— Сдала с грехом пополам, — отозвалась Лиля и начала рассказывать о том, как после изгнания из аудитории она подошла к Тётину и кое-как уговорила его поставить зачет, пообещав выучить все к госэкзаменам.
Ей было ужасно стыдно за свой учебник и поэтому хотелось сорвать на ком-нибудь зло. Разумеется, более подходящей кандидатуры, чем Поручик, было не сыскать.
— А Ржевский-то какой мерзавец! — произнесла Лиля с чувством. — Даже не подождал меня на зачете, чтобы помочь.
— А он вообще не был на зачете, — отозвалась всеведущая Галя. — Они с Борисом были в вытрезвителе. А теперь их выгоняют из общаги.
— Как?! — обомлела Лиля. — За что?!
— За пьянку. Комендантша сказала, что не будет их терпеть.
— А ты что сидишь? Их же выручать надо!
Галя никак не могла привыкнуть к переменам Лилиного настроения.
— Так ты же с ними вроде поссорилась? Я думала, ты только спишь и видишь, чтобы их услали куда подальше!
— Галина! — укоризненно покачала головой Лиля. — Им же жить негде! Пошли к коменданту!
* * *
Царь, бог и воинский начальник общежития Тамара Яковлевна не признавала за человека ни одного студента, кроме Гали, и то только потому, что регулярно пользовалась ее художественными услугами. Все остальные казались ей врагами, специально ниспосланными на ее голову, чтобы покарать. Ее боялись даже больше экзаменов, ибо экзамен можно пересдать, а вот если Тамара Яковлевна выгонит из общежития, то никаким силам не удастся возвратить тебя назад.
Гале не хотелось идти к комендантше. Ей вообще претило просить что-либо у кого-либо. А в особенности у такой грымзы как Тамара Яковлевна. Сама Галя, будучи заочницей, жила в общаге на птичьих правах, и напоминать начальству о своем существовании было неразумно. Но Лиля осталась непреклонной: «фиников» надо было спасти. Поэтому, стеная и охая, Галя поплелась-таки в 215-ю комнату.
— Чего я буду ей говорить? — вопрошала она подругу, идущую в арьергарде (чтобы Галя не вздумала бежать).
— Не знаю. По ходу дела сориентируешься.
В конце концов, Лиля довела ее до кабинета комендантши и постучала в дверь.
— Войдите! — послышался грозный бас Тамары Яковлевны.
— С богом! — прошептала Лиля и втолкнула Гальку внутрь.
Сама же бегом направилась к «финикам».
* * *
В комнате № 205 царили уныние и беспорядок. Поручик и Борис — оба с одинаково отекшими лицами, — вытаскивали из шкафа и тумбочек свои вещи и складывали их в кучу посреди ковра.
Идти им было некуда.
Борис на чем свет стоит клял Лилю Рощину. Ведь именно по ее вине они вчера так надрались и именно из-за нее терялась крыша над головой. Поручик вяло отстаивал честь своей любви, но выходило у него плохо, ибо он тоже считал Лильку виноватой. А еще он считал виноватым себя и мысленно самобичевался: «Ну ты, Поручик, и осел! Ну ты и дурак, Поручик!» и все в таком же духе.
Тут в дверь постучали, и на пороге появилась сама «виновница торжества». Вид ее не выражал ничего хорошего.
— Что, не перепились еще на Руси добры молодцы? — произнесла она саркастически.
Добры молодцы переглянулись и снова принялись складывать вещи.
Лиля прошла в комнату и, раздвинув многочисленные книжки, села на Поручикову кровать.
— Погодите пока собираться. Галька пошла уговаривать Тамару Яковлевну, чтобы вас не выселяли.
Лицо Ржевского просветлело.
— Правда?!
Он ничуть не сомневался в бесполезности этой затеи, но сам факт Рощинской заботы был приятен. Впрочем, похмелье заглушало в нем все эмоции.
— Лиль, а у вас нет чего-нибудь от головы? — прошептал он с надеждой.
Она поджала губы.
— От твоей головы поможет только гильотина.
Ожидание вестей от Гали проходило в мучительных раздумьях. Лиля недоумевала: как можно напиться до такого состояния, чтобы за тобой милиция приехала? «Фиников» было жалко, но в то же время они были уж такими бестолковыми, что аж смотреть противно.
Поручик тем временем думал, что Рощина скрывает за внешней холодностью доброе и отзывчивое сердце. Эти мысли многое объясняли, но ставили другой вопрос: а на кой ляд Рощиной надо быть холодной, если у нее такое сердце? Поручик решил, что это от женской стыдливости.
А Борис ни о чем не думал. У него просто трещала башка.
Галя появилась через десять минут. Все трое кинулись ей навстречу.
— Ну?!
Она самодовольно улыбнулась.
