– Останешься до утра, – ответил на мой беззвучный вопрос Кубарев. – Одежду постираем. До утра высохнет. Душ примешь, волосами рану замаскируешь. Выспишься, отдохнешь, а там видно будет.
С этими словами он полез в шкаф. Вынул чистое полотенце, клетчатый махровый халат. Бросил все это на постель и заявил:
– Ванная комната прямо по коридору. Там же стиральная машина. Действуй. А я пока поесть что-нибудь соображу.
Во дворе зазвучала полицейская сирена. Мы переглянулись. Кубарев прижал палец к губам. Подойдя ко мне вплотную, он прошептал:
– Помывку придется отложить. Пока полиция не уберется, посидишь в шкафу.
– Думаете, они могут прийти к вам? – спросила я.
– Не забывай про балкон, – отрезал Кубарев. – И не тяни время. Живо в шкаф. Мне еще глубокий сон изображать.
* * *
Яркий луч скользнул по подушке и защекотал мои ресницы. Я открыла глаза. Обстановка незнакомая, но это не гостиница. Я пошевелилась, поворачивая голову из стороны в сторону, поморщилась от боли и тут же все вспомнила. Я в квартире Кубарева, соседа покойного Губанова. Вчера на меня было совершено нападение. Потом я нашла улику, которую пропустили люди капитана. Затем пряталась в шкафу, пока полиция разбиралась с ночным проникновением в опечатанное жилье. К Кубареву они заходили. Осматривали всю квартиру. И спальню в том числе. Даже на балкон выходили. Но в шкаф заглянуть не решились. В конце концов, никакого обвинения Кубареву не предъявляли, он с полицией сотрудничал, предоставив возможность осмотреть все помещения. Кубарев не преминул напомнить, что честно отбыл свой срок наказания и теперь ведет добропорядочный образ жизни и надеется на лояльность властей. «Власти» проявили лояльность, оставив его в покое.
Потом я принимала душ, стирала одежду, обрабатывала рану. Затем поглощала приготовленное Кубаревым угощение. А после уснула. И теперь меня разбудили солнечные лучи, проникшие в спальню из-за раздвинутых хозяином штор. Сколько же я спала? Наверное, целую вечность.
– Который час? – спросила я, потягиваясь.
– Почти десять, – ответил Кубарев, отходя от окна.
– Десять? Вы сказали «десять»? Проклятие! – воскликнула я, вспомнив предложение капитана об участии в поимке подозреваемого номер один в деле Губанова. – Я же все проспала!
– Не нужно так волноваться, – попытался успокоить меня Кубарев. – Объясни толком, что именно ты проспала? Разве у детективов не свободный график работы?
– Я должна была участвовать в задержании, – обреченно глядя на циферблат наручных часов, произнесла я. – Два часа назад. Ровно в восемь меня ждал капитан, ведущий дело Губанова.
– Надо было предупредить. Я бы разбудил тебя пораньше. Хотя, на мой взгляд, ты все равно не смогла бы пойти туда. И одежда бы высохнуть не успела, и ты отдохнуть, – спокойно заметил Кубарев. – Теперь уже об этом беспокоиться без толку. Одевайся. Завтрак готов.
Кубарев вышел. Я встала, натянула халат и прошлепала в ванную комнату. После водных процедур настроение немного улучшилось. Не беда, что я не попала на задержание. Узнаю обо всем из уст капитана. Сейчас нужно позаботиться об одежде. Вернусь в гостиницу, а там решу, что делать.
Спустя полчаса я сидела за кухонным столом и за обе щеки уплетала яичницу с ветчиной, запивая все это добро крепким свежесваренным кофе. Кубарев сидел напротив и пытался выудить из меня планы на предстоящий день. Я отшучивалась, частично оттого, что сама не знала, что приготовит мне день, частично оттого, что считала невежливым так долго злоупотреблять чьей бы то ни было помощью. Вчера только чудо помогло Кубареву избежать неприятностей. Он был на волосок от разоблачения. Конечно, ни его, ни меня скорее всего не стали бы обвинять в смерти Губанова. Но вот за проникновение на запретную территорию, за это по головке обычно не гладят.
Видимо, Кубарев что-то почувствовал, так как снова, в который уже раз с момента нашего знакомства, ответил скорее моим мыслям, чем словам.
– Не нужно себя винить. Я пошел на это с открытыми глазами. Даже если бы вчера тебя обнаружили в моей квартире, максимум, что мне бы грозило, это пятнадцать суток ареста. Ну, или арест до выяснения обстоятельств. Поверь, после того как я два года отработал на ассенизаторской машине в столице Казахстана, мне уже вряд ли что-то может принести неудобства.
– Вы работали ассенизатором? – удивилась я.
– Ну, я только что вышел из тюрьмы. Мне нужно было что-то есть, – спокойно объяснил Кубарев.
– Но почему ассенизация? И почему Казахстан? – переспросила я.
