Боковым ударом в висок он свалил и этого.
"Пора уходить!" Гаркавый поднял с земли нунчаки и огляделся по сторонам, прохожие, сбившись в кучку невдалеке, с любопытством и страхом наблюдали за происходящим. "Ну что раззявили рты?
Вызывайте милицию или "Скорую", что ли!" - зло подумал он и метнулся в сторону ближайшего двора.
Вдалеке послышался вой сирены. Гаркавый ощупал бок - вся рубашка была в крови.
Миновав несколько дворов и убедившись, что его не преследуют, Гаркавый заскочил в первый попавшийся подъезд.
Поднявшись на пятый этаж, он перевел дыхание. "Может, не стоило так с ними... А как?" - тут же возник вопрос.
Гаркавый осмотрел рану и поморщился.
"В таком виде по городу не походишь!" Он прижал локтем к ноющему боку носовой платок и перебрал в уме всех знакомых, живущих поблизости. Кроме Лены, идти было не к кому.
"Придется возвращаться". Гаркавый присел на ступеньки - кружилась голова.
- Звони! - Клим достал пистолет и кивнул Стреме на дверь.
- С Богом! - Тот, закатив глаза вверх, будто испрашивая благословения, нажал на кнопку звонка.
В глубине квартиры послышались легкие шаги.
- Кто там?
- Слесарь. Вы соседей снизу затапливаете, - пробасил Клим.
Дверь открылась. Показавшаяся на пороге Лена, увидев мужчин с оружием, застыла. Глаза ее широко раскрылись.
Клим ринулся вперед и, толкнув всем телом девушку, сбил ее с ног. Падая, она опрокинула тумбочку. Бандит всем телом навалился сверху.
- Лена, что случилось? - взолнованно послышалось из спальни.
Стрема рванул на голос, и почти тотчас из комнаты послышался негромкий хлопок. Лена, догадавшись, в чем дело, в ужасе начала кричать, но Клим крепко зажал ей рот рукой.
- Смотри! - Он кивнул показавшемуся Стреме на полиэтиленовый пакет, стоящий в углу.
- Тот нагнулся и, пошуршав, извлек на свет книгу.
- Она? - Клим с трудом удерживал вырывающуюся девушку.
Стрема осмотрел обложку и бегло пролистал страницы.
- Та самая, - облегченно вздохнул он.
- Порядок. - Клим внимательно посмотрел на Лену. - А ты ничего! Только дружок у тебя не того... - он скривил рот, - подставил. - Он деланно засмеялся.
При падении халатик Лены распахнулся, обнажив красивые бедра и ажурные трусики. Клим, покосившись на них, жадно проглотил слюну:
- Стрема, давай ее трахнем!
- Ты что? - Тот нервно замотал головой. - Засыпаться хочешь?
- Минутное дело! - Клим, одной рукой по-прежнему зажимая рот девушке, другой рванул трусики и силой раздвинул отчаянно упирающиеся ноги. Сейчас мы тебя пропомпуем... - зловеще пообещал он.
- Я на шухер! - Стрема метнулся на кухню, окна которой выходили во двор.
Девушка отчаянно сопротивлялась, судорожно водя руками по полу в поисках хоть чего-нибудь, подходящего для обороны. Правая рука, несколько раз скользнув по рассыпанной при падении косметике, наткнулась на парикмахерские ножницы.
Мертвой хваткой зажав их в руке, она что есть силы ткнула острием в спину насильнику.
- Ах ты сука! - взвыл Клим не своим голосом и, отпрянув, бешеными глазами впился в Лену. - Да я тебя! - Он весь выгнулся от боли: ножницы глубоко вошли между ребер. - Стерва! - Он размахнулся и с чудовищной силой ударил девушку по голове рукояткой пистолета. Затем, дотянувшись рукой до ножниц, выдернул их и яростно бросил на пол.
- Стрема! - тихо позвал он.
- Ты уже? - показалось из кухни любопытное лицо.
- Эта сука меня ранила! - Клим повернулся к дружку спиной.
Увидев расплывающееся по рубашке кровавое пятно, тот присвистнул.
- Кончать ее? - он навел на девушку пистолет.
- Не марай ствол. - Клим нагнулся и с остервенением еще раз ударил безжизненно распластавшуюся девушку, стараясь попасть в висок. - Ей и так хана... - Еще раз скользнув взглядом по жертве, он заметил блестевший на ее груди изящный золотой крестик. - На память... - Он сорвал крестик и сунул в карман. - А кто там в комнате был?
- Баба какая-то. По-моему, инвалид...
- Кончил ее?
- Без проблем.
- А в этой смотрел? - Клим кивнул головой на дверь в гостиную.
- Черт, не сообразил! - Стрема выставил пистолет перед собой и ногой толкнул дверь. - Никого...
- Сматываемся!
...Гаркавый еще раз нажал на звонок: дверь никто не открывал. Уже второй раз за день. Сердце его тревожно екнуло.
"Они, наверное, спят", - попытался он успокоить себя, но подозрение, закравшееся в душу, парализовало руки и ноги.
