— Ладно, девочки, давайте не будем, хорошо? — Жанна отмахнулась от разговоров, как от назойливых мух, одним движением руки. И вдруг на свет показались чуть обожженные работой в лабораторных реалиях подушечки пальцев. То есть абсолютно гладкие. Антон выдохнул и снова спасся печеньем. — Вы пилите сук, на котором сидите. Лев Денисович прекрасно платит и постоянно повышает квалификацию своих сотрудников. Его вектор и политика управления компанией — его личное дело. В конце концов, его же кремами, которые достаются вам бесплатно, вы лица мажете.
— Вот да. А еще он устраивает хорошие корпоративы, — подала голос Лиза. — Может, он стеснительный?
— Начальник?
Женщины вновь взорвались хохотом, но на этот раз не таким озлобленным. Даже Антон ухмыльнулся вместе с ними. И одновременно над ними посмеялся. Здесь не хватало Лехи, который умел, когда нужно, быть дипломатичным: он бы назвал Богданова деликатным. А Алена, наверное, — просто милым. В любом случае это все были качества, прямо противоположные тем, какими обладал Горячев. И вот незадача: его и многих других кляли за то, что вот, мол, мужланы, грубые, эгоисты… А статный дворянин Лев не устраивал кого-то тем, что он якобы тихий.
«Я вас раскусил, Лев Денисович. Окружили себя девками — а на ножки им и не смотрите. Видимо, друг другу глаза они уже не выцарапывают, а на вас обижаются, сами-то заглядываются, небось… Не на Романа же им смотреть!»
Чайник был поставлен по второму разу, а на столе появились пирожные, которые к данной минуте употребляли только трое из собравшихся.
— Антон, а как вам Лев Денисович и Елена? Вы-то с Еленой вообще очень тесно работаете, — не унималась Тоня, обращая свой взгляд на Горячева. — Она у нас девушка видная, но с тараканчиками. Как вам работается?
— Ну, Елена — железная леди, это верно, — Антон сдержанно улыбнулся, проглотив окончание «и иногда еще последняя стерва». — Очень конкретная, от нее легко получить всю нужную информацию. Но после встречи со Львом Денисовичем я понял, что если и согласовывать какие-то спорные моменты — так это с ним. Он мне показался очень рассудительным и внимательным к разным точкам зрения… И очень мирным. А еще у него, похоже, хороший вкус. Это ведь его дом, насколько я понимаю? — Антон окинул взглядом зал. Он позволил себе один нетактичный, но безобидный вопрос. Безобидный для большинства присутствующих. Однако именно это был единственный безболезненный способ узнать, чем дышит резиденция в нерабочее время, как часто собираются здесь старшие сотрудники, кто проживает постоянно… Уж если заниматься пустой болтовней, так хоть с пользой для себя.
— Ну, по документам все это, — Тоня обвела руками помещение, совершенно недовольная отсутствием у Антона стремления сплетничать, — принадлежит Елене. Вроде как, здесь никто не живет, вообще нет жилых помещений, но одно крыло дома вот уже года четыре как закрыто на реконструкцию.
— Точно, я, когда пришла сюда, оно уже тогда было закрыто, — добавила Жанна, задумчиво потерев подбородок. — Это то, что справа, да? А, вроде, кажется не разрушенным…
«Ага. Совсем не кажется», — Антон вновь перевел взгляд на Жанну, машинально повторив ее жест. Хорошо, что он не задал прямого вопроса! Очевидно, по мнению этих женщин, руководство в Nature’s Touch было с причудами — но по случайности Горячев уже знал немного больше сальных подробностей, чем окружающие. Снова мысли начали роиться в голове.
— Да, оно. Ну вот, — продолжила главбух, — так что… Но обустраивал всю резиденцию полностью Лев, она является корпоративной. Здесь часто бывает только начальство, хотя офисное здание самостоятельное у нас тоже есть. К чему оно — сложно понять… Но здесь можно работать и вечером, охрана круглосуточная. Я знаю, что Роман здесь сидит бесконечно и, судя по счетам за электричество, он просто не вылезает из каморки. Лев Денисович приезжает сюда реже остальных. Елена здесь почти каждый день с утра до поздней ночи. Как и я. Поэтому обычно здесь достаточно тихо, если не проходят встречи или корпоративы.
