Я поняла, что он подразумевал под «охотой», когда мы приехали на место. Пейнтбол! Действительно, сюрприз и моя старая тайная страсть. Иногда мы с Алиной выбирались «поиграть в войнушку» и снять стресс, поэтому правила были мне хорошо известны. Как он угадал? Видимо, я не очень хорошо умею скрывать эмоции, потому что Вадим сразу почувствовал мое возбуждение.
— Играем в одной команде? — наклонился он ко мне.
— Естественно, в разных, — выдержала я его взгляд.
— Как долго?
— Правила игры жестоки, — пожала я плечами, — и придуманы не мной. Пленных не берем, раненых не лечим. Я в команде синих, ты — желтых.
С начала игры я сразу решила, что мишенью моей будет только Вадим. Он понял мои намерения и принял вызов. Несколько раз возле меня взрывались шарики с желтой краской, выпущенные другими игроками, но «ранить» пока не удалось никому. Вадима я не видела. Оказалось, искать конкретного врага гораздо интереснее, чем стрелять по безымянному противнику. Кажется, он. Мой враг уходил дальше в лес, в надежде, что я побоюсь отрываться от своей команды. Ну уж нет! Я пустилась в преследование, предварительно подстрелив вставшего на моем пути «желтого». Несколько раз впереди, словно дразня меня, мелькала его спина, я заходила все дальше и дальше, но настигнуть его пока не могла, а скоро и вовсе потеряла.
Так, надо собраться. Не хватало еще заблудиться. Я неплохо ориентировалась в лесу, поэтому прислонилась к дереву и постаралась восстановить направление, по которому шла. В этот момент над головой хлопнул и разорвался желтый шарик. Ах так? Я упала за поваленную березу и послала ответный выстрел. Вадим пытался метаться между тоненькими деревцами, а я палила, не давая ему передышки. Наконец ему удалось найти довольно широкий ствол.
— Предлагаю переговоры! — крикнул он из своего укрытия.
— С врагами не договариваюсь, — не уступила я.
— Какой же я вам враг, Полина? Это же просто игра.
— А почему вы меня тогда преследуете?
— Это вы шли за мной.
— Чтобы отомстить. Возле заводской проходной вы не дали мне шансов. Это нечестно.
— Вы красивая девушка. Я влюбился в вас с первого взгляда и потерял голову.
— Врете.
— Это вы все время врете. То вы юрисконсульт, то борец против распространения наркотиков. Кто вы еще, Полина? Милиционер? Журналистка? Коммерческий шпион?
Так, про журналистку — это для красного словца или он что-то знает? Мне казалось, что в гриме журналистки Эллы Усенко, встречающейся с его отцом, я была неузнаваема. Да и не мог он следить за отцом, что за чушь. На тот момент в их семье еще царило благополучие, поэтому та незначительная встреча никого не могла насторожить.
— Я ваш враг, а эта категория не относится к профессиям. И играю, в отличие от вас, честно, с открытым забралом, а не пою сладкие песни про влюбленность и неземную красоту, — ответила я.
— В таком случае предлагаю дружбу. Раз вам скрывать нечего, раз вы не шпион и не лицемерка, то я с удовольствием причислю вас к стану моих друзей. Предлагаю отметить это дело вечером в ресторане. По рукам?
Ах, все-таки в ресторане? Я молча смотрела, как Вадим медленно приближается ко мне, потом подняла руку и выстрелила ему прямо в сердце. Непосвященному кажется, что эта игра абсолютно невинна, на самом деле шарики ударяют с внушительной силой, и уж синяки-то на месте удара остаются точно. Вадим дернулся, на груди его расплылось синее пятно, а я развернулась и бросилась улепетывать во все лопатки. Пусть игра. Пусть несерьезно. Но даже в игре ему не удастся заключить со мной мир.
Когда я выбежала на поляну, битва уже закончилась, игроки снимали измазанные в краске комбинезоны. Какой-то парнишка заводил свой мотоцикл, я попросила подбросить меня до города, он кивнул, и через две секунды мы уже мчались по трассе.
* * *
— В Египет едем позже, свободные путевки будут только через месяц, лето все-таки, — сообщила я Тонику, — но мы с тобой и так найдем, чем занять это время. Почему бы тебе не пригласить меня в гости?
Мое предложение привело его в замешательство. Странно! Обычно подобная просьба со стороны девушки приводит парня в дикий восторг, особенно если он не против с ней уединиться. Тони же давно грезил близостью со мной.
— Понимаешь, у нас дома сейчас не все ладно. Отец никуда не выезжает, Марине лучше вообще на глаза не попадаться, даже с Вадимом что-то случилось. Давай немного подождем.
— А чего папаша-то дома торчит? С работы выгнали?
— Какая работа! Он как на пенсию вышел, помог Вадиму наладить дело и отстранился. А выезжал отдохнуть, развеяться.
