Ознакомительная версия.
– Зигзаг, ко мне! Назад! Назад, негодник! – крикнула собаке, останавливая ее, наша героиня.
Зигзаг, ворча, повиновался.
– Амалия, – заволновался Арчи, – вот она, лиса! Да стреляйте же, чего вы ждете?
Зверь шевельнул хвостом и поглядел на всадницу с ружьем совершенно человеческим, осмысленным взором, от которого Амалии стало не по себе.
– Беги, беги, рыжая, – сказала она мягко, – никто тебя не тронет.
Лиса, казалось, поняла ее. Она поднялась и медленно затрусила в кусты. Зигзаг зарычал и сделал попытку броситься за ней.
– Назад, Зигзаг! – вновь прикрикнула на него Амалия, спрыгивая с лошади. – Арчи, что с вами? Вы живы?
– Кажется, я сломал ногу, – сказал Арчи жалобно.
– Чью – лошадиную или свою?
– Полагаю, что все-таки свою, – сердито ответил герцог. – Вы что, не видите?
– Могло быть и так, что лошадиную, – отозвалась Амалия, с облегчением переводя дух. – Поглядишь на вас, так подумаешь, что это лошадь должна на вас ездить, а не вы на ней.
– Это должно быть смешно? – обиделся Арчи. – Я погнался за лисой, и чертова лошадь меня сбросила. Я в жизни не падал с лошади! Но она заупрямилась перед лужей, и я… В общем, мне в жизни так не везло. Я полз за ней и пытался подозвать ее, но она как взбесилась, и тогда я устроился здесь и стал ждать. Вы мне поможете?
Амалия нахмурилась:
– Лошадь заупрямилась перед лужей? С чего бы это?
– Да какая разница, – раздраженно сказал Олдкасл. – Помогите мне подняться. Почему вы не убили лису? Вот был бы хороший трофей!
– Где лошадь? – резко спросила Амалия.
– Убежала, – пожал плечами герцог. Амалия оглядывалась, что-то напряженно прикидывая. – Слушайте, я прекрасно знаю, что вы ищете, – жалобно промолвил Арчи. – Ищете камень, чтобы размозжить мне голову. Вот, здесь как раз лежит подходящий для вас. – Он яростно заворочался. – Вы мне поможете или нет? Что с вами?
– Мне не нравится, – мрачно ответила Амалия, подходя к нему, – когда мой муж падает с лошади. Так ведь можно и шею сломать, Арчи.
– Мне это тоже не по душе, – сварливо отозвался герцог. – Честно говоря, я бы предпочел быть вдовцом, чем оставить вас своей безутешной вдовой.
Амалия встала на колени, опершись руками на мох, и сердито поглядела на герцога. Он в ужасе замер, ожидая, что за такую дерзость ему опять начнут выкручивать ухо или сделают еще что похуже, но Амалия только вздохнула, наклонилась к нему и поцеловала его в губы. Сначала – примерно секунды полторы – герцог противился этому, потом перестал, но когда он начал, что называется, входить во вкус, Амалия резко оттолкнула его и встала. Зигзаг, склонив набок большую голову, глядел на них с умилением.
– Довольно искусственного дыхания, – сказала Амалия решительно. – Пойдемте, Арчи.
– Но я не могу! – возмутился герцог.
– Дорогой Арчи, – отозвалась Амалия, слегка пожимая плечами, – вы же англичанин, а англичане – самая упорная нация на свете. Если вы захотите, то сможете все.
– Все? – оторопело переспросил герцог.
Амалия помогла ему подняться, села в седло и тихонько тронулась с места. Герцог ковылял рядом, держась за ее стремя, а Зигзаг бежал впереди, высунув длинный розовый язык.
У замка навстречу им выбежал встревоженный дворецкий.
– О, сэр! О, сэр! Ваша нога! Она сломана? Как же вы добрались до нас?
– Искусственное дыхание творит чудеса, Роджерс! – прохрипел герцог и без чувств свалился на руки слуг.
Глава 14,
в которой Амалию одолевают сомнения
Лошадь герцога привели около полудня, а еще раньше доктор Арлингтон, спешно вызванный к пострадавшему, объявил, что нога только вывихнута, но не сломана. Он предписал герцогу полный покой и запретил садиться в седло в ближайшее время.
Гости разошлись по комнатам, судача о досадном падении хозяина и о лисе, которую так и не удалось поймать. А Амалия отправилась осматривать лошадь своего супруга.
Прежде всего она познакомилась с конюхом Бертоном и задала ему несколько обстоятельных вопросов. Лошадь зовут Одинокая Звезда, и его светлость всегда предпочитает именно ее, сообщил тот. Часто ли его светлость падает с лошади? На его, Бертона, памяти, никогда такого не случалось. Было ли известно, что сегодня герцог отправится на охоту именно на Одинокой Звезде? Разумеется, ведь это любимая его лошадь, и он всегда на ней ездит.
Амалия спросила, хорошо ли лошадь чувствует себя. Бертон замялся.
