– За что? Ведь не он первый начал! Он только сказал Виссариону, чтобы тот повежливее вел себя с девушкой…
– То есть с тобой. Вот я и говорю: он фактически заступился за тебя, а его теперь будут судить.
– Но это же несправедливо, Полина!
– Никто и не говорит о справедливости.
– Но другие свидетели скажут правду…
– Кто? Друг парня и та девушка? Их показания не вызовут доверия: они его друзья, а значит, заинтересованные лица. А все остальные – Басмач, официант, Рома, который выбежал из служебного помещения, – все они покажут, что тот парень первым ударил Виссариона. Вот увидишь, твой милый будет проходить по делу пострадавшим.
– Пострадавшим? Его трудно сделать пострадавшим: он сам говорил, что четыре года занимался в секции бокса.
– Он может быть хоть чемпионом мира по карате, но, раз уж в дело вмешалась полиция, его папаша постарается отмазать отпрыска от статьи за драку. Вот увидишь: твой Виссарион будет в числе пострадавших. У него окажется целый список увечий, а тот парень, вступившийся за тебя, окажется злодеем, каких свет не видывал.
– Полина, но там были еще люди, свидетели драки. Недалеко от входа сидели какой-то мужик и рыжая тетка в очках…
– Да? И что они делали?
– Рыжая, по-моему, заигрывала с мужиком, а тот от нее еле отвязался.
– А сколько ей было лет, этой тетке? – спросила я, едва сдерживая улыбку.
– Не знаю… Лет тридцать пять… может, больше.
Вот что значит хорошо загримироваться! Рыжая тетка неопределенного возраста, пристающая к мужчинам в кафе, – неожиданно у меня появился новый образ.
– И где они, эта тетка и мужик? Сбежали?
Света, помедлив, кивнула.
– А почему ты не сказала сейчас правду? Ты же видела, как именно началась драка!
Девушка опустила голову:
– Как же я могу?.. Ведь он – мой парень…
– Света, о чем ты говоришь?! Он унижает тебя, повышает на тебя голос, принуждает поступать против твоей воли… И это только начало. Вот увидишь, все кончится очень плохо – для тебя плохо, если ты не будешь бороться. Ты все еще собираешься продолжать встречаться с ним?
– Нет… Не знаю…
– Тогда на досуге подумай над этим хорошенько!
В это время зазвонил мобильник Светы. Она достала его из своей сумки и посмотрела на дисплей:
– Полина, это он!..
– Отвечай.
Света поднесла мобильник к уху, смотря на меня:
– Да?.. Я? Где нахожусь?
Я интенсивно потыкала указательным пальцем в сторону здания полицейского участка.
– Я еще в полиции… Встретить меня?
Я отрицательно покачала головой. Света поняла меня:
– Нет, не надо меня встречать, я, как только освобожусь, сразу поеду домой… К тебе? Нет, сегодня я никак не могу… Виссарион, не кричи на меня… У меня дела… Как это какие? Завтра день рождения папы, к нам придут гости… При чем здесь старики?.. Нет, придут не только старики. Мои двоюродные сестра и брат… Я обещала маме помочь готовить… Мы не ходим в кафе: это дорого, и потом, мои родители – люди старой формации, они любят кормить гостей дома, домашним…
Света жалобно посмотрела на меня. Я поняла: ее возлюбленный заставляет девушку поехать к нему.
– Скажи, что сама позвонишь ему сразу, как только освободишься, – шепнула я.
– Виссарион, я сама позвоню тебе, как только освобожусь… Что?..
Света опустила телефон и посмотрела на меня жалобно.
– Он сказал, что уже подъезжает к зданию полиции и что будет ждать меня здесь…
– Черт!
Я посмотрела на Басмача, прогуливающегося недалеко от крыльца. В этот момент из двери участка вышли официант и тот молодой человек, который выбежал из служебного помещения, когда крикнули: «Рома!» Они оба подошли к Басмачу и стали разговаривать с ним.
– Ты заметила, – кивнула я на эту троицу, – всех, кто дрался на стороне Виссариона, отпустили, а двух парней и девушку, что была с ними, – нет?
Света кивнула.
– Заметила! А знаешь, Полина, тот парень и вправду очень хороший. Когда мы ехали в полицейском «уазике», он все еще требовал от Виссариона, чтобы тот извинился.
– Надо же, какой наивный! Он что, все еще не понял, с кем имеет дело?!
– И еще я слышала, как друг назвал его Игорем…
В этот момент к троице, что разговаривала возле полицейского участка, подъехал Виссарион. Он вышел из своей машины и подошел к друзьям. Они переговорили коротко, после чего все сели в «Хонду Цивик» цвета «Тициан» золотистый и укатили в направлении кафе «У Ромы».