— Во дает дедуля! Чего ему укропчик не сажался? Все пенсионеры обычно на грядочках век коротают. А теперь что, резко остепенился?
— У него неприятности какие-то. Я толком не знаю, просто слышал, как Вадим кричал на него, а отец даже не оправдывался. Потом папаша даже из спальни два дня не выходил, говорил, болеет.
— Вот ты, пока он дома, да больной, да слабый, к нему и подкатил бы. Папаши на пороге смерти добрые становятся.
Тони посмотрел на меня с превосходством. Знаю, все знаю, голубчик. Только хочу услышать твою версию.
— А я и говорил. И совсем скоро стану владельцем коттеджа и большей части дела. Так что потерпи, малышка. Ты не просто придешь ко мне в гости, мы устроим такую вечеринку, что чертям тошно станет. Буду собирать пацанов, в первый день — всем дозу на халяву, всегда лучшее бухалово, лучшие девочки. Комнат на всех хватит, оторвемся. Бильярдную под стрип-бар переделаю, сауна есть, да стоит без дела. И ты будешь хозяйкой, хочешь? Такая, как ты, достойна лучшего, чем этот занюханный клубешник.
— Клево, — подтвердила я, — только предупреждаю, если какая девица к тебе будет клеиться — убью. И тебя, и ее.
Глазки Тони засветились от удовольствия. Если я начинаю проявлять ревность, значит, дорожу им.
— Слушай, а если все это быстро выгорит, как же Египет? Тебе же придется всякие бумаги оформлять, дом перестраивать, с родственниками разбираться. А я деньги уже внесла.
— Плевать на деньги, смотри, — он продемонстрировал мне стопочку евро, — теперь я всегда при бабках. Я и раньше бы мог догадаться их доставать, только нужды не было. Мужчины в потребностях неприхотливы. А девки до тебя были одни дешевки, им много и не надо. Я такой, чего хочу, всего добиваюсь. До тебя хотел в клубе все время торчать — и торчал. Теперь захотел стать бизнесменом — и стану! Захочу — в депутаты пойду. Только пока мне этого не требуется.
Я едва сдерживала смех. Боже мой! Всего добился! Поклянчил у папочки, обчистил карманы у братца. Ничтожество. В принципе я уже могу уходить со сцены. Мальчик почувствовал вкус больших и легких денег, в нем проснулись амбиции. Я закрутила пружину, раскрутится она и без меня. Но Тони был неплохим источником информации, поэтому я решила оставить все как прежде.
— И что, Вадим согласился?
— Папаша с ним еще не говорил, — глазки у будущего депутата забегали, — Вадька на него злой, к нему сейчас не подступиться. Но через пару дней он мне обещал! И даже нотариусу уже звонил, узнавал, что и как.
— А папаша твой раньше времени не скопытится? Говоришь, приболел, вдруг сердце, это дело такое, раз — и все.
— Не скопытится, — прыснул вдруг Тоник, — он чего-то за свое здоровье взялся, попросил медицинскую энциклопедию ему достать, журналов о здоровье, таблеток накупил коробку, каких-то тестов, все спрашивает, где можно анонимно анализы сдать. Старичок только жить начинает, а ты — скопытится. Вот еще Маринку выгоним, он себе телку новую заведет, я тебя приведу, заживем!
Развеселился мальчик. Ничего, веселись пока. Я отлучилась в дамскую комнату, когда вернулась, на коленях у него сидела какая-то девица, взгляд Тоника был мутный и отстраненный. С тех пор как у него появились деньги, Тоник увеличил дозу. Можно спокойно уходить. Моего исчезновения он уже не заметит.
Если Синдяков-старший начал приобретать медицинскую литературу, значит, Мадлен ему уже звонила. Надо будет попросить ее, чтобы предупредила его о том, что пункты анонимной сдачи анализов — фикция. Пусть скажет, что всех его посетителей фиксирует камера видеонаблюдения и их легко вычисляют по телефонным звонкам. Будто бы она именно так и попалась. Я рассчитывала, что Мадлен как можно дольше будет истязать звонками своего бывшего клиента. Пусть почует запах смерти. Смерти неминуемой и страшной.
* * *
Снимки с места проведения операции в «Техасе» в местной прессе так и не появились. Но в Интернет ролик попал, ролик лаконичный, грамотный, четкий, не требующий комментариев. Хотя комментарии, конечно, были. Я скачала его и заказала у Вити Шилова фотографии интересующих меня кадров. Стопку нужных мне фотографий выпросила у Алины. Просто попросила принести все, что у них есть, и сказала, что заберу те, на которых запечатлелась и моя героическая личность. Должно же остаться у меня что-нибудь на память о моем подвиге во имя здоровья нации! Ничего, мы сделаем свою доску позора.
