала. Моя замечательная, чудесная память выдала мне адрес, который я видела в списке, предоставленном мне в «Небоскребе».
«Сталинка» эта находилась не в центре города, но и не на окраине. Мне пришлось некоторое время попетлять по большому микрорайону в Заводском районе Тарасова, расспрашивая попадавшихся мне по пути аборигенов, но в конце концов я остановила свою «девятку» в тихом уютном дворике, рядом с солидным черным джипом и красным полуспортивным «БМВ» последней модели. По соседству с этими великолепными автомобилями обшарпанный старенький «Москвич» выглядел как тачка рядом с самосвалом. Видимо, еще не все старые жильцы продали свои квартиры «новым русским», и в доме царила своеобразная эклектика. Все смешалось… Словно в подтверждение моим мыслям, на длинной, крепко сколоченной скамейке я увидела разодетую в пух и прах молодую маму, присматривающую за своим малышом лет шести, которая мирно сплетничала с пожилой бабулькой, одетой по среднесовковским доходам. Бабулька то и дело отвлекалась от разговора, чтобы прикрикнуть на своего внука или правнука, который так увлекся строительством песчаного замка, что песок летел во все стороны из-под его зеленой пластмассовой лопатки.
