Абонент не смог принять звонок.
Тогда, кое-что прикинув, Юлия решила потревожить подполковника Костюка.
Тот оказался вне зоны досягаемости.
Звонок на домашний номер наверняка тоже ничего не даст.
Юлия смирилась: время терпит. Завтра она достанет обоих.
Ночь она провела на диване в комнате для гостей.
А утром, заглянув в спальню, увидела, что Антон сидит на кровати, низко опустив голову. Решив, что ему стало хуже, Юлия распахнула дверь и шагнула в спальню. Мужчина вздрогнул и поднял голову. На нее смотрели спокойные, совершенно ясные глаза.
– Где это я? – поинтересовался Антон.
– Не помните?
– Вчера в какой-то момент я просто выключился…
– А еще хорохорились! «Не надо врача, я сам себя исцелю…» Как вы себя чувствуете?
– Получше, – признал Антон. – Так это, значит, ваш дом и ваша спальня.
– Они самые, – кивнула Юлия. – Между прочим, мужчины, да еще малознакомые, еще никогда не гостили у меня при таких обстоятельствах.
– Это еще что, – подхватил Антон. – У нас с вами прямо-таки стремительный прогресс в отношениях. Вчера утром познакомились, а сегодня я просыпаюсь в вашей постели и у меня ноют все мышцы. Надеюсь, вы не воспользуетесь моим положением?
– Что вы имеете в виду?
– Ну, не потребуете, чтобы я, как порядочный человек, после всего, что случилось, немедленно женился на вас.
Юлия улыбнулась:
– Шутите? Значит, и в самом деле дела идут на лад.
– Хорошо, когда еще остаются поводы для шуток.
Антон потянул простыню, чтобы прикрыть голые ноги, но они все равно торчали на самом виду, и Юлия поймала себя на мысли, что уже давным-давно не видела такого забавного зрелища – босые мужские ступни, выглядывающие из-под ее собственной простыни.
– Мне только что звонили. Ваша машина будет готова после полудня. Но я сомневаюсь…
– В чем?
– Как вы сможете в таком состоянии сесть за руль? И доедете ли вообще?
– В Киев? Элементарно. Но не сегодня.
– Разумеется. – Юлия старательно выбирала слова, не вполне понимая, к чему он клонит. – Вы можете оставаться здесь столько, сколько понадобится.
– В гостях.
– Именно.
– В вашей спальне, в вашей постели?
Все это звучало шутливо, но довольно двусмысленно, и Юлия поймала себя на том, что не готова поддерживать разговор в таком тоне. В последние годы практически все мужчины, с которыми она имела дело, были либо деловыми партнерами, либо мужьями приятельниц, либо просто чужими мужьями. Она понимала, что происходит, но мысленно сопротивлялась.
Хотя – почему? Вчера она, не видя другого выхода из сложившейся ситуации, сама пришла к этому человеку просить о помощи. Даже не подозревая, чем эта, на первый взгляд, простая история может кончиться. И теперь она чувствовала себя виноватой и пыталась по мере сил искупить эту вину. Но у Антона Сахновского, похоже, свой взгляд на события.
– Да, – произнесла она, пытаясь, чтобы слова прозвучали как можно более буднично. – Конечно. Если вам удобно, оставайтесь здесь.
– Благодарю. Но, так сказать, теоретически у меня в этом городе есть и собственная спальня, и постель, – теперь Антон говорил совершенно серьезно. – Сейчас я попробую позвонить в Киев. Предупрежу, что попал в аварию, придется слегка задержаться в Жашкове. Между прочим, особенно врать не придется… Ну а затем мы продолжим наше общение с господином Крамарем.
– Как?! – Юлия так изумилась, что у нее невольно вырвалось: – Вам что… мало того, что случилось?
– Наоборот – с избытком. Вот этого всего, – он описал ладонью широкий круг в воздухе, – мне вполне достаточно. Смотрите сами: я приехал сюда, чтобы уладить вполне рядовое дело с введением в наследство. В дальнейшем имел планы перебраться в Жашков, заняться врачебной практикой, создать что-то вроде небольшого медицинского центра…
– Вы это серьезно?
– Более-менее. – Антон уже спохватился: зачем, собственно, этой женщине знать о его тайных мечтах и их крахе? – Итак: я приехал, чтобы законным порядком подписать бумаги и потолковать с нотариусом. Но тут выясняется, что соседка самовольно сдавала внаем это помещение куче случайных людей, которые случайно забыли в погребе труп мужчины, да еще и с явными признаками физического насилия. Далее у трупа обнаруживается родственница, состоящая в конфликте с местным бизнесменом, все еще не избавившимся от бандитских замашек. В итоге я не только не решаю свои проблемы, но и основательно огребаю по черепу. Но даже это никоим образом не приближает меня к благополучному финалу. Я-то искал в провинции покоя и тишины, а оказался прямиком в зоне боевых действий. И как бы вы повели себя на моем месте?