Он покорно стоял, не в силах дотронуться до дверной ручки. Ныл раненый бок.
Наконец, собравшись с духом, нерешительно толкнул дверь. Та с легким скрипом подалась, открывая взгляду страшную картину...
Едва переставляя непослушные ноги, он шагнул в прихожую и опустился на колени перед лежащей на полу Леной. Лицо девушки мертвенно заострилось, волосы на макушке сбились в кровавый комок.
Ничего не соображая, он дрожащей рукой провел по ее щеке. Бледная, безжизненная кожа девушки еще хранила тепло...
И в тот же миг Гаркавого пронзило, словно молнией. Медленно, будто находясь под гипнозом, он легким касанием пальца приоткрыл верхнее веко девушки.
Неестественно огромный зрачок, блеснув отраженным светом, начал еле заметно суживаться. "Она жива!!" Неведомая сила, как пушинку, бросила его к телефону...
- Алло, "Скорая"? - он задыхался от волнения. - Срочно! Рана головы... Еще жива... Какорина Елена, восемнадцать лет, Чкалова, 10-25. - Поспешно бросив трубку, он согнулся и поправил на Лене халатик. Думать о том, что произошло, не было сил. "А мать?" - наконец вспомнил он и кинулся в спальню.
Женщина сидела в своей инвалидной коляске, свесив голову на грудь. Волосы шелковистой ширмой закрывали лицо.
- Светлана Ивановна! - Гаркавый дотронулся до ее плеча, но та не шелохнулась. Он отвел с лица волосы и увидел окровавленную маску.
"Брат! А где брат?" Гаркавый, как в лихорадке, бросился в гостиную. Там никого не было. Он вновь метнулся к телефону:
- Алло, милиция? Совершено убийство... Да, звоню с места... Чкалова, 10-25... Буду ждать...
Еще не успев выпустить из рук трубку, он вспомнил о книге. В углу прихожей, там, где он ее оставил, было пусто. Предчувствия, мучившие его, сбылись... Он что есть силы ударил кулаком в стену. "Кретин! Ты должен был предвидеть!" Ударил еще и еще...
Боль в руке на мгновение оттянула боль от души. Этого вполне хватило, чтобы Гаркавый вновь совладал с собой. Он вытер окровавленную руку о штаны и опустился рядом с Леной.
Перебирая в уме все свои познания в медицине, Гаркавый спрашивал себя, правильно ли поступил, что не отважился перенести девушку на кровать: опыт подсказывал - любое перемещение раненой может принести ей еще больший вред. Он осторожно подсунул ладонь Лене под голову - рука сразу потонула в липкой, густеющей крови.
"Только не умирай!" Гаркавый принялся беззвучно молиться всем известным ему богам. "Христос! Магомет! Будда! Кришна!" - взывал он ко всем известным ему богам и у каждого просил лишь об одном:
"Боже, сделай так, чтобы она осталась жива!"
..."Скорая" и милиция приехали почти одновременно. Гаркавый смотрел, как врачи хлопочут над Леной, и жажда мести все больше овладевала им. Он не знал, кто этот человек или эти люди, что надругались над его девушкой, убили ее мать, антиквара, но уже твердо решил: пути их должны пересечься...
Тем временем Лену, после тщательного осмотра и нескольких уколов, уложили на носилки. Гаркавый торопливо ухватился за ручки и вопросительно посмотрел на мужчину-врача. Тот одобрительно кивнул головой.
У машины Гаркавого остановил пожилой с красными, воспаленными глазами капитан:
- Я хотел бы кое-что у вас уточнить...
- Кэп, давай потом, - Гаркавый попытался сесть в "скорую", но оперативник цепко ухватил его за руку:
- Вы не можете сейчас уехать.
Гаркавый понял: ему действительно придется остаться. Бросив на Лену прощальный взгляд, он отошел от машины.
- Куда?
- Подымемся в квартиру, - тот кивнул в сторону подъезда.
Гаркавый, ссутулясь, пошел к двери.
В квартире уже хлопотали криминалисты: что-то измеряли, осматривали запоры на двери, вещи на полу... Стараясь не глядеть на все это, Гаркавый прошел вслед за следователем на кухню.
- Курите? - предложил сыщик сигарету.
- Нет. - Гаркавый устало присел.
- Что ж, начнем... - Капитан достал из папки чистый лист бумаги и, положив перед собой, приготовился записывать.
Глава шестая
- Как, и Лену?! - Глаза Скитовича налились кровью. - Да я их порву, как бумагу! Я их поубиваю, бля, на хрен! - перешел он на не свойственную ему "феню". - Кто они? - В тихой заводи его души, повидимому, все же водились черти.
- Я ничего не понимаю... - Гаркавый, понурив голову, рассматривал опухшие кулаки. - На меня наехала "братва", а потом все это...
Друзья сидели в квартире у Скитовича.
Было семь часов вечера. От утренних событий их отделяло немногим более десяти часов, но обоим казалось, что минула целая вечность.