– А ты часто в своей жизни встречала банкиров или там бухгалтеров после отсидки? – с иронией в голосе спросил Кубарев. – Ну а Казахстан? Так я там и сидел. Родни у меня не было, отправляться в родной город, откуда меня загребли на нары, мне не хотелось. Вот и остался на родине кочевых племен. Неплохое, кстати сказать, было время, даже несмотря на вонь, исходящую от моей «пятитонночки».
– Это вы свою машину так называли? – спросила я.
– Ну да.
– Ласковое название, – заметила я.
– А ты, хитрюга, увела-таки тему от главного разговора, – усмехнулся Кубарев.
– Так и быть. Поделюсь своими планами, – сдалась я. – Сейчас я вернусь в гостиницу. После этого мне необходимо будет связаться с капитаном Сорокиным, извиниться за упущенную возможность и уговорить его встретиться со мной. У него я попытаюсь выведать, что говорят о ночном происшествии в квартире Губанова. Заодно узнаю, кого же арестовал капитан. Если это наш парень, значит, мы упустили возможность пообщаться с ним первыми. В любом случае я найду возможность задать ему интересующие меня вопросы.
– Про нападение будешь говорить? – осторожно осведомился Кубарев.
– И признаться в незаконном проникновении на частную территорию? Ну нет. Перебьются без такого подарка. – Я энергично помотала головой, отчего та снова закружилась. – Проклятие. Все время забываю, что у меня в голове дырка.
– Наша договоренность все еще в силе? – Кубарев смотрел в окно, избегая моего взгляда.
Он ждал ответа, а я не знала, что ему сказать. Парень с «уазиком» напал на меня. Вполне возможно, что ранее он точно так же напал на Губанова. А Кубарев просит его отпустить. Скрыть его существование от полиции. И как я должна поступить? По закону или по совести? Что, если и тот и другой варианты неверные?
– Сейчас я не готова ответить на ваш вопрос, дядя Костя, – наверное, впервые я назвала Кубарева так, как он предложил. – Правда, не готова. Мне нужно посоветоваться. Как только буду готова ответить, вы узнаете об этом первым.
– Собираешься-таки рассказать все своему капитану? – Кубарев едко сплюнул. – Что ж, давай, вали. Только ко мне больше не суйся. Чревато.
– Дядя Костя, вы меня неверно поняли. Я не собираюсь рассказывать о чем бы то ни было ни единой живой душе. И совет получить хочу вовсе не от человека, – поспешила реабилитироваться я. – Это совсем другое. У меня есть… Я всегда… Впрочем, неважно. Думайте, что хотите. За помощь спасибо, но на этом, полагаю, наши пути расходятся.
Я решительно вышла из-за стола и направилась к выходу. Уже закрывая за собой входную дверь, я услышала довольный смешок, донесшийся из кухни. Хлопнув дверью, я невольно улыбнулась в ответ. Вот ведь пройдоха! Специально спровоцировал меня. Хотел на реакцию полюбоваться. Ну, погоди. Вот закончу с делами, отомщу по полной программе.
В гостинице я первым делом вытащила магические кости. В их помощи я нуждалась, как никогда. Парень, напавший на меня ночью, беспокоил меня. Он вел себя нелогично. Собираясь совершить кражу и убийство, выбрал себе чуть ли не эксклюзивный транспорт. Заполучив кучу денег, околачивается в непосредственной близости от места преступления. И ничуть не таится. Восемь часов кряду в интернет-кафе просидел. И машину не спрятал, а продолжает разъезжать в ней по городу. Для чего? Чтобы в глаза лучше бросаться? И что такого суперличного он мог оставить в квартире убитого, такого, что заставило вернуться туда, рискуя напороться на полицейский патруль? Мне удалось найти только шнурок. И не факт, что шнурок этот не принадлежал убитому. Если так, то я напрасно рисковала жизнью и подставляла голову под удар. Шнурок не приведет меня к убийце, если он ему не принадлежит. Мысли мои ходили по кругу, порядком этим утомляя. Вот поэтому-то я и хотела знать, что день грядущий мне готовит? Чего ожидать от жизни в сложившейся ситуации. И куда направить расследование. Я пребывала в полной растерянности и нуждалась в совете.
Развязав тесемки мешочка, я вынула двенадцатигранники. Кулак разжался, собираясь пустить кости. В этот момент зазвонил телефон. Сигнал его был неожиданным и слегка напугал меня, отчего я резко сжала кости в кулак, остановив их движение. Потянувшись за трубкой, я нажала кнопку приема вызова.
– Татьяна? С вами все в порядке? Позвонил капитан Сорокин, сообщил, что вы собирались с ним на задержание, но так и не явились. Он начал беспокоиться. Вы одна в чужом городе. Мало ли что может случиться. Когда он позвонил, я был как раз у Валентина. Услышал новость, что вы пропали, поехал в гостиницу. Там сказали, что вы не ночевали в номере. Я помчался искать вас по всем больницам. Я даже морги все обзвонил! Почему ваш номер не отвечал?
