Ознакомительная версия.
Сесилия бросила взгляд в сторону и увидела, что улыбка Рейчел несколько померкла. Это слишком огорчительно? Не так уж и интересно? Тем не менее она упорно двинулась дальше:
– Я была из тех детей, кто крайне серьезно относился к ходьбе строем. И мне отчаянно хотелось, чтобы «красные» победили, но я споткнулась и упала, и тогда идущие сзади наткнулись на мою спину. Сестра Урсула визжала, словно баньши. Для команды «красных» все было кончено. Я ревела навзрыд, мне казалось, что мир рухнул, и тут Джейни Кроули – ваша Джейни – подошла ко мне, и помогла встать, и отряхнула сзади мою форму, и шепнула мне на ухо: «Не бери в голову. Это всего лишь дурацкая маршировка». – (Рейчел промолчала.) – Вот и все, – робко заключила Сесилия. – Немного, но мне просто всегда…
– Спасибо, милая, – оборвала ее Рейчел, напомнив Сесилии взрослого, который благодарит ребенка за самодельную закладку из картона и блесток.
Рейчел подняла руку, как будто собиралась кому-то помахать, а затем уронила ее на колени, мягко скользнув ладонью по плечу Сесилии.
– Это так похоже на Джейни. «Всего лишь дурацкая маршировка». Знаете что? Мне кажется, я это помню. Как все дети повалились на землю. Мы с Марлой животики надорвали.
Она помолчала. У Сесилии похолодело в животе. Ее спутница вот-вот разрыдается?
– Боже, кажется, я самую малость пьяна, – сообщила Рейчел. – А ведь и впрямь думала сама ехать до дома. Что, если бы я кого-нибудь сбила?
– Не сомневаюсь, все бы обошлось, – возразила Сесилия.
– Я и впрямь сегодня повеселилась, – добавила Рейчел.
Она говорила, отвернув голову, как будто обращалась к окну машины. А затем легонько стукнулась лбом о стекло. Так могла бы сделать куда более молодая женщина, которой довелось слегка перебрать.
– Мне стоит почаще выбираться из дому.
– О, чудесно! – обрадовалась Сесилия.
Вот в этом она разбиралась. С этим она могла помочь!
– Приходите на день рождения к Полли в выходные после Пасхи! Суббота, в два часа дня. Будет пиратская вечеринка.
– Очень любезно с вашей стороны, но я уверена, что совершенно не нужна Полли на ее празднике, – возразила Рейчел.
– Обязательно приходите! Вы же знаете многих гостей: мать Джона Пола, мою маму. Люси О’Лири придет вместе с Тесс и ее сынишкой Лиамом. – Внезапно Сесилии отчаянно захотелось залучить Рейчел к себе в гости. – Можете взять с собой внука! Приводите Джейкоба! Девочки придут в восторг, если там будет малыш.
Лицо Рейчел озарила радость.
– Я и впрямь обещала присмотреть за Джейкобом, пока Роб с Лорен разговаривают с посредниками. Они хотят сдавать дом, пока будут в Нью-Йорке. О, а вот и мой дом, прямо впереди.
Сесилия остановила машину возле одноэтажного строения из красного кирпича. Казалось, в нем горят все лампочки до единой.
– Спасибо огромное, что подвезли.
Рейчел выбралась из машины тем же манером, как делала и мать Сесилии: бедра плавно скользят вбок. Сесилия уже замечала: люди перестают доверять собственному телу еще до того, как их сгибает пополам и начинает трясти.
– Я передам вам приглашение в школе! – крикнула в окошко Сесилия, перегнувшись через сиденье.
Может, надо было предложить Рейчел проводить ее до дверей? Мать самой Сесилии была бы оскорблена таким предложением. А мать Джона Пола – если бы она его не сделала.
– Чудно, – отозвалась Рейчел и резво двинулась прочь, как будто прочла мысли Сесилии и хотела доказать, что она еще не настолько дряхлая, большое спасибо.
Сесилия развернула машину в тупике. К тому времени, как она проехала обратно, Рейчел уже скрылась в доме, плотно прикрыв за собой дверь.
Понапрасну поискав в окнах ее силуэт, Сесилия попыталась представить, чем Рейчел занимается сейчас. И как она себя чувствует, одна в доме, наедине с призраками дочери и мужа.
Что ж. У нее слегка перехватывало дыхание, как будто она подвезла домой знаменитость местного значения. И они поговорили о Джейни! Пожалуй, все прошло неплохо. Она поделилась с Рейчел воспоминанием, как и рекомендовала та телепередача. Сделала доброе дело, которое уже давно надо было сделать. Мысль об этом принесла ей определенное удовлетворение, но она тут же устыдилась, что испытывает гордость или какую бы то ни было радость в связи с горем Рейчел.
