Ознакомительная версия.
– Может, чтобы сейф взломать? – ляпнула я первое, что пришло в мою больную голову.
Гоша бросил на меня странный взгляд, но от комментариев воздержался, только напомнил коротко:
– Сейф был открыт штатно: родным ключом и кодом. – Напарник сделал короткую паузу и продолжил: – Вообще, я бы сказал, что здесь речь идет не о подельнике, а о заказчике. Допустим, конкуренты, про которых говорит Черников, узнали о новой линии игрушек. Насколько я понял, это особого труда не составляло, так Рита?
– Так, – смущенно кивнула я. – Черников тешил себя иллюзией, что все делается в глубокой тайне, а на самом деле, вся фирма об этом знала.
– Значит, конкуренты, узнав о новых игрушках, начали искать способ добыть дискету с эскизами. Выяснили, что в офисе ее нет…
– Почему ты считаешь, что они это знали?
– Так офисные сейфы никто не вскрывал. Или было что-нибудь?
– Н-нет, – замялась я. – То есть, конкретно об этом я не спрашивала, но разговор на эту тему даже не возникал.
– Что значит, не возникал? – недовольно нахмурился Баринов. – А ты на что? Такие вещи всегда уточнять надо.
– Завтра, первым делом, – пообещала я. – Но мы опять возвращаемся к тому, что ограбление было спланировано из офиса. И как хотите, это не уборщица. Они, информацией о том, что в сейфах есть, а чего нет, просто не располагают.
– Это если она действительно уборщица, – важно надулся Гоша. – А если она засланный агент конкурентов, то все может быть.
Я не сдержала улыбки. Гошка всегда, первым номером из всех подозреваемых, ставит уборщицу. Почему он упорно присваивает криминальные наклонности представительницам именно этой профессии, не знаю. Я, конечно, не так давно в частном сыске, но до сих пор, ни одна уборщица в наших делах не засветилась. Может, какая-то, особенно злая тетенька со шваброй сильно насолила моему напарнику в годы золотого детства? Впрочем, я с Гошей не спорю, тихо получаю удовольствие.
– С другой стороны, – Баринов взял со стола карандаш (я облегченно вздохнула) и покатал его между ладонями, – все, то же самое, могло идти из дома.
– Жена? – тут же, понимающе кивнул Гошка. – Да, она наверняка знала о диске. И с тем, чтобы открыть сейф, у нее проблемы не было.
– Дело не в том, знала она или нет, – возразила я. – Даже если Черникова стакнулась с конкурентами мужа, допустим, они пообещали ей за эскизы хорошие деньги…
– Возможно не в деньгах дело. – Возможно, ее шантажировали.
– Непринципиально. В любом случае, у себя-то дома, зачем ей этот экстрим с ограблением? Она всегда могла выбрать время и скопировать диск. А потом – оригинал в сейф, копию – заказчику, деньги в карман. Или компрометирующие документы. И никто бы ничего вообще не узнал, пока конкуренты свои игрушки не начали бы продавать.
– Логично, – карандаш медленно вращался в пальцах Баринова. – Но если диск тут ни причем? Если мадам Черникова имела в виду свои бриллианты, изумруды, что у нее там?
– Воровать у самой себя свои собственные украшения? – у Гошки был такой вид, словно он пробовал это предположение на вкус. И этот вкус ему не особенно нравился.
– У нее свой бизнес, независимый от мужа. А бизнес предполагает не только прибыли, но и издержки, о которых супруг может и не подозревать.
– У Черниковой художественный салон, а искусство – предмет тонкий, – поддержала я. – Она может находиться на грани разорения и денежки за изумруды, в такой ситуации, придутся весьма кстати.
– А диск – дымовая завеса? – оживился Гоша. – Мадам срочно понадобились деньги, у мужа она просить не может, или не хочет, это нам сейчас не важно. Она выбирает время, когда дома никого нет, уезжает с работы, спокойно заходит, открывает сейф, забирает изумруды и диск, после чего, так же спокойно уходит. Кстати, алиби на это время у нее нет. Черникова была на работе с девяти, потом уезжала на встречу, возвращалась, снова уезжала. При желании, могла выбрать пятнадцать минут, заскочить домой и провернуть дельце с ограблением. По-моему, все кругло получается.
– А вот и нет, – сварливо возразил шеф. – Не кругло. Если сейф ограбила жена Черникова, то при чем тут Валя-горничная?
– Валю она могла взять в сообщницы, чтобы та ее подстраховала, – энтузиазм Гошки улетучивался на глазах, он и сам понимал, что концы не вяжутся. – Хотя тогда, все равно непонятно, кто Валю убил. Разве что, опять Черникова.
– В квартире Валиной, не она была, – добавила я.