– Боюсь, не больна ли она, – сказал он наконец, исподлобья косясь на хозяйку. – Когда ее привели, она вырывалась и фыркала, да и вообще… Какая-то она странная, такого за ней отродясь не водилось.
На вопрос, хорошо ли кормят лошадей, конюх ответил утвердительно и, казалось, даже обиделся. Амалия похвалила Бертона за заботу и усердие и вернулась в замок.
Франсуа, как и подобает повару, колдовал на кухне. Еще на подходе Амалия услышала оттуда звонкие взрывы женского смеха и поняла, что ее слуга времени даром не теряет.
На кухне, представлявшей собой помещение размером приблизительно с Зимний дворец, кроме Франсуа, находилось еще полдюжины представительниц прекрасного пола. Все они галдели, смеялись, поддразнивали Франсуа и друг дружку, словом, вели себя в высшей степени предосудительно.
При появлении Амалии воцарилась мертвая тишина. Посудомойка смущенно кашлянула. Две горничные сразу же вспомнили, что у них есть дела наверху, и быстренько скрылись через заднюю дверь.
– Франсуа! На два слова.
Когда Амалия исчезла, Франсуа вздохнул, снял фартук и колпак, послал воздушный поцелуй всем остальным девушкам, легонько ущипнул, проходя мимо, старшую повариху и, преодолев семьдесят шесть ступенек, оказался в покоях герцогини.
– Франсуа, – сердито спросила Амалия, – чем это ты занимаешься, позволь тебя спросить?
– Готовлю гуся, фаршированного грибами, для мадам, – доложил мошенник.
– Нет, я не об этом!
– А о чем?
– Сам знаешь!
– Не знаю!
– Франсуа!
Повар насупился и сделал попытку покраснеть, что удалось ему не сразу.
– Я когда-нибудь упоминал мадам о своих корнях?
– Насколько я помню, нет, Франсуа.
– Так вот, госпожа герцогиня, по происхождению я нормандец.
– И?
– Ну, так Вильгельм Завоеватель тоже был нормандец, разве не так?
– Франсуа, переходи к сути. Он нормандец, как и ты, дальше что?
– А то, что если какой-то Вильгельм, то бишь Гийом, завоевал Англию, то почему бы мне не повторить его подвиг? Заметьте, госпожа герцогиня, я скромен и удовольствуюсь меньшими, хм, масштабами завоевания. Меня вполне устроит кусочек Англии, например.
– Франсуа, прости меня, – сказала Амалия, потирая лоб, – но, по-моему, ты начал завоевание не с того конца.
– Ничего подобного, госпожа герцогиня. Позвольте мне показать вам…
Амалия отскочила назад.
– Нет-нет, Франсуа, благодарю, не надо мне ничего показывать.
– Как хотите, – проворчал мошенник, немного обиженный. – Я лишь хотел заметить, что лучшее завоевание то, которое проводится мирным путем, без звона алебард и стрельбы из ружей.
– Франсуа, ты великий стратег, – заметила Амалия, – но оставим пока в покое алебарды. Ты, как я понимаю, пользуешься доверием местного населения… – Повар поклонился с преувеличенной скромностью. – Выясни, кто сегодня утром заходил на конюшню и что там делал. Меня интересуют все, кто прикасался к лошади герцога, ее зовут Одинокая Звезда.
– А что случилось с лошадью? – переполошился Франсуа. – Надеюсь, ее не украли?
– Не в этом дело, – отозвалась Амалия. – У меня есть некоторые сомнения, Франсуа. Очень нехорошие. Один мой знакомый бан… американец как-то рассказывал мне, что будет, если лошадь накормить дурманом. Животное не то чтобы сходит с ума, но оно начинает странно себя вести. Лужа может показаться ему океаном или, наоборот, целая река будет видеться не шире лужи. Герцог сказал мне, что лошадь сбросила его как раз перед лужей, и это совпадение заставило меня задуматься. Может, тут была простая халатность, а может, нечто большее. Так или иначе, я хочу знать наверняка.
– Думаете, – спросил Франсуа напрямик, – кто-то хочет отделаться от герцога?
– Видишь ли, Франсуа, – призналась Амалия, – я не исключаю и того, что произошла досадная случайность. Наверное, все эти разговоры так на меня подействовали.
– О камне? – проницательно осведомился Франсуа.
– О камне, который якобы приносит несчастье. И вот еще что, мой Франсуа. Будешь болтать с прислугой, узнай, как именно умерли родные герцога. В смысле, не была ли их смерть неожиданной, не показалась ли она кому-то странной, ну… и так далее.
– Будет сделано, мадам!
– Я на тебя рассчитываю, Франсуа!
Последователь Вильгельма Завоевателя, видимо, и впрямь успел обвыкнуться среди местного населения. После обеда, на котором присутствовали все гости, за исключением Эмберов – они уехали к себе в имение, расположенное по соседству, – и Арчи, лежавшего в своей спальне с распухшей ногой, Франсуа смог доложить своей хозяйке следующее.
Ознакомительная версия.