Она остановилась на светофоре и вспомнила сердитого водителя грузовика, встреченного днем. И тут же мысли о собственной жизни вернулись, заполнив ее сознание. В машине с Рейчел она забыла обо всем: о странностях Джона Пола, о которых сегодня рассказали Полли и Эстер, о собственном решении этой же ночью вскрыть письмо.
По-прежнему ли она считает этот шаг оправданным?
После занятия у логопеда все казалось совершенно обыденным. От дочерей не поступало больше никаких удивительных откровений, а Изабель после визита к парикмахеру выглядела особенно веселой. Подстригли ее коротко, почти по-мальчишески. По тому, как она себя держала, было ясно, что себе она кажется до крайности искушенной, хотя на самом деле так она выглядела еще младше и очаровательнее.
В почтовом ящике обнаружилась открытка для девочек от Джона Пола. Он завел привычку посылать дочерям самые дурацкие открытки, какие ему попадались. На сегодняшней красовалась одна из тех собак в складках морщинистой кожи, украшенная диадемой и бусами. Сесилия решила, что это глупо, но вполне соответствует духу игры, а девочки вовсе покатились со смеху и повесили картинку на холодильник.
– Ох, только этого не хватало, – без особого пыла буркнула она, когда на дорогу перед ней въехала другая машина.
Она потянулась было нажать на гудок, но не стала утруждаться.
«Обратите внимание: я не ору и не визжу как сумасшедшая», – подумала она, обращаясь к давешнему невоздержанному водителю грузовика – просто на тот случай, если он ненароком заглянет в их края, чтобы прочесть ее мысли.
Машина перед ней оказалась такси. И ее водитель, по странному обыкновению таксистов, каждые несколько секунд проверял тормоза.
Великолепно. Он направлялся в ту же сторону, что и она. Такси рывками продвигалось по ее улице, а затем внезапно остановилось у края тротуара перед домом Сесилии.
В салоне зажегся свет, стал виден пассажир на переднем сиденье. Кто-то из ребят Кингстонов, решила Сесилия. Кингстоны жили через дорогу от них, и трое их сыновей, все разменявшие третий десяток, еще оставались под родительским кровом, пользуясь дорогим частным образованием, чтобы получать бесконечные ученые степени и выпивать в городских барах.
– Если какой-нибудь парень Кингстонов подойдет к одной из наших дочерей, – частенько говаривал Джон Пол, – я буду ждать его с дробовиком.
Сесилия свернула на подъездную дорожку, нажала кнопку дистанционного управления, чтобы открыть гараж, и глянула в зеркало заднего вида. Таксист открыл багажник. Широкоплечий мужчина в костюме доставал оттуда вещи.
Это не был парень Кингстонов.
Это был Джон Пол. Вид мужа в костюме, если он представал перед ней неожиданно, всегда поражал ее – словно ей все еще было двадцать три, а он взял и вырос, и даже поседел без нее.
Джон Пол вернулся на три дня раньше.
Радость в ее душе мешалась с досадой.
Прощай, таинственное письмо! Теперь она уже не сможет его вскрыть.
Сесилия выключила зажигание, поставила машину на ручной тормоз, отстегнула ремень безопасности, открыла дверцу машины и побежала по подъездной дорожке навстречу мужу.
Алло? – настороженно спросила Тесс, подняв трубку городского телефона, и бросила взгляд на часы.
Девять вечера. Это точно не мог быть очередной рекламный звонок.
– Это я.
Голос Фелисити. У Тесс скрутило живот. Сестра весь день звонила ей на мобильный, оставляла голосовые и текстовые сообщение, которые Тесс не слушала и не читала. Игнорирование Фелисити давалось ей с трудом, как будто она принуждала себя к чему-то противоестественному.
– Я не хочу с тобой разговаривать.
– Ничего не произошло, – сообщила Фелисити. – Мы так и не переспали.
– Да бога ради, – откликнулась Тесс, а затем, к собственному удивлению, рассмеялась.
И смех даже не был горьким. Совершенно искренне. Вот же нелепость.
– А за чем дело стало?
Но потом она заметила собственное отражение в зеркале, висящем над столом в маминой столовой, и ее улыбка угасла, точно у человека, уловившего суть жестокой проделки.
– Мы только и можем думать что о тебе, – пояснила Фелисити. – И о Лиаме. Веб-сайт «Постельных принадлежностей» рухнул – неважно, я не хочу говорить с тобой о работе. Я у себя на квартире. Уилл дома. Он выглядит совершенно разбитым.
– Ну вы и жалкие, – заявила Тесс, отвернувшись от своего отражения в зеркале. – Вы оба такие жалкие.
– Знаю, – согласилась Фелисити таким тихим голосом, что Тесс пришлось с силой прижать трубку к уху, чтобы ее расслышать. – Я дрянь. Я из тех женщин, которых мы ненавидим.
Ознакомительная версия.
