снег с сапог, высокая, видная женщина в белом халате, надетом на тёплый толстый свитер. Она включила свет, прошла в подсобное помещение, взяла швабру, набрала из крана воды в ведро и направилась в прозекторскую.
Первым, кого она увидела, был спящий в скрюченном положении на узкой кушеточке уважаемый патологоанатом Витольд Леонидович. Женщина подошла к нему и потрясла за плечо.
– Эй, слышь… Давай, вставай. Хватить дрыхнуть-то!
Тот от прикосновения мгновенно проснулся, и аж подскочил на своей лежанке:
– А? Что? Клава? Ты чего? – торопливо забормотал он.
– Доброе утро! Прячь следы своего преступления, скоро начало смены, – сказала она строго. – Ты же знаешь, я на электричке езжу на работу, всегда раньше получается. А поедешь на другой, так уже опаздывать буду.
– Какая электричка? Какие преступления? – протёр глаза абсолютно не выспавшийся Витольд Леонидович.
– Вон лежит, – махнула Клава головой на металлический стол. – Как ты вообще додумался баб своих в морг приводить? Совсем уже…
Витольд Леонидович с трудом повернул голову и увидел лежащую на боку спиной к нему Яну. Лежала она тоже в позе эмбриона, неудобно свесив длинные светлые волосы, которые доставали почти до пола.
Кряхтя, Витольд Леонидович сел на кушетке и тяжело схватился за голову.
Еще с вечера они с Яной решили сначала поехать к нему в морг, чтобы всё-таки сделать анализ растаявшего кровавого снега, чтобы окончательно увериться в том, что это кровь животного, а не человека. Пока патологоанатом возился с препаратами, Яна прилегла на металлический стол и мгновенно уснула, словно провалилась в небытие. Друг не смог ее разбудить, чтобы переложить на кушетку, и так и оставил на столе.
– По вызову, что ли? – с интересом шёпотом спросила Клава. – Где подцепил-то проститутку? На улице или по Интернету? Дорого, наверное? Ишь, спит… Умаялась…
Пока Витольд Леонидович злобно набирал воздух в лёгкие, чтобы найти достойный ответ нахалке, Яна зашевелилась, сладко потянулась. По всей видимости, она слышала вопрос уборщицы, потому что ответила за друга:
– У нас, у проституток, сейчас для клиентов новогодние скидки, тётя. Доброе утро, мой сексуальный гигант, – улыбнулась она патологоанатому. – С тобой мне было очень хорошо, сама бы еще приплатила!
Клава возмущённо ахнула, подхватила ведро и выбежала из морга. Яна попыталась привести свои длинные волосы в относительный порядок.
Витольд Леонидович возмутился:
– Что ты несёшь! Сейчас Клавка как сорока по всему отделению разнесёт, что я в морг девиц таскаю. И что характерно – живых.
Яна, заплетая косу, захихикала. Патологоанатом аж руками замахал:
– Что теперь обо мне подумают коллеги? Ой! Даже представить страшно!
– Да брось ты! – отмахнулась Яна. – Я тебе такую рекламу сделала, какую еще не за всякие деньги купишь! Теперь у тебя от баб отбоя не будет, уж ты поверь мне. Я женскую натуру знаю!
Витольд Леонидович уныло почесал нос:
– Нужны мне твои бабы…
– А я тебя жениться на каждой заставляю, что ли? Жизнь наладится, вот увидишь! Мы на свободе, а вот Тимофей под арестом. Кстати! Про Тимофея-то мы и забыли! Есть что-нибудь у тебя? – оживилась Яна.
– Я не забыл! Пока ты спала, я трудился! – взъерошил волосы пятерней Витольд Леонидович. – Правда, особо нечем порадовать. Но могу сказать точно – тётка не соврала, это кровь свиньи.
