друга? А про детей он забыл? Или вообще их в расчет не брал?
– Фантазия твоя впереди тебя родилась! – покачал головой Витольд Леонидович. – Я хорошо знаю твоего Мартина, он настоящий мужик! Он порядочный человек! Пусть он сам расскажет тебе, что происходит.
– Все мужики трусы, когда дело доходит до «сладенького»! Но я не из тех, кто будет терпеть измену и обман. Будь уверен, я всё выясню!
В этот момент где-то сверху стукнула дверь, и противный женский голос с истерическими нотками проорал:
– Долго вы тут нарушать покой жильцов будете?! Дома нужно отношения выяснять, а не в чужих подъездах! Пошли вон, а то в полицию позвоню! – И дверь с грохотом захлопнулась.
Яна с приятелем постояли пару минут, притихнув, а потом, не сговариваясь, рванули вон из подъезда.
На улице опускался мокрый снежок, двор-колодец смотрел на чужаков тёмными окнами, разбитый фонарь, покачиваясь, скрипел на ветру.
– Мрачное место, – сказала Яна, поеживаясь. – Сейчас утро, а представляю как тут весело ночью.
– Нас, наверное, ищут, – вздохнул патологоанатом.
– Вряд ли нас объявили в международный розыск из-за разбитого стекла, – жизнерадостно ответила Цветкова. – Для большого города это мелочь, ерунда.
– Всё равно нарушителей должны искать. Может, тебя хорошо разглядели и уже составили словесный портрет.
– Слушай, не нагоняй тоску. Нарушителей было двое, так?
– Да, так.
– А мы с тобой сейчас пойдём в разные стороны, и никто никогда не докажет, что я совершила правонарушение.
Витольд Леонидович покачал головой:
– Не хочется тебя оставлять одну. Как практика показала – это небезопасно для окружающих.
– А мы расстанемся ненадолго. Я заеду домой, затем в Центр. Как же мне не хватает Тимофея! Мы же недавно были в гостях у этой балерины! Вела она себя очень уверенно. Как она, наверное, смеялась надо мной, зная, что крутит шуры-муры с Мартином… – задумалась Яна, зябко кутаясь в пуховик, который вдобавок теперь был еще и грязный. В подъезде Яна спиной собрала всю грязь, побелку и паутину.
– У тебя, мой дорогой, тоже будет задание, – строго посмотрела на приятеля Яна.
– Задание? То есть ты отправляешься домой отдыхать, а потом в Центр развлекаться, а я на задание? Я тоже хочу принять душ, и я до сих пор не завтракал! – воскликнул он.
– Хорошо-хорошо! Ты тоже отдохнёшь, а потом сделаешь для меня кое-что, – согласилась Яна.
– Буду следить за твоим Мартином? – предположил Витольд Леонидович.
– С Мартином я разберусь сама. Такой десерт я никому не отдам. Вот тебе ключи от лимузина Тимофея. Он припаркован недалеко от твоей больницы. Будь добр, пошарь в баре. Наверняка там есть бутылка с интересным содержимым, которым нас Тимофеем траванули.
– Как я на глазок определю, что это именно та бутылка? И вообще там же работали криминалисты.
– Ой, Витольд, не будь занудой. Ну я тебя прошу…
– Хорошо, я найду какую-нибудь подозрительную бутылку. Хотя вряд ли… И куда я с ней пойду? Бутылкой должен специалист заниматься, это не мой профиль.
– Витольд, но у тебя же есть друзья, которые могут помочь в этом деле?
– Нужно подумать.
– Так подумай! Что ты за человек в самом деле! Ну всё, я ухожу! – поцеловала его в щеку Яна и пошла, оглядываясь по сторонам, пригибаясь и прихрамывая.
На спине у нее читалось в зеркальном отображении «Лена сука». Кто-то при помощи свежей краски хотел оповестить об этом открытии свой подъезд, а Яна, сама того не желая, стала ходячей рекламой.
Квартира Мартина находилась в историческом центре Питера. Ему всегда нравилась атмосфера старого Петербурга. Квартира была двухуровневая, с высокими потолками и большим количеством окон. Обстановка комнат тяготела к аристократическому стилю. В квартире были большая гостиная, столовая, кабинет, спальни Мартина и Стефании Сергеевны и несколько гостевых комнат. Стены украшали картины современных художников, так как Мартин очень любил современную живопись. В гостиной был камин, около него стояли два больших уютных кресла и находились шкафы-витрины, в которых Стефания Сергеевна держала свою коллекцию старинных фарфоровых фигурок.
Хозяйка встретила Цветкову в просторной прихожей и страшно обрадовалась:
– Яночка, дорогая, как хорошо что ты пришла! Проходи, раздевайся. Почему ты на телефон не отвечаешь? Я уже стала беспокоиться.
– Простите меня, Стефания Сергеевна, – ответила, улыбаясь, Яна, поправляя волосы перед большим, в полный рост, зеркалом в тяжёлой резной дубовой раме. – Была очень занята и всё время забывала поставить телефон на зарядку.
Хозяйка кивнула:
– Да, я понимаю, дорогая.
– Мартина нет? – спросила Яна, внимательно оглядываясь по сторонам. – Еще не вернулся из командировки?
Стефания Сергеевна пожала плечами:
– Еще нет.
– И не звонил?
– Нет. А тебе?
– Мне тоже не звонил. Я начинаю беспокоиться.
Мать Мартина погладила ее по руке.
– Напрасно. У нашего Мартина такая работа, что он не всегда может позвонить.
– А мне кажется, что в очередной раз разбилось зеркало Снежной Королевы и теперь острые осколки, искажающие мир, попали в глаз и сердце ему, а не Каю. – Яна сняла пуховик и повесила его на вешалку.
Хозяйка посмотрела удивлённо на это грязное чудище и вопросительно подняла глаза на Цветкову:
– Господи боже мой, Яночка, почему ты в таком виде? Что случилось? Такое впечатление, что ты этой курткой пол мыла.
– Вы почти угадали, Стефания Сергеевна. Но это отдельный рассказ.
– Да-да, я понимаю! Мой руки, я тебя сейчас горячим чаем напою, а потом примешь ванну.
– Вы угадали мои мечты. Боже, как я хочу смыть с себя всё это безобразие!
Стефания Сергеевна подала Яне на завтрак сырники с голубикой, чай с пирогом, и Яна наконец-то позавтракала. Уминая второй кусок тёплого пирога, она спросила Стефанию Сергеевну, которая сидела рядом и с упоением наблюдала с каким аппетитом ест ее гостья:
– Скажите, только честно, кто вам больше нравится: я или Ольга Федосеенко?
Хозяйка дома удивлённо подняла брови:
– Федосеенко? Ты почему спрашиваешь?
– Долго объяснять. Так я или Ольга.
Стефания Сергеевна на минутку задумалась.
– Знаешь, Яночка, отвечу тебе честно. Ты мне поначалу не очень понравилась. Но сейчас я о тебе совсем другого мнения. Мне никогда не приходило в голову сравнивать тебя с Ольгой, вы абсолютно разные. Но мне по душе та, которую полюбил мой сын, а это ты, Яна.
Яна улыбнулась:
– Да, меня трудно было сразу полюбить. Ведь я появилась в вашем доме в ростовом костюме коровы с огромным выменем впереди. Думаю, я произвела на вас неизгладимое впечатление.
– Не то слово. Такое не сразу забудешь. Зато это было очень эффектно. Это счастье, что у меня здоровое сердце, такое зрелище не каждая дама выдержит.
Яна засмеялась:
– Ну, я