– Похоже, они все друзья-приятели, – сделала я заключение, – потому эти двое из кафе и дрались на стороне Виссариона и Басмача. Значит, так: они, как я поняла, поехали на место происшествия. Что ж, тогда я отвезу тебя домой.
Я повернула ключ в замке зажигания.
Когда я остановилась возле дома Светы, та уже собралась было выйти из машины, но вдруг спохватилась:
– Полина, я же не назвала тебе мой адрес! А ты все равно привезла меня прямо к подъезду… Откуда ты знаешь, где я живу?!
– Догадалась.
– Ты шутишь?! Как можно об этом догадаться? Сознайся: ты знаешь мой адрес. Но откуда? Ты что, следила за мной? Нет, правда, следила?
– Исключительно в целях твоей безопасности. А ты все-таки подумай насчет продолжения романтических отношений с Виссарионом.
Света обещала сделать это в самое ближайшее время. Она попрощалась со мной и вышла наконец из машины.
Приехав домой, я первым делом позвонила Ярцеву:
– Антон, дарю тебе новость: недавно в кафе «У Ромы» произошла драка с участием Виссариона Кинделия. Участников было шесть человек. Всех забрали в полицию, но нашего «золотого» мальчика выпустили сразу же по личной просьбе папаши.
– Хочешь, угадаю, кто был инициатором драки? – тут же нашелся Ярцев.
– В твоих способностях я и так не сомневаюсь.
– А причина мордобоя?
– Кинделия-младший вел себя не совсем корректно со своей дамой сердца, и один из посетителей сделал ему замечание…
И я рассказала Ярцеву во всех подробностях события последних трех часов. Он даже обрадовался такому повороту событий.
– Полина, так ведь кассету можно подкинуть в полицию!.. А где, говоришь, все происходило?
– В кафе «У Ромы», это на проспекте Дружбы.
– «У Ромы»? Что-то знакомо… Кажется, совсем недавно, буквально пару месяцев назад, кто-то из наших писал заметку об этом кафе… Полин, подожди, я все узнаю у своих, потом перезвоню тебе, лады?
Он перезвонил через полчаса, когда я в одиночестве пила на кухне чай, поскольку Ариши не было дома, и радостно сообщил:
– Все, Полин, нашел! Владелец кафе – Роман Кулик, известный нашим доблестным полицейским своим крутым нравом. Два месяца назад в его заведении действительно была драка, но нашему журналисту не разрешили писать об этом.
– Почему?
– Коллега сказал мне, что в деле оказался замешан какой-то мутный тип, и нашему товарищу доходчиво объяснили, что ему эту тему лучше не трогать. Так что заметка о драке тогда так и не вышла в свет…
– Да, хорошо иметь высоких покровителей! Говоришь, хозяина зовут Роман Кулик? Значит, это была Куликовская битва…
– И, заметь, не первая.
– Хорошую новость ты мне сообщил, Антон. Я тут последила за этими ребятами и поняла, что все они – и Виссарион, и Басмач, и работники кафе – большие друзья. Можно даже сказать, боевые товарищи. А можешь разузнать по своим ментовским каналам, как там обстоит дело с сегодняшней проверкой физиономий на крепость?
– Попробую.
Ярцев отключился. В это время домой вернулся Ариша. Он заглянул в кухню и кивнул мне:
– Как твои дела, Полетт?
– Работаем, – уклончиво ответила я.
– Что-то ты не слишком радостна. – Ариша сел за стол. – Я надеюсь, ужинать будем?
– Будем, дедуль, будем. Уже ставлю пельмени… А насчет радости… Ты прав: радоваться особо нечему.
– Что так? – Дед внимательно посмотрел на меня.
Я поместила пельмени в микроволновку и тоже присела к столу.
– Понимаешь, сегодня в одном кафе была драка с участием Кинделия-младшего. Его и всех участников забрали в полицию, но именно его быстро выпустили: за ним приехал папа-гаишник собственной персоной. Похоже, он его всегда и везде отмазывает, а сынуля благодаря папочкиной гиперзаботе чувствует свою безнаказанность. Такой человек особо опасен! Боюсь, одним убийством Полины Зайцевой не обойдется.
Ариша покивал, нахмурившись:
– Да, Полетт, я совсем недавно где-то прочитал такую фразу: «Нет предела человеческой агрессии, если агрессор уверен в своей безнаказанности». Если этого Виссариона не остановить…
– Что ты, дедуля! Остановим, обязательно остановим. Я не могу допустить даже мысль, что этот Кинделия будет и дальше ходить по нашему городу и отравлять кому-то жизнь.
– А ты подумала, как ты это сделаешь?
