Кларк и его жена уже ждали нас, и с ними находились три молодые привлекательные женщины: Мария, Мэри и Джоан, одетые в изысканные вечерние наряды, которых Кларк представил с тщательно подготовленным церемониалом. Кларк хорошо отработал свою часть сценария, а три молодые женщины делали книксены с такой легкостью, которая свидетельствовала о долгой и тщательной подготовке.
Я с напускным равнодушием убедил молодых женщин в моем монархическом происхождении и любезно, но с соответствующим достоинством, принял после ужина чашу с водой и лепестками роз для омовения рук. Для сохранения в отношениях определенной дистанции в разговоре я обращался в основном к Кларку, а уже через него и к остальным членам компании.
- Мой дворец ? О, да, прекрасный дворец. Мраморные колонны и полы. Сераль ? Конечно, конечно.
- Сколько жен ? Позвольте-ка я взгляну . . . . Да, да, тридцать восемь - именно столько . . . . да, тридцать восемь.
- Нет, нет. Они не создают для меня никаких проблем. Конечно, я не нахожусь там постоянно.
Поговорив в таком духе некоторое время, я дал понять, что уделю каждой женщине отдельно по десять минут аудиенции.
- Сейчас я устраиваю визит ко мне компании моих друзей, - сказал я каждой из них. - Они будут моими гостями с момента их отъезда из Австралии и до возвращения обратно, а во время пребывания в Египте они будут располагаться в моем дворце.
- Им будут предоставлены все удовольствия, и я сделаю все возможное для их удобства и развлечений. Однако, справедливости ради я должен упомянуть об одном обычае моей страны, который вы можете счесть довольно своеобразным.
- Нет, нет, позвольте мне договорить. По традиции, существующей уже сотни лет, любая женщина, посещающая мой дворец, который является дворцом моих предков, должна присоединится к обитательницам гарема. Она должна не только расположиться в гареме, но и принять на себя все соответствующие обязанности, равно как и привилегии постоянных обитательниц гарема.
- Это, конечно, могло бы послужить неким препятствием, которое . . . . Как, совсем не препятствие ? Как это мило с вашей стороны ! Я уверен, что вы не пожалеете об этом решении.
Я раздумывал над этими неожиданными ответами, которые свидетельствовали, что для этих молодых женщин пустячок типа гаремных обязанностей не мог стать препятствием для поездки за границу и ощутил некоторую неловкость, когда появился Петров. Вскоре он начал представление, на фоне которого мои аудиенции стали выглядеть просто школьной шалостью.
С феской на голове он не только выглядел как восточный владыка, но и вел себя соответственно. Не испытывая ограничений, которые налагал на меня мой высокий титул, он неумеренно расточал свое расположение во всех направлениях. Одну молодую женщину он ущипнул здесь, другую - там, и с вожделением смотрел на третью. Я никогда не видел Петрова в таком игривом настроении. Он настолько разошелся, что Кларку (уже немного обеспокоенному) с трудом удалось завершить вечеринку к общепринятому в обществе времени, т.е. к одиннадцати часам.
Глава Пятнадцатая
К концу 1952 и началу 1953 года основным предметом озабоченности в кругах коммунистов стало дело супругов Розенберг. Многие припомнят историю этой еврейской супружеской пары, арестованной в Соединенных Штатах по обвинению в шпионаже в пользу Советского Союза и впоследствии казненной.
Коммунисты в Сиднее решили, что Австралия должна принять активное участие в кампании организованных протестов против смертного приговора. В качестве одного из шагов в этом направлении планировалось отправить делегацию к послу США в Канберре.
Основная идея состояла в том, что делегация должна представлять все слои населения страны, а связи делегатов с Коммунистической партией и организациями коммунистического фронта следует максимально завуалировать.
Вероятно, именно поэтому я получил приглашение войти в состав участников делегации.
Однажды утром мне позвонила Лили Уильямс, которая в то время была секретарем Еврейского совета по борьбе с фашизмом и антисемитизмом штата Новый южный Уэльс. Предложив мне войти в состав делегации, она сказала, что её будет возглавлять Том Райт - секретарь профсоюза металлопрокатчиков и член коммунистической группы городского Совета Сиднея.
