- Поехали, - торопил их Трэгг. Все молча спустились на лифте вниз.
Трэгг открыл дверцу машины для Эллен и Артура, сказав остальным:
- Сожалею, ребята, что приходится оставить вас здесь, но я тороплюсь, мне нужно еще попасть в главное управление.
- Незачем извиняться, - ответил Дрейк, - возможность возвращения на другой машине - это единственная радость за весь сегодняшний день.
Трэгг захлопнул дверцу и бросил иронический взгляд на Мейсона:
- До свидания, Шерлок!
Глава 16
Делла Стрит вернулась в контору после четырехчасового сна и посещения косметического кабинета, что самым благоприятным образом сказалось на ее внешности. Она открыла своими ключами дверь кабинета Мейсона, вошла в комнату и не сразу заметила, что он сидит во вращающемся кресле у стола.
- Шеф, в чем дело? Вы не брились, не спали! Что случилось?
- Я высунул свою голову из щели, и на нее наступили ногой. Я тщетно пытаюсь думать, но голова пустая. У меня нет отправной точки, я выбит из колеи.
- Значит, вы не застали у нее Скотта Шелби? Я так беспокоилась и хотела позвонить вам, однако думала, что вы либо в турецкой бане, либо спите.
- Это самое заколдованное дело из всех, которыми я когда-либо занимался, Делла.
- В чем дело?
- Я всю жизнь утверждал, что косвенные улики не лгут, их просто не умеют правильно интерпретировать. А теперь в моем распоряжении такое количество косвенных улик, что от попытки переварить их у меня получилось полное несварение желудка.
- Однако кто же был этот мужчина в ее спальне?
- Во-первых, это оказалась не спальня, а кухня, а в спальне вместе с ней находилась ее мать. Рано утром она открыла дверь своему хахалю, который прошел на кухню и приготовил для всех завтрак. Они собираются пожениться, и он завоевывает симпатию будущей тещи.
- То есть она в халате вышла на кухню?
- Именно так. В порядке проверки Трэгг высунул свою голову из окна спальни, а детективы Дрейка утверждали, что это окно в кухне. Именно из-за того, что Эллен вышла в кухню в халате, они и решили, что это окно ее спальни. Единственная информация, которую я получил за весь день, это то, что жених Марджори Стенхоп, солдат-инвалид, был в конторе у Шелби и поругался с ним.
- Когда?
- По полученным данным - вчера утром, незадолго до того, как Шелби получил приглашение на яхту. Что мне дают эти сведения? - сам себя спросил Мейсон и ответил: - Похоже, что ничего. Они здорово сцепились.
- А как вы это узнали?
- Артур Лэси, жених Эллен Кэшинг, застал солдата-инвалида в конторе Шелби и кое-что услышал. Но теперь я боюсь верить и этому. Известно только, что один солдат-инвалид упрекал Шелби в том, что тот помешал ему приобрести бакалейную лавку.
- Ну, конечно, это Фрэнк Бомэр.
- Я тоже так думаю и, хотя мне это не кажется существенным, все же попрошу Дрейка проверить.
Делла уселась на угол стола.
- Расскажите мне все подробно и обстоятельно.
- Я попал в смешное положение, стал жертвой случайных совпадений. Если Дорсет узнает об этом - а это неизбежно, - то он уговорит эту Кэшинг подбросить что-нибудь для эффектного газетного заголовка.
- Зачем?
- Чтобы повредить моей подзащитной. Это представят как намеренную попытку сбить следствие с толку.
- А как держит себя Трэгг?
- Ох, как он зол на меня...
- Значит, она удовлетворительно обосновала мокрое одеяло и мокрые мужские ботинки Скотта Шелби?
- Это не его ботинки. Они принадлежат Артуру Лэси.
- Шеф, давайте все же сначала и по порядку.
Мейсон исполнил ее просьбу. Ее лицо во время повествования вытягивалось от разочарования.
- А ведь казалось, что фабула уже найдена.
- Я тоже так думал, - усмехнулся Мейсон. - Но тут она представляет кучу свидетелей и железное алиби. Это дело - настоящая западня из косвенных улик, что встречается в практике очень редко. До сих пор в эту ловушку обыкновенно попадал окружной прокурор. Ну, а теперь я на себе испытал, каково оказаться в таком положении. И сейчас, поменявшись с ним ролями, я чувствую себя чертовски скверно!
- Шеф, вам ничто не поможет, если вы останетесь здесь и будете упрекать самого себя. Ступайте бриться, а оттуда в турецкую баню. Завтра к вам придут новые мысли и идеи.
- Я не уверен в этом, Делла. Это дело - настоящий кошмар. И какой дьявольский день! За что бы я ни взялся, все оборачивается против меня. Сегодня пятница и тринадцатое число - поневоле поверишь в приметы.
- Надо как-то осторожно пережить несчастливый день. На сегодня мы все дела заканчиваем, а остальное подождет до завтра.
