изрядно портят нам статистику. Здесь всё ясно. Преступница арестована. Готовим документы в суд. Для вынесения приговора улик выше крыши. Камеры запечатлели, консьержка видела, шантаж налицо, перстень есть, шляпа её. Что ещё тебе надо? Чтобы ты окончательно успокоился, сообщу тебе то, чего ты не знаешь. На платье, обнаруженном в гардеробе подозреваемой, мои эксперты зафиксировали микрочастицы крови Андрея. Поэтому, считай дело закрыто. Спасибо тебе за всё. У тебя мой номер есть, звони по любому поводу. Всегда готов помочь.
«Следственных мероприятий», «выше крыши», «мои эксперты» – сухарь ты сухарь. Как был бестолковым Лёхой Лиходеевым, так им и остался. Никакие погоны не добавят человеку ума. Про совесть я и не говорю.
Кто ещё может помочь? Тумашов-старший? Маловероятно. Но попробовать надо. Позвонить? По звонку легче получить отказ. Лучше съезжу и всё толком ему объясню. Он же не чиновник. Он отец жертвы. Должен понять.
Но и эта идея оказалась пустой тратой времени. Супруги смотрели на Смильтона, как на идиота, и разводили руками: вы ставите нас в глупое положение. Мы уже уверовали, что истинный преступник будет наказан. Алина? Да вы что? Зачем ей это? Ни за что не поверим, что мать нашего внука преступница. Она, кстати, получила визу для вылета в США к Елисею. Наш внук лишился отца. Теперь вы хотите отобрать у него и мать? Вы в своём уме? Правильно нам говорили умные люди – ничего из этого не получится. Вы выжили из ума.
Выжил из ума, выжил из ума. Нет, пока ещё, слава богу, не выжил. Пазл моей версии давно уже сложился. Не хватало только маленьких нюансов. Один из них – как она добралась до квартиры, а затем до дачи. На чём? Могла и на такси. Но, во-первых, таксист – это лишний свидетель. А во-вторых, Перескок и на самом деле проверила все такси города. Ни одно официальное такси её в тот вечер не возило. Общественный транспорт я полностью игнорирую. Метро до дачи не довезёт. Троллейбус тем более. Остаётся каршеринг. Из-за него я, собственно, и просил у Коли распечатку счетов Елисея. Счета его родителей я самолично досконально проверил. Никаких оплат каршеринга в них не было. Но наличкой его не оплатишь. Для этого нужна привязанная к мобильному приложению каршеринга банковская карта, по которой списываются деньги за услугу. Какой картой пользовалась Алина? Мы проверили все карточки. Но ни в одной из них не было перечислений для сына в Америку. Не почтовыми же переводами она отправляет деньги сыну. Гораздо проще открыть здесь счёт на его имя, класть на него деньги, а Елисею остаётся только тратить их по дубликату карты. По крайней мере, такую схему обрисовал мне Виталик, на примере своего одноклассника, уехавшего на учёбу в Канаду. Как же мне раздобыть эти сведения? Как? Стоп! А не позвонить ли мне Серёге Якубенко. Всё-таки он в ФСБ работал. Давно мы с ним не виделись, очень давно:
– Хорошо, что у тебя тот же номер!
– Это кто?
– Смильтон тебя беспокоит.
– Смильтон? Сашка, ты что ли?
– Извини, звоню по надобности. Поэтому без обоюдных реверансов обойдёмся. Я так понимаю, ты сейчас на пенсии.
– Правильно понимаешь.
– А способен ещё тряхнуть стариной?
– Способен, но боюсь, что доктор не позволит.
– «Доктор»? Плюнь на него. Ты же младше меня на пять лет.
– Я бы плюнул. Но дело в том, что мне позавчера операцию сделали. Вот лежу весь в капельницах, в растяжках, в противовесах и с огромной спицей в ноге.
– Жаль, здоровья тебе. Сейчас разделаюсь с делом и обязательно тебя навещу.
– «С делом», – собеседник откровенно заржал. – Узнаю неуёмного Саню Смильтона. Тебя только могила исправит.
– Жаль, что ты не можешь мне помочь.
– Погоди, погоди, не вешай трубку. Расскажи коротко в чём суть.
Александр Яковлевич поведал, что ему нужна распечатка с карт-счёта неустановленного пока банка. А также фамилия работника американского посольства.
– Эх, чёрт, мне здесь так скучно. Хотел бы я поучаствовать в твоих приключениях. По американцу сейчас пробью. А вот по карт-счёту… Боюсь быстро не получится. Банки просто так сведения не разглашают. Бумажка нужна. Погоди, погоди – не бросай. Ты говоришь, с этого счёта оплачивали каршеринг? Ага! А не зайти ли нам с другого конца? Каршеринговые фирмы не настолько закрыты, как банки. На кого говоришь, договор оформлен? Фирму не знаешь? Это плохо. Но ничего, прорвёмся! Жди звонка.
Якубенко перезвонил через час:
– Помогли хлопцы! Уважили больного ветерана ФСБ. Но спешу тебя разочаровать. Да, есть такой пользователь каршеринга Тумашов Елисей Андреевич. В начале июля зарегистрировался. Но он до сих пор ни разу этой услугой не воспользовался. Как мне объяснили, каршеринговые фирмы не разрешают садиться за руль третьим лицам. Только зарегистрированным пользователям можно. Расстроился? А зря! Везучий ты, Саня! Фартовый! Всегда таким был. Даже завидно. Хлопцы нашли небольшую конторку, сдающую свои автомобили в аренду. Алина Борисовна Тумашова взяла у них автомобиль на четыре дня. Взяла 21 июля, а вернула двадцать четвёртого. Оплатила наличкой. Куда ездила никто не знает. Контора бандитская. Поэтому всё на доверии. Для них главное, чтобы денежки пуляли.
– Спасибо, тебе.
– С тебя пара литров хорошего коньяку. Не для себя стараюсь. Для хлопцев. Но как твои следователи не дотумкались проверить автопрокат – ума не приложу.
– Не додумались, потому что кадры слабые. Лучшие кадры в ФСБ утекают.
– Ты прав. Все умники работают у нас. Ты – единственное исключение. Успехов тебе. Жду с коньяком. Да, а по твоему американцу – без проблем. Чейз его фамилия. Патрик Чейз. До этого в поле нашего зрения не попадал. Теперь возьмём его на карандаш.
Значит, подтвердилось. Алина вполне могла добраться до места преступления на арендованной машине. А затем на ней же укатить на дачу. Затем, через три дня приехать за ней и вернуть в салон. От каршеринга она в последний момент отказалась. Поняла, что это плохой вариант. Что сказали родители Андрея? Тумашова получила визу в США. Она может улететь в любой момент. Надо торопиться.
И он поехал в отель. В гостинице его приняли вполне лояльно. Своё дело сыграла информация, которую передал по смене тот симпатичный портье. Молодец, парень! Ответственный парень! Побольше бы таких. Алексей, отвечающий за видеосъёмку, был на месте и сразу предъявил Смильтону весь видеоархив того дня.
Старик почти час юзал записи камер туда-сюда, пока не понял, что нашёл, то, что искал. При доскональном изучении выяснилось, что Саша приехала в отель в светлых туфлях без каблука. На «дело» уехала в красных. А утром ушла опять в светлых. И даже визуально было видно, что красные туфли на два-три номера меньше, чем светлые. Камеры в отеле имелись только на входе, в
