– Что с голосом? – спросила я.
– Пришлось применить на полную катушку, а то ведь эти остолопы и слышать не хотели о том, чтобы тебя вызвать, – признался Венчик. – А мне срочно сказать что-то надо.
– Ну, вот. Я здесь, – улыбнулась я.
– Видел я твоего убийцу, – переходя на шепот, проговорил Венчик. – Я ведь как рассудил: от своего ты не отступишься, будешь кружить вокруг да около, пока на негодника не выйдешь. Вот я и решил подстраховаться. Если, думаю, человек лихой в дом пробрался и бедолагу этого вздернул, значит, добра от него не жди. А что, если он вернется? Решил я, значит, за домом приглядеть. Затаился неподалеку в кустиках. Будто отдыхаю. И не напрасно. Как ты в дом явилась, видел. Беспокоить не хотел, не обозначился потому. А когда этот субчик появился, я насторожился. Он вдоль улицы прогуливался, точно искал чего. Потом вроде как восвояси убрался. А затем я заметил, тень какая-то к дому метнулась. Поначалу подумал – показалось. Подождал чуток, потом неспокойно стало. Я ближе к дому перебрался. Во двор тихонько вошел, к двери припал, а там возня непонятная. Ну, думаю, если ты там одна возишься, то на мой визит не рассердишься. А если лихой человек внутрь проник, то моя помощь может потребоваться. И вошел. Когда увидел, что там творится, раздумывать не стал.
– А я голову ломала, как ты возле дома оказался, – протянула я.
– Да я ж для подстраховки, – пояснил Венчик. – Не понравился мне дом этот. Плохой дом. Опасный. Бедой от него за версту несет.
«Не ходи больше в этот дом. Беду накличешь», – вспомнились мне слова тети Розы, сказанные в кафе. Вот и Венчик то же самое говорит. И кости предупреждали, чтобы я была осмотрительнее. Ну почему я поехала туда одна? Почему не настояла, чтобы майор со мной отправился? Сейчас бы не в больнице сидела, а в допросной. И собеседником моим не Венчик Аякс был бы, а преступник, лишивший жизни Филиппа Мальцева. Да что теперь казниться? После драки кулаками не машут. Сама дров наломала, сама и исправлять буду.
– Венчик, ты описать его сможешь? – спросила я.
– Ну, в общих чертах, конечно, смогу. Только вид у него слишком обычный. Под такое описание половина жителей Тарасова подойдет, – предупредил Аякс.
– А ты все равно попробуй, – попросила я. – Возраст, рост, вес. Цвет волос. Телосложение.
– Знаю, ученый, – отмахнулся он от моих подсказок. – Возраст не назову. Вроде молодой парень, а вроде и не особо. Рост чуть выше меня. Телосложение обычное. Не толстяк, не качок, не доходяга. Цвета волос под кепкой точно не разглядел. Вроде русые. А вот стрижка наверняка короткая. Длинные бы из-под шапочки все равно высовывались. Одет в водолазку черную, а поверх нее жилет. То ли кожаный, то ли из дерматина. Не разобрал издали. А когда в рукопашную сцепились, там не до просмотров было. Руки по нему скользили, это помню. Брюки строгие, черные. И стрелки на них наутюженные. И в очках темных. Конспирировался, это ясно.
– А особых примет не заметил? Бородавка там на лице или шрам? – спросила я.
– Нет. Обычное лицо. Нос средний. Усов нет. Бороды тоже. Гладкая такая рожа, – проговорил Аякс. – Вот только руки…
– Что с руками? – поторопила я Венчика.
– Длинные больно. Обычно у людей руки в спокойном состоянии до середины бедра доходят, а у того аж до колен висели. Точно! Это я сейчас только вспомнил. Он когда по улице прогуливался, руки в карманах держал. Я еще подумал, что странно это. При таких брюках манеры должны как в высшем свете быть, а он их в карманы запихал, – вспоминал Аякс. – А вот когда мимо калитки проходил, он руку-то и высунул. Вроде как очки поправил. Потом вниз ее опустил. Я гляжу, а она, как у орангутанга, до самой земли свисает. Ну, не до земли, понятно. Это я образно. Подумалось так.
– А почему ты решил, что у него манеры должны быть правильные? – переспросила я.
– Так брюки же! – как само собой разумеющееся, заметил Венчик. – Если б на нем джинсы были надеты, другое дело. А тут – брюки. И сразу ясно, что привычно ему в такой одежде щеголять. Вот ведь не стал же он рубашку парадную надевать. Знал, что копаться в мусоре придется. А брюки надел. Почему?
Аякс вопросительно поднял брови. Я промолчала, ожидая продолжения. Он и продолжил.
– Да потому что у него в гардеробе просто нет других штанов! Как дважды два, – торжествующе заключил он.