– Это точно? – заинтересовалась Яна, соскальзывая со стола в свои сапоги на шпильках и присаживаясь за стол к патологоанатому. – Значит, никаких убийств? А старик так красочно всё описывал…
– Объелся грибов галлюциногенных твой старичелло! – воскликнул Витольд Леонидович.
– Так, вроде, и Тимофей не отрицал злодейства…
– И Тимофей твой туда же… Тоже, небось, грибками балуется.
– Не растут грибы зимой! – ответила Цветкова.
– А сушёные грибки для чего? Милое дело…
– А что ты скажешь об Аглае Алмазовой?
– Ну эту, определённо, закололи и задушили.
– Одновременно? Это как?
Патологоанатом махнул на нее рукой:
– Слушай, что ты пристала? Я же ее не осматривал. Но смерть явно насильственная.
– Тимофей этого не делал! – твёрдо заявила Цветкова.
– Опять ты за свое! Доказательства нужны! Умные все! Удар в живот нанесен очень странным предметом, пока не скажу каким. Конус какой-то. Кровотечения внешнего не было. Я глянул мимоходом, торопился. А когда тело увезли, то я нашёл вот это… – Витольд Леонидович открыл ящик стола и достал то ли стеклянный, то ли пластиковый конусовидный предмет в темной, засохшей крови. – Я пока не знаю, что это такое. Но думаю, что этот предмет выпал из тела Алмазовой, а никто и не заметил. Кровотечение было, но внутреннее. Острый предмет вошёл глубоко в тело, а колпачок выполнил роль пробки, не давая наружного кровотечения. Но это только мои предположения. Повторяю, обследование я не проводил. Я не судмедэсперт, криминальными трупами не занимаюсь.
Яна слушала патологоанатома, открыв рот. Он протянул ей небольшой предмет рукой в резиновой перчатке.
– Не знаешь, что это?
– Понятия не имею. А что это? Стекло? – прищурилась Яна.
– Мне кажется синтетический полимер. И я тоже абсолютно не понимаю, что это за фигня. И еще я теперь думаю… Как сей предмет передать туда…
– Куда?
– Сама знаешь, куда. Я эту штуковину на полу нашёл, находка не запротоколирована. Значит, находка случайная, могут к делу не добавить. Мало ли что…
Яна вздохнула:
– Согласна. Может, ты эту хреновину на улице нашёл, а сейчас пытаешься ввести следствие в заблуждение.
– Запросто могут так подумать.
– Знаешь, что? Давай я передам этот предмет Ольшанскому. Так сказать, по дружбе. Он, наверное, придумает, как с ним половчее обойтись. Что-то мне подсказывает, что предмет этот имеет прямое отношение к смерти Аглаи Алмазовой.
Витольд Леонидович вздохнул с облегчением:
– Это ты хорошо придумала. Такой предмет без внимания оставлять не следует. Прямо от сердца отлегло.
Яна по-деловому одёрнула на себе измятое до безобразия платье.
– Пойдем куда-нибудь позавтракаем? А то всё на ногах и на ногах… – Она чихнула.
– Будь здорова, – откликнулся Витольд Леонидович.
– Замёрзла вчера жутко! Не хватало еще заболеть. Кофе хочу до смерти.
– Яна, я вообще-то на работе…
– Так мы быстренько! Вдарим по кофейку и по булочке – и всё. За пятнадцать минут управимся. А кто эта дама строгих правил со шваброй?
– Клава?
– Пусть будет Клава.
– Уборщица.
– Понятно. Сует нос куда не следует, – поморщилась Яна. – Так ты идёшь или решил умереть голодной смертью по месту работы? Место располагает.
– Есть тут кафе недорогое…
– В недорогом могут угостить кошатиной. Или бродячей собачатиной.
– Тьфу на тебя, Янка! Скажешь тоже! Нормальное кафе.
– А давай поедим в ресторанчике, я угощаю, – предложила Цветкова.
– Не нужно меня угощать, я не нищий. Просто времени у меня мало. Повторяю – я на работе.