История, в результате которой Райт и другие коммунисты стали членами городского Совета Сиднея сама по себе представляет интерес. Для того, чтобы захватить контроль над Советом, который управляет финансами города и определяет процент владельцев собственности, лидеры Лейбористской партии убедили лейбористское правительство страны ввести при выборах Совета всеобщее избирательное право и сделать голосование обязательным. Это привело к тому, что все избиратели города по федеральным спискам и спискам штата должны были, вне зависимости от того, являются ли они владельцами собственности или нет, принимать участие в выборах членов городского Совета Сиднея.
Получив таким образом контроль над Советом, лейбористские боссы начали искать возможности сделать этот контроль постоянным. Они решили, что этого можно достичь путем введения в практику выборов системы пропорционального представительства. При этой системе избрание двух коммунистических кандидатов стало на практике автоматическим.
Наличие в городском Совете двух членов - коммунистов вызвало серьезные проблемы во время королевского визита6 в Австралию в феврале 1954 года. Лорд-мэр и члены городского Совета были гостями королевы и герцога эдинбургского7 и, естественно, должны были часто контактировать с ними. Об исключении коммунистов из этого процесса нечего было и думать, тем более, что их поведение не вызывало нареканий. Однако Служба безопасности гудела как растревоженный пчелиный улей до самого завершения королевского визита.
Лили Уильямс устроила мне встречу с Томом Райтом. Мне он показался скромным человеком с хорошими манерами. Он рассказал мне, что относит себя к числу основателей коммунистического движения в Австралии.
С того времени я взял себе за правило время от времени обедать вместе с Томом Райтом, и делать это, в первую очередь, потому, что он симпатичный человек, а кроме того, руководствуясь моей тактикой поддерживать связи с любым высокопоставленным функционером из партийной иерархии.
Став членом делегации, я получил от Лили Уильямс ориентировку по делу супругов Розенберг, а также юридическое заключение по их приговору, которые давали нам возможность подготовиться к встрече с послом США.
Занимаясь общественными делами, я всегда советовался с Петровым и, если бы встретил возражения с его стороны, то отказался бы от участия в любом деле, дав понять какому-либо коммунистическому лидеру, например Джиму Хили, что мне порекомендовали не светиться с этим. Я бы сделал это так, чтобы мой собеседник легко догадался, откуда исходит рекомендация.
Петрова не было в Канберре, и когда я связался с его женой, она сказала, что он находится в Мельбурне вместе с человеком по имени Аркадий Васильев. Я позвонил туда. В подобной ситуации я обязательно поступил бы таким образом и не только для того, чтобы получить мнение Петрова, но так же и с целью проверки информации о его местонахождении.
Петров не высказал возражений в отношении моего участия в делегации.
Этот Васильев, с которым он находился в Мельбурне, позднее оказался важным свидетелем Королевской комиссии, которая расследовала дело Петрова. Будучи натурализованным иностранцем, он работал на машиностроительном заводе в Мельбурне, который производил во время войны узлы для самолетов. Сообщалось, что при этом применялись некоторые секретные технологии.
Петров сообщил Комиссии, что Васильеву был присвоен псевдоним КУСТАР и подтвердил выдержку из документа, направленного из Москвы в резидентуру МВД в Австралии, в котором говорилось: Как вам известно, КУСТАР неоднократно сообщал ряду советских официальных представителей, что он располагает секретами производства авиационных подшипников, предназначенных для работы в тяжелых условиях.
Петров также подтвердил истинность выдержки из другого документа, полученного из Москвы: В целях принятия окончательного решения, просим получить от КУСТАРА и направить нам технологию производства и один - два образца подшипников.
Петров утверждал, что получил от Васильева эти образцы и направил их в Москву, однако Васильев в ответ на это заявил, что передал второму секретарю советского посольства в Канберре Кислицину только не имеющие существенного значения части подшипников.
Нашей делегации к американскому послу по делу Розенбергов после завершения мероприятия не удалось получить ничего, кроме групповой фотографии рядом со стенами посольства.
Встречи с послом не получилось, так как он был в отъезде. Нас выслушал в приемной советник Бэрд. Если бы тема, которую делегация хотела изложить, не была столь серьезной, то ситуация вообще превратилась бы в комическую. Мы все сели полукругом вдоль стен, а Бэрд расположился в несколько удаленном центре полукруга за блестящим столом.
