что-то очень вкусное и дорогое. У этого парня явно не было таких денег в кармане, особенно если поверить в его ложь по поводу работы учителем.
— Поверь мне, это коллекционное вино. — Он подмигнул, своими же руками разрушая и так хлипкую легенду о преподавании.
Откуда у него бутылка дорогого алкоголя? Тем более несколько минут назад он сообщил, что нашёл его в погребе Маруси Демьяновны. В её богатое прошлое я бы точно верить не стала.
Максим с гордостью вертел в руке бутылку, и я даже узнала её. Этот спиртной напиток стоил очень дорого. Такие я часто замечала в поместьях своих богатых клиентов. Если это не подделка, то глубокоуважаемый учитель географии снова топтал свою легенду как только мог.
Чтобы не спорить и не спугнуть «жертву», я кивнула и направилась в сторону своего дома. По пути Макс прихватил куртку и начал травить байку о том, как сегодня вечером, всего пару часов назад, Маруся Демьяновна бегала с лопатой по огороду и пыталась таким образом распугать кротов.
Представив подобную картину, я еле удержалась, чтобы не засмеяться. Специально остановилась на крыльце, чтобы в очередной раз бросить взгляд на странную старушку, но та не подавала никаких признаков маразма — стояла посреди грядки с капустой и внимательно разглядывала свой урожай.
Соглашусь, тоже странно, но по сравнению с историей Максима приемлемо.
Макс, кажется, совсем не волновался. Знал бы он, что идёт сейчас в лапы правосудия, не улыбался бы так широко. Его ждал не только серьёзный разговор, но и допрос с пристрастием. Я умела выбивать дурь из обманщиков, причём в самом прямом смысле слова. Иногда меня отчитывал за это Кирьянов, но я никогда не испытывала вины за подобные методы.
Если молодой человек будет всё отрицать, придётся воспользоваться более изощрёнными способами добиться правды, нежели с Настасьей Темновой. Соврать мне было его выбором. И если он принял такие правила игры, то я от них отказываюсь.
Мой напряжённый взгляд уже несколько минут не отрывался от глаз Максима. Он взахлёб рассказывал очередную смешную историю из жизни, а я всё думала, как невзначай начать разговор о его лжи так, чтобы он сам раскололся и в моменте осознал. Время стремительно близилось к глубокой ночи, а я почему-то не решалась прижать его к стенке и расставить все точки над «i».
— Он был очень смелым парнем. Вытащил тогда мою сестру из пруда, а сам через пару лет утонул в том же месте, — растроганно проговорил молодой человек и потёр глаза, пытаясь избавиться от подступивших солёных капель.
— Он был твоим лучшим другом? — Вывести меня на подобные эмоции было очень тяжело, поэтому я тут же зацепилась за тему и тон разговора.
— Да, долгие годы. До того момента. — Макс не выдержал и потянулся за бутылкой, разливая содержимое по двум стаканам.
Я тактично проигнорировала его действие, позволяя парню выпить в одиночестве. Сейчас было не время распивать спиртное.
Знакомые часто говорили мне, что театральное училище до сих пор льёт крокодильи слёзы из-за нашей разлуки. Я пользовалась своей природной харизмой в любой ситуации, где она была бы мне полезна.
Опустив голову на локти, я состроила самую печальную гримасу из всех существующих и с видом страдающего лебедя, который лишился своей пары, уставилась в окно.
Макс обратил на меня внимание не сразу — лишь тогда, когда понял, что пауза затянулась и я подозрительно резко притихла.
— Что случилось? — Молодой человек заботливо положил руку на мой затылок и провёл по светлым волосам.
Я прикрыла глаза, еле сдерживая отрепетированные слёзы.
— Кристина… она, — шмыгнула носом, чтобы казаться более правдоподобной. — Я столько лет её знаю. Этот человек стал для меня не просто другом. Она моя сестра. Мы столько вместе прошли.
Шестерёнки в голове быстро крутились, пытаясь сгенерировать любую трогательную историю, которая могла затронуть глубины души Максима. Он явно был настроен на этот диалог, потому что уже склонился ко мне корпусом — первый признак расположенности и вовлечённости собеседника в ваше общение.
— Я была ещё студенткой, когда меня сбила машина, — на каком-то этапе генерации идей моя фантазия явно дала сбой, и я мысленно ударила себя по лбу за подобное начало истории. Но слов уже было не вернуть назад. — Отмечали мой день рождения. Собирались ехать домой, ждали такси, а тут какой-то пьяный мужик на немце заезжает на тротуар и сбивает именно меня.
Максим слушал с замиранием сердца. Если он всё ещё расположен к диалогу, значит, всё не так уж и плохо, и он решил поверить в этот, откровенно говоря, бред. Но давать заднюю уже было поздно, поэтому я стала набирать обороты и разгонять эту тему всё активнее.
— Я сломала руку в двух местах, получила сотрясение мозга средней тяжести, многочисленные ушибы по всему телу. — Я приближалась к кульминации этой «совсем не вымышленной истории», а Макс продолжал приближаться ко мне.
И вот уже его рука лежала на моей, а большой палец подушечкой поглаживал тыльную сторону ладони. Если он решил воспользоваться этим моментом для того, чтобы потрогать меня, то он окажется ещё более мерзким человеком, чем казался мне на первый взгляд из-за любви к вранью.
— Я была без сознания. В то время, как все разбежались в страхе и не удосужились даже вернуться и проверить меня, Кристина вызвала «Скорую», доехала до больницы со мной и провела у моей постели всю ночь. Она приходила каждый день, приносила всё самое необходимое. И никто, кроме неё, больше не пришёл навестить меня, — по щекам потекли солёные дорожки, а я сжала губы в тонкую полоску, делая вид, что сдерживаюсь из последних сил. — Мне так не хватает её. Страшно, что Кристины может больше и не быть.
Максим резким движением притянул меня к себе и стиснул в объятиях. Его широкая ладонь успокаивающе гладила меня по спине, а губы практически касались шеи.
От ощущения того, как горячее дыхание касается холодной кожи, у меня пошли мурашки. Тело само подалось ему навстречу, что удивило меня до глубины души. Его прикосновения рождали во мне тягу и желание не отдаляться. Всё же женщины — очень противоречивые существа. Мы отталкиваем хороших мужчин, а затем притягиваем к себе моральных уродов и обманщиков, соглашаясь на всё. Может, это заложено в программном коде нашего мозга?
— Я всегда мечтала быть похожей на неё, — продолжать было трудно, но у меня получалось хотя бы произносить слова.
Сердце бешено стучало в груди, губы