– В квартире ей вообще нечего было делать, – Гоша почесал в затылке. – Человек, которого ты спугнула, что-то искал, а Черниковой что искать?
– Именно так, – подтвердила я. – И я уверена, что в квартире Лобушевой на меня напала не она.
– Одним словом, пока переведем госпожу Черникову на последнее место в очереди подозреваемых, – закрыл тему шеф. – А вот Валя… Тут вопрос, скорее, в другом – на кого она работала? На себя или на конкурентов Черникова?
– Может, и то и другое? – предположила я. – В сейф она полезла для себя, за изумрудами. А диск прихватила заодно, просто потому, что слышала разговоры, какая это ценная вещь.
– И сразу созвонилась с конкурентами Черникова и предложила им купить эту ценную вещь, – насмешливо продолжил Гоша.
– Точно! – я не сразу поняла иронию напарника. Впрочем, тут же спохватилась: – Ой! Ничего не получается!
– Это ты, верно, заметила, не получается. И я могу не объяснять тебе, что Вале, найти людей заинтересованных в диске с эскизами, было довольно сложно?
– При том, что сам Черников их найти не сумел. Да, эту страницу ты можешь пропустить, я поняла, что глупости говорю.
– Осознание того, что говоришь глупости, – напарник хотел погладить меня по голове, но, едва он коснулся мой шишки, как я зашипела и отодвинулась. – Ох, извини! Забыл. Так вот, осознание собственной глупости, есть признак зарождающегося интеллекта.
– Спасибо Гоша. Ты умеешь подбодрить в нужную минуту. Но тогда самый логичный вариант – конкуренты Черникова вышли на Валю и сделали ей предложение, от которого она не смогла отказаться. Очевидно, ей посулили хорошие деньги, раз она решила рискнуть. Ведь три года держалась. И наверняка, украшения Надежды Николаевны были не главным, что она раньше до изумрудов добраться не могла? Нет, я уверена, ей заплатили за диск, именно диск Валя должна была взять из сейфа. А все остальное – по желанию.
– И по желанию, Валя прихватила изумруды, – усмехнулся напарник.
– Думаю, да. Просто, не смогла устоять.
– Я ее понимаю.
– А потом, скорее всего, Валя пожадничала. Приехав в парк, на встречу с заказчиком, она решила поднять цену. Дескать, если вам так нужен этот диск, то платите больше. Вот только, не могу понять, почему ее убили. Стрешнев правильно говорил, разумнее было спрятать в надежном месте, пока диск не забрали. А теперь, где его искать?
– Может, они не такие умные, как вы со Стрешневым? Прикончили сгоряча, а о последствиях не подумали.
– Главное, что ее убили, – закрыл дискуссию Баринов. – И, похоже, что это сделали или конкуренты Черникова, или те, кто на них работает. Гоша, ты что-нибудь, уже по этому пункту выяснил?
– Пока ничего конкретного, так, намеки. Зацепки есть, но очень слабенькие.
– Значит, завтра, ты активно продолжаешь разработку этих намеков и зацепок. Кстати, Нина тебе на стол папку положила, она там еще кое-что подобрала, может, пригодится.
– Ага, спасибо.
Гоша немедленно встал и двинулся в нашу комнату.
– Ты Рита, – продолжил давать указания «наше все», – еще раз поговори с Черниковой. Расскажешь ей, что Валя убита, посмотришь реакцию.
– Думаете, она еще не знает об этом?
– А что, Стрешнев собирался ехать к Черниковым?
– Вроде бы, нет.
– Тогда откуда ей знать? Я думаю, Володя и завтра, раньше второй половины дня, не выберет время с ней или Петром Кирилловичем поговорить. У него это дело не единственное.
– Понятно. Значит, с утра я еду к Надежде Николаевне. А потом в «Игрушечную страну»?
– Да. Что бы там конкуренты ни творили, а информацию они откуда-то получали. Есть, конечно, вероятность, что это старалась Валя…
– Или жена Черникова, – подсказал Гоша, который вернулся, с тонкой голубой папкой в руках.
Упрямства моему напарнику не занимать. Кажется, все обсудили, постановили Черникову подозрительной не считать, а он все свое.
– Или жена Черникова, – не стал спорить шеф. – Но я бы поставил на офисных сотрудников. Так что, у вас, ребята, завтра день беговой. Звоните каждые два часа, чтобы я знал, как дела идут.
Мы с Гошей синхронно кивнули.
– А я, с утра в морг съезжу, поговорю с патологоанатомом, потом к Стрешневу.
– Ой, Сан Сергеич! – вспомнила я. – завтра утром к вам может Черников заявиться, с жалобой.
Ознакомительная версия.