«Великолепно, — подвел неутешительный итог Антон. — Я хожу к доминатрикс в дом, где она даже не живет, зато здесь ночует сисадмин-социопат, греет уши бухгалтерия, да еще и все это в собственности альфа-самки — замдиректора. Можно я возьму свой вопрос назад?»
— Я обычно в лаборатории, — кивнула Жанна. — Мне там привычнее. Да и без меня никаких дел не сделаешь. Так что вообще не вижу, что здесь происходит, и считаю это бесполезной тратой средств.
— Я еще тут часто! — раздраженно добавила Лиза, которую всегда и везде вечно забывали.
— Ну ты обычно в офисе, — отмахнулась Тоня, сложив на пухлые ручки округлый подбородок. Она вновь расплылась в хищной лилейной ухмылке, желая вернуть более интересную для нее тему. — А что вы, Антон, думаете про перчатки Елены?
— Подумал, что она вроде тех людей, которые, знаете, ходят в солнцезащитных очках даже на вечеринках в полной темноте, — Горячев усмехнулся и тут же нырнул в чашку с чаем. На самом деле он считал, что перчатки Богдановой — это самый дерьмовый знак при обстоятельствах, в которых он оказался, особенно с учетом того, что уж на этой-то территории она была полноправной хозяйкой.
«К счастью, мы испытали друг к другу антипатию с первого взгляда, да на том и порешили». Антон опасался Елены; она ему не нравилась, потому что была женщиной у власти, которой он не сможет ничего противопоставить, даже если обольстит всех местных куриц. Разве что Богданов окажется педиком и в порыве чувств подарит ему полную неприкосновенность — но до такого маразма не могла бы дойти даже жизнь Горячева. Именно поэтому он очень хотел верить, что пока Елена — последняя из всех, кто может к нему притронуться. И потому намеревался выловить как можно больше фактов, пока была возможность.
— А что, я должен что-то знать? — обратил Антон на этот раз внимание к Татьяне, Тоне и Кате, которым, как уже стало ясно, никогда не жаль перемыть все кости каждому из их окружения. Горячеву было даже почти любопытно, какими слухами обрастет его персона после этой встречи.
— Нет, — пожала плечами Катя, смачно чмокнув губами, обильно смазанными блеском. — Наоборот, мы хотели бы узнать, может, вы в курсе. Елена очень мрачная персона. Никто не знает о них обоих ничего, кроме рабочих моментов. Да и те весьма и весьма неприятные.
— Тревожные, я бы сказала, — подхватила Тоня. — Например, то, что у них нет никакого стажа работы, кроме этой фирмы. Нет кредитной истории. Совершенно ничего. Никаких показателей стандартного живого человека. Финансово-экономических, во всяком случае…
— Ходит слушок, что они даже того-этого, — Катя двигала разрисованными бровями, намекая на интимный характер высказываемых предположений. Вновь начали доноситься смешки. — А еще никто ничего не знает об их личной жизни. Ни о чем. Два совершенно закрытых человека. Только один прячется, а вторая тебя может освежевать канцелярскими ножницами.
— Мне кажется, вы преувеличиваете, — Антон нахмурился и слегка мотнул головой, оглянувшись на Жанну и Лизу, которые, хотя бы на первый взгляд, отворачивались от настолько возмутительных сплетен. На немой вопрос утешительного ответа не находилось. Горячев вздохнул и потер лоб. Что ж, в условиях работы, связанной с коммуникацией, о людях многое мог сказать совершенно любой разговор. И конкретно об этих мнение сложилось в среднем такое же банальное, как и они сами: «Просто тупые бабы».
Елена совершенно точно была львицей другого порядка. А за Льва, хотелось верить, говорило само его имя. Антон, памятуя о Романе, уже предвосхищал, что и об этих дамочках, в случае чего, услышит слова «у них сложный характер, но они профессионалы своего дела». Горячев не мог спорить хотя бы потому, что этот курятник прятался за фасадом успешной фирмы. Значит, какие-то золотые яички они откладывали. Значит, начальник был очень даже хорош как начальник. Не проникнуться бесконечным благоговением перед управленческими талантами и терпением Богданова после этого было сложно — особенно если верить, что за этой великолепной пятеркой в подчинении стояла еще целая армия девиц, из которых только каждая десятая, возможно, не была конвейерной дурой.