— «Финики»! В наказание за ваше безобразное поведение завтра вы будете выгружать из машины новые холодильники. Пятнадцать штук. И будете расставлять их по кухням. А кроме того, вы почините на седьмом этаже духовку.
— Значит, нас не выселяют? — пролепетал ослабевший от счастья Поручик.
— Только в случае успешно выполненной работы. Причем духовку вы почините сегодня к 17:00.
Галя не стала уточнять, что духовку она добавила от себя. В конце концов, она имела право на «финиковскую» благодарность. А ей давно уже хотелось напечь пирогов.
* * *
Галя повела фиников показывать неполадки в плите, а Лиля с чувством выполненного долга побежала к себе в комнату. Время подходило к двенадцати, а значит, она опаздывала на встречу, посвященную стриптизу для ее вечеринки.
Год назад на одной из молодежных тусовок Лиля познакомилась с интересным юношей по имени Эльдар, который перестал быть интересным, как только предложил ей поработать стриптизершей. Он оказался режиссером стриптиза в одном из местных казино. Сейчас это знакомство было как нельзя более кстати.
Собравшись, Лиля вышла в коридор и нос к носу столкнулась с Поручиком, который стоял напротив ее двери.
— Лиль, спасибо за все! — произнес он проникновенно.
— Да ладно, не за что. Ты что духовку-то не пошел чинить?
— Да там Борька возится…
— А-а… Ну тогда пока.
Лиля попыталась обогнуть Поручика. Болтать ей было совершенно некогда.
— Ты куда? — насторожено спросил он.
— В магазин, — соврала Лиля.
— А давай я с тобой пойду. Мне тоже надо запастись продуктами. А то мы с Борькой с горя все слопали.
— Я не за продуктами.
— А за чем?
Поручик был явно навязчив.
— Я иду покупать себе нижнее белье, и тебя мне не надо, — выпалила Лиля, демонстративно обошла Поручика и направилась к лестнице.
— Но я могу подождать тебя около входа! — крикнул он вслед.
В ответ она ускорила шаги.
Поведение Лили было невежливым и подозрительным. «К хахалю своему пошла», — подумал Поручик ревностно и зло. Несколько секунд он мялся, а потом вдруг бросился к себе в комнату, лихорадочно оделся и побежал к выходу.
* * *
Выскочив из общаги, Ржевский понесся к автобусной остановке. От похмелья, бега и волнения он вспотел и начал задыхаться. Какая-то мелкая собака истошно завопила и погналась за ним, путаясь в ногах. Поручик перепугался и начал икать. На пятый ик он увидел Лилю и притормозил. Собака продолжала гавкать, стук сердца отдавался в висках, воздуха не хватало… Поручик присел на корточки и, с ненавистью глядя на собаку, попытался отдышаться. Шавка с отвращением понюхала его, пометила рядом снег и убежала. Поручик пронзительно икнул ей вслед.
Затем, скрываясь за сугробами, он стал следить за Лилей, не переставая мучительно икать. Один раз она даже обернулась, но Ржевский вовремя спрятался за скамейку. Боясь привлечь внимание Рощиной, он всячески боролся с неприличным поведением организма: задерживал дыхание, надувал щеки и старался прекратить это безобразие усилием воли, но странные звуки снова выхрюкивались и приводили его в отчаяние.
Лиля свернула направо и подошла к киоску. «Так я и знал! — подумал Поручик, увидев купленную жвачку. — Целоваться собралась». Ему было до смерти обидно, но он решил пойти до конца, чтобы спасти Лилю от дурного влияния. В дурном влиянии он не сомневался.
В этот момент к остановке подъехал автобус. С риском для жизни Поручик перебежал проезжую часть и еле успел запрыгнуть в автобус следом за Лилей. Чтобы не быть узнанным, он завязал уши шапки под подбородком и загородился рукой.
— На следующей выходите? — спросила Лиля.
— Да, — неожиданно пискляво ответил великий конспиратор.
Выйдя из автобуса, Лиля направилась к зданию с мигающей вывеской. Все самые страшные подозрения Поручика подтверждались: это было казино «Нептун».
Лиля скрылась за шикарной дверью с зеркальными стеклами. Поручик не отставал. Войдя внутрь, он наткнулся на охранников.
— Сегодня выходной, — сказал огромный юноша с устрашающим выражением лица.
— А я к администратору, — испуганно соврал Ржевский.
Охранник придирчиво оглядел посетителя.
— Вам назначено?
Поручик покраснел и кивнул.
— Спросите в главном зале.
* * *
Лиля вошла в главный зал и огляделась. Кругом было темно, свет горел только на сцене, освещая полуголую девицу, танцующую у шеста. За ближайшим столиком сидел молодой мужчина, одетый с ног до головы в черную кожу, и руководил сексуальным процессом на сцене. Это и был Эльдар.