- Я в этом не уверен.
- Быть может, - сказала Делла, - ваша мысль и была в основе правильная, но в дело замешана не эта, а какая-нибудь другая женщина. Если Шелби решил отделаться от жены и сбежать с какой-то сиреной, то не обязательно, чтобы это была именно мисс Кэшинг.
- Да, но арендный договор на добычу нефти у нее.
- Ну и что же из этого?
- Разве ты не понимаешь? Ему нужен соучастник, который сможет получить наличные деньги вместо него, когда он нырнет в воду. Пусть меня повесят, но он договорился именно с этой Кэшинг! Но когда я попытался доказать это, то попал впросак! Я вынужден это признать.
- Вы не допускаете, что ее рассказ - тоже инсценировка?- спросила Делла.
- Шанс нулевой. Ее мать похожа на нее. Есть и посторонние свидетели. Я, правда, попрошу Дрейка проверить все их показания. Однако и его люди ошибаются, как, например, сегодня в отношении окна спальни. Нет, Делла, все это дело обречено на провал. По существу, оно уже провалилось.
Она засмеялась.
- Эта истина сегодняшнего дня. А завтра... Раздался телефонный звонок.
- Спроси, кто это, Делла. Я никого не желаю видеть сегодня, если только это не что-нибудь чрезвычайное.
- Нельзя же забросить все дела из-за этого одного, - урезонила его Делла. - Клиенты могут подумать, что у вас запой. - Она подняла трубку. - В чем дело, Герти? Я только что пришла, а шеф не желает, чтобы ему мешали. Что? Минутку, сейчас спрошу.
Делла обернулась к Мейсону.
- Пришел с поручением от шерифа какой-то человек. Говорит, дело очень важное, и отнимет у вас не более минуты.
- Пусть войдет.
- Пошли его сюда, Герти, - сказала в трубку Делла и открыла дверь, ведущую в кабинет Мейсона.
Представитель шерифа оказался тучным, низкорослым человеком с острым взглядом и усами цвета соли с перцем. Он протянул Мейсону бумаги.
- Вот, Делла, и новая неприятность.
- Извините, мистер Мейсон, - сказал визитер, - но я должен вручить вам эти документы. Вы ведь сами адвокат и знаете, что это моя обязанность.
- В чем дело? - спросил Мейсон.
- Дело по обвинению в злостной клевете. Эллен Кэшинг против Мейсона и Дрейка. Иск на двести пятьдесят тысяч долларов.
А теперь, пожалуйста, подробности, попросил Мейсон.
- Она заявляет, что вы пытались создать судебную инсценировку с целью дезориентации следствия и оправдания своей подзащитной Марион Шелби, виновной в убийстве своего мужа. Мисс Кэшинг требует компенсации ущерба в размере ста двадцати пяти тысяч долларов и еще столько же в качестве карательной меры. Утверждает, что она едва не потеряла жениха. Она обвиняет вас в том, что вы вмешались в ее личную жизнь, настаивали на обыске в ее квартире, не имея ордера, что вы привели к ней офицера полиции и в его присутствии обвиняли ее в том, что она провела ночь с каким-то мужчиной. Я уверен, мистер Мейсон, что все это клевета. Вам знакомы адвокаты истицы: "Аттика, Хокси и Мид" - фирма, занимающаяся темными делами.
- Вы уже передали подобное извещение Полу Дрейку? - спросил Мейсон.
- Нет еще, его не было в конторе. Но, конечно, вручу и ему.
- Бедный Пол, он подскочит до потолка. Они уже дали это в газеты?
- Вероятнее всего. А там уж умеют подать такой товар со смаком. Поместят их фотографии во время получения брачной лицензии и все это под гарниром разной романтической ерунды.
- Где она сейчас?
- Слышал, что она была в конторе Дорсета. Он любит подобные штуки. Это было примерно в час дня.
- Так, так, - сказал сам себе Мейсон.
- По-моему, это сильный удар, - прокомментировал помощник шерифа. Вашу помощь полиции в расследовании обернули против вас. Представляю, как Аттика потирает руки - этот номер специально по его части.
- Ну что же, - вздохнув, сказал Мейсон. - Лезешь в драку, жди ответных ударов. Я получал их не раз, надеюсь, выдержу и этот.
Они обменялись рукопожатиями, и помощник шерифа сказал:
- Мое мнение вам известно, и я надеюсь, что вы не сердитесь на меня за то, что я оказался вестником беды.
- Помилуйте, конечно нет. Я все понимаю: служба, - сказал Мейсон.
Когда посланец вышел, Делла Стрит обратилась к Мейсону:
- Шеф, двести пятьдесят тысяч долларов - это звучит серьезно.
Мейсон усмехнулся:
- Нули, приписанные к цифре, это та погремушка, которую легко сделать и которая создает эффектную оркестровку газетного шума.