Выводы Венчика не были лишены логики. Ведь действительно, подумал же преступник о том, чтобы кепочку надеть и очочки темные. Тогда почему попроще штанов не нашел? Видимо, и правда в его гардеробе что-то более простое отсутствует. Не знаю, поможет это в поисках или нет, но запомнить не мешало бы. Пришло время выяснить принадлежность моей находки. Я вытянула из кармана джинсов цилиндр и, протянув Венчику, сказала:
– Вот, возьми. Во время потасовки потерял.
Венчик мельком взглянул на вещицу и тут же произнес:
– Ошибочка вышла, Таня-сан. Не было у меня подобной ерунды.
– Ну, как же? Вот и вензель с твоим именем, – настаивала я.
– Вензель, говоришь? Нет, не припомню, чтобы я когда-нибудь такой штукой владел. Да и зачем она мне? – снова отказался он. – А что это такое вообще?
– У тебя хотела поинтересоваться, – проговорила я.
– Так ты ее в доме нашла? Может, дружок наш обронил? В таких брюках вполне могла заваляться подобная вещица, – разглядывая цилиндр более пристально, предположил Венчик.
– Значит, не твое? – повторила я вопрос.
– Точно не мое, Таня-сан, – ответил он.
– Ну, выздоравливай. Я завтра зайду. Вкусненького принесу, – пообещала я, прощаясь.
– Береги себя, Таня-сан. И в дом этот больше не ходи. Беда от него одна, я чувствую, – высказал опасение Аякс.
– За меня не переживай, – успокоила я его. – Я теперь если и сунусь туда, то только с доблестными стражами порядка.
Аякс удовлетворенно крякнул и закрыл глаза. Разговор утомил его. Я поправила подушку в изголовье и ушла. Итак, как я и предполагала, моя находка к Аяксу не имеет никакого отношения. Вот и прекрасно. Значит, ее обронил убийца. Следовательно, мои предположения относительно документа, которым владел Мальцев, все-таки верны. Не зря же русский народ придумал поговорку, что дыма без огня не бывает. Вот и я буду исходить из того, что документ существует. Знать бы наверняка, что это за документ! Сдается мне, господин Сисекин не все мне сказал при прошлой нашей встрече. Придется потрясти его как следует. Прямо сейчас этим и займусь.
Ехать до «ТарМета» было далеко. Опять не обойтись без машины. Эх, как же не вовремя здоровье подвело! Так все сбережения на колеса спустишь. Но делать нечего, без мобильности в наше время никуда. Я решила попытать счастья в проверенном месте. Набрав номер знакомого таксиста, я вежливо поздоровалась и весело спросила:
– Прокатиться нет желания?
– Опять бомжей таскать или по свалкам разъезжать? – уныло поинтересовался таксист.
– На этот раз вполне безобидное мероприятие. Нужно съездить в одну очень респектабельную компанию, – ответила я.
– Боюсь и предположить, что в вашем понимании значит «респектабельная компания», – пошутил он.
Я засмеялась в ответ и попросила забрать меня от больницы.
– Неужто бомжа проведывали? – ахнул таксист. – Надо же! Чего только я за свою многолетнюю работу не насмотрелся, но чтобы такая краля, как вы, бомжа обхаживала, еще не видел.
– Это не просто бомж, – возразила я. – Это мой верный помощник. Между прочим, он мне вчера жизнь спас.
– Ну, разве что так, – протянул таксист и пообещал прибыть в течение двадцати минут.
Время ожидания я потратила с пользой. Вспомнив про старшую медицинскую сестру Софью Цвибель, я решила разузнать, чем девица занималась в день убийства Филиппа. А заодно выяснить поподробнее о ее моральном облике. С этим вопросом я обратилась к ее коллеге, миловидной женщине сорока лет. Надпись на ее бейджике гласила, что она, как и Софья, подвизается в медицинском учреждении в должности старшей медицинской сестры, только операционной. Заветная коробочка конфет, приобретенная в местном буфете, сделала свое дело. Коллега Софьи выложила про свою товарку всю подноготную буквально за десять минут. Но ничего предосудительного из рассказа женщины про Софью я не узнала. Вполне заурядная личность, самым большим грехом которой являлись неучтенные денежные средства, которыми время от времени награждали ее благодарные пациенты и их родственники. Как я выяснила, Софья была вполне довольна своей жизнью, материальным положением и социальным статусом. А что посплетничать любит, так это настолько безобидная слабость, что о ней и говорить нечего.
В такси я садилась удовлетворенная беседой. Софью можно было сбрасывать со счетов. Теперь вся надежда на Сисекина. Уж я с него с живого не слезу, пока он не выложит мне все, что знает про документ Мальцева. Предварительным звонком я Сисекина баловать не стала. Еще сбежит, чего доброго.
