— Это ваше последнее слово? — терпеливо переспросил Гарвик.
Эвелин достала два бокала под коньяк.
— Да.
Так оно и случилось.
Во вторник в девять утра Бревер вошел в кабинет. В то же самое время Бесси Адамсон, двадцати девяти лет, второй год служившая горничной у Эвелины Паркер, поднялась служебным лифтом на восьмой этаж «Саванны».
Всех детективов Бревер вызвал к себе в кабинет. Те доложили, что телефон в «Саванне» не подавал признаков жизни.
Бесси Адамсон вошла в спальню мисс Паркер, чтобы её разбудить, как делала она это каждый день. Раздвинув тяжелые бархатные шторы, затенявшие комнату, подошла к постели и похлопала по плечу мисс Паркер, лежавшую на животе. Когда Эвелин не отреагировала, девушку охватило неприятное предчувствие. Овладев собой, она осторожно перевернула Эвелин, и тут же испуганно отскочила, тихо вскрикнув.
Помчалась к служебному входу. Лифт все ещё стоял на восьмом этаже. В кабине вжалась в угол, словно ей не хватало места. Ее трясло, руки судорожно сжимались.
— Мистер Дональд! — закричала она ещё до того, как лифт остановился в гараже. — Дональд! Ради Бога!
Сторож кинулся к ней.
— Ну, мисс Бесси, что случилось?
Крепко прижавшись к нему, она зарыдала. С трудом выдавливала из себя обрывки слов. Наконец он её понял: мисс Паркер лежит в постели мертвая. Ее задушили.
В девять часов восемь минут Гэйтски, Слоун, Сэрдж и Лоуэтт предстали перед старшим инспектором. Зазвонил телефон. Бревер схватил трубку.
— Срочное сообщение! Убийство в «Саванне», на Вестэнд авеню. Живущая на восьмом этаже Эвелин паркер найдена задушенной в своей постели. Отвечайте!
Старший инспектор повторил весь текст, потом добавил: «Конец».
Повесил трубку и долго смотрел на детективов.
В девять пятнадцать машины комиссии по расследованию убийств промчались по Центр Стрит. За два квартала до «Саванны» выключили сирены. Бревер не хотел создавать лишнего ажиотажа. Приказал загнать машины прямо в гараж. Подозвал Лоуэтта.
— Перекройте все входы и выходы из гаража. Никаких комментариев. Никому не покидать дом. Проверять всех, кто пытается войти внутрь.
Бесси Адамсон сидела в каморке дежурного. Неподалеку стояли несколько слуг, шепотом что-то обсуждая. Дональд открыл Бреверу дверь и показал на девушку.
— Надо бы вызвать врача…
— У нас он с собой, — старший инспектор показал на доктора Кеннеди. Взгляните на нее, но не тяните, дорога каждая минута.
Потом Бревер отозвал в сторону привратника.
— Рассказывайте! Но давайте только факты!
Дональд доказывал так, словно стоял перед сержантом. Даже стойка была та же, что и пятнадцать лет назад, когда он носил форму.
— Могу повторить только то, что рассказала мне мисс Бесси. Я сам ничего не заметил, заступил на службу только утром.
— Теперь можете выслушать девушку, — подошел к Бреверу доктор Кеннеди, — шок миновал. Но поаккуратнее!
Бесси Адамсон рассказала старшему инспектору, как она вошла в квартиру, где все было как обычно, и как пыталась разбудить Эвелин Паркер. На новые вопросы Бревера только повторяла одно и то же. И вдруг испуганно подняла глаза.
— Выбежав из квартиры, я оставила двери настежь…
Бревер торопливо скомандовал врачу, Слоуну и Гэйтски:
— Быстро наверх! Сэрдж — в вестибюль, контролировать всех входящих и выходящих. Когда мы осмотрим место преступления, придут остальные. — Он показал на экспертов и фотографов.
С доктором Кеннеди и детективами они поднялись на восьмой этаж. Двери черного хода были лишь чуть прикрыты.
Бревер остался на пороге, осмотрел полы из каменных плит, но никаких следов на матовой поверхности не было видно. Пройдя прихожую, вошел в кухню, снова внимательно изучил плитки на полу и двинулся дальше. Остальные последовали за ним.
Двери в спальню тоже были открыты, как их оставила служанка. Комната была хорошо освещена через большое сдвоенное окно. У задней стены на помосте красного дерева высотой около полуметра стояла роскошная кровать. Вокруг шкуры белых медведей. Затканный золотом балдахин с темнокрасными занавесями в тон ложу возвышался над ней.