Юлия догадывалась: Сахновский для себя уже все решил. Поэтому даже не стала гадать – просто пожала плечами.
– Вариантов тут немного. Первый – вытереть кровь и сопли и убраться из зоны конфликта. Вернуться к прежней жизни, от которой, честно признаюсь, хотел сбежать. Второй – точно так же вытереть кровь и сопли, но включиться в боевые действия. Раз уж от их исхода зависит и моя судьба… – Антон на мгновение остановился. – Этот Крамарь что-то знает, Юлия. Иначе он не уклонялся бы от встреч с вами и уж тем более не стал бы прессовать меня, случайного в его раскладах человека. Ведь я вообще ничего не сделал – просто попытался выполнить вашу просьбу. А она касалась Руслана. Вывод: история с Русланом по какой-то причине бесконечно раздражает нашего друга Игоря Борисовича.
– Вы хотите опять…
– На сей раз я буду вести себя осторожнее, – усмехнулся Антон. – Потому что точно знаю, с кем имею дело. Но мне все равно нужна дополнительная информация.
– Какая именно?
– Вы давно знакомы с Крамарем?
– Порядочно. – Юлия нахмурилась. – Город маленький, все трутся друг о друга.
– В девяностых он, вы говорили, зверствовал?
– Разве не видно?
– Видите ли, Юлия, – Антон осторожно потрогал здоровенную шишку над правым ухом, – одно дело, когда отморозки по приказу босса среди бела дня избивают кого-то и запирают в багажнике, и совсем другое – когда это не показательные выступления, а стиль жизни.
– К чему вы клоните?
– Все довольно просто. Хотя должен признаться, что с этим миром я знаком исключительно по газетным репортажам. Да и те читаю редко. Но, – он многозначительно поднял палец, – даже далекий от криминального подполья человек может иметь вполне внятное представление о стиле жизни и мотивах поведения бандитов образца последнего десятилетия прошлого века. Например: они предпочитали пятисотые БМВ и «мерседесы», носили малиновые кашемировые пиджаки, брили затылки, обвешивались тяжелыми золотыми цепями и окружали себя второразрядными модельками. А еще по любому поводу хватались за оружие. Похоже, верно?
– Где-то так, – согласилась Юлия.
– И пусть Крамарь поменял оперение, все равно: он полностью сформировался как личность в середине девяностых. Он даже отсидел, отсидка эта – предмет его гордости и престижа, оттого он и держится со всеми, с кем ему приходится взаимодействовать, как ретро-бандюк старой школы. Времена и моды могут меняться, Юлия, но люди с волчьими ухватками, даже пересев на джипы, остаются теми же. Какая машина у Крамаря?
– Внедорожник, «Крайслер Эспин». Тяжелый, тупорылый, огромный, как танк. И повадки у Крамаря действительно волчьи. Мне не приходило в голову…
– Дальше – проще. Если наш с вами Игорь Борисович чуть ли не единственный, кого здесь охраняют, то это наверняка люди не из охранного агентства. Скорее всего, он сам подобрал каких-то местных отморозков и втолковал им, в чем состоят их обязанности.
– Точно не скажу… Но если бы это была охранная структура, то люди бы время от времени менялись. А этих я вижу рядом с ним постоянно. Скорее всего, вы правы.
– Уже хорошо. – Антон даже потер руки. – Выходит, Крамарь лично, в меру своих представлений, их выдрессировал. А поскольку его мозги застряли в девяностых, то шаблон, которым он руководствовался, легко вычисляется. Всего лишь киношная показуха и понты, поэтому реальной пользы от такой охраны – ноль. Не припомните, Юлия, были с ним какие-нибудь серьезные инциденты?
– Ну, теперь время другое. Это лет пятнадцать назад по трассе разъезжали бригады с обрезами и калашами, а возле автовокзала вообще была прифронтовая полоса. Трасса же хлебная, караваны фур без охраны ходили.
– Пусть так, – кивнул Антон. – Даже если Крамаря давно никто не трогал и единственное развлечение у его охраны – попинать лоха по приказу босса, а заодно доказать собственную крутизну, – ситуация складывается в нашу пользу. Когда, вы сказали, приведут в порядок мою машину?
– Сразу после полудня.
– После полудня… – задумчиво протянул Антон. – А можно их попросить, чтобы поменяли колеса, а фары и крыло оставили так, как есть? Все равно потом придется все переделывать, знаю я этих жашковских кулибиных.