Бревер старался запомнить каждую мелочь. Задумчиво взглянул на неподвижное тело. Еще несколько часов назад Эвелин Паркер сидела у его письменного стола. Домой в «Саванну» вряд ли она могла вернуться раньше половины четвертого, скорее позднее. В девять её нашли мертвой. Пять часов. Вычесть из этого время, прошедшее с момента смерти, которое доктор Кеннеди может установить достаточно точно. И остается всего два-три часа. Как и в случае убийства Лавинио.
Отступив в сторону, он уступил место врачу.
Доктор Кеннеди касался мертвой с максимальной осторожностью, чтобы не изменить положения тела. Наклонившись, положил руку на обнаженное плечо, всунул под мышку термометр, взглянул на часы и подождал. Посмотрев через пару минут на ртутный столбик, он задумался.
— Учитывая температуру, которая в постели сохраняется лучше, могу сказать почти наверняка, что смерть наступила минимум три, максимум пять часов назад. Остальное — после вскрытия, как обычно. Но, думаю, существенных уточнений не будет.
— Причина смерти? — спросил Бревер. — Удушение, но… — он умолк.
— Никаких «но»! — ответил врач. — Ее задушили. Отчетливые следы пальцев. Такие углубления могут быть только результатом насилия, если убийца хочет задушить свою жертву. Иными словами, такие следы оставляет только удушение со смертельным исходом. Все говорит о том, что убийца схватил жертву сзади двумя руками за горло. Но окончательно я смогу утверждать только после вскрытия. Еще одна небольшая деталь, инспектор. Если бы убийца душил женщину в постели, голова бы вдавилась глубоко в подушку. Но этого нет. Голова легко покоится на подушке. Полагаю, в постель она была положена уже мертвой.
— Спасибо, доктор, вы весьма наблюдательны! — Старший инспектор повернулся к Слоуну. — Пошлите сюда фотографов!
И началось все то же самое. Фотографии с трех точек. Место действия. Жертва. Отпечатки пальцев убитой. Отпечатки пальцев в спальне. Поскольку существовали основания подозревать, что преступление могло быть совершено в другом помещении, отпечатки пальцев были сняты и во всех остальных комнатах.
Когда эксперты все закончили и собрались уходить, Бревер их задержал.
— Полагаю, вам стоит взять с собой вот эти туфли.
— Вы полагаете? — усомнился один из экспертов. — По нашему опыту судя, туфли ни разу не помогли. Странно, но на них никогда не бывает приличных отпечатков. Еще у мужчин — иногда, но не у женщин. Чаще всего они их снимают, вообще не касаясь рукой, и одевают тоже. Так что на внешней стороне никогда ничего не находим.
— Все это интересно, — вежливо сказал Бревер, — но в этом конкретном случае прошу вас как следует проверить туфли или взять их с собой. Поскольку, как вы сказали, если следы и есть, то очень слабые, лабораторный анализ я считаю необходимым.
Эксперты отнюдь не пришли в восторг.
— Что мы можем найти на обуви убитой? Разве что её собственные отпечатки?..
— Положим, вы окажетесь правы, — неуступчиво ответил Бревер, — но попробовать надо все. И вообще туфлями в лаборатории нужно заняться как следует. На подошвах, если повезет, можно найти весьма специфические следы, по которым прекрасно можно судить, где напоследок разгуливал их владелец. Однажды в протекторе резиновой подметки мы нашли ворсинку дорогого шелкового ковра — и доказали, что владелец туфель стоял на том самом ковре, на котором нашли убитого. И эта ворсинка решила судьбу убийцы — его осудили на смерть.
— Как хотите, инспектор, приказываете здесь вы. Я буду только рад, если мы сможем вам помочь. Вы же знаете, наш отдел всегда к вашим услугам. — Из соседней комнаты эксперт принес свой чемоданчик, сложил туфли в пакет и уложил их внутрь.
Сотрудники лаборатории опять собирали маленьким пылесосом пыль из медвежьих шкур и ковра в спальне, наполняли пластиковые пакетики окурками и пеплом и пепельницы, сняли образцы лака с ногтей убитой, взяли образцы грязи из-под ногтей и все пометили бирками с номерами.
Носильщики из морга с профессиональной ловкостью доставили тело Эвелин на носилках из спальни в лифт, пронесли через гараж в свою машину и уехали.
— Около двух часов получите первые заключения, — пообещал врач. Закрыл чемоданчик с инструментами и распрощался.
Бревер начал обстоятельный обыск всей квартиры.
Во входных дверях торчал ключ. Замок был только захлопнут, но это ничего не значило. Многие ограничиваются только этим. Замки «Йель» одинаково трудно открыть, заперты они совсем или только захлопнуты, в обоих случаях это требует сложной и длительной возни. С другой стороны, женщина вроде Эвелин Паркер скорее бы запирала как следует двери, а не просто захлопывала бы их. Но это соображение подтвердить было нечем.
