Ознакомительная версия.
– Нет. И вообще я больше всего боюсь, что не получу ничего! Так у нас с Игорем есть комната, большая и светлая. Потолок не течет, квартира со всеми удобствами, соседи хорошие. Я, наверное, дура, но я не представляю жизни без соседей! Может, если бы у меня была своя семья…
Ольга вздохнула и опять подумала о ребенке. Скоро рожать будет уже поздно! И брат, может, пить прекратит, если племянник появится. Дама из регистратуры сказала, что многие жильцы старых питерских коммуналок после расселения продолжают общаться друг с другом, помогать и с ностальгической грустью вспоминают те времена, когда жили вместе. Конечно, соседи бывают разные, но бывают и такие, что почти родня.
– И Игорь сопьется, если мы будем жить в отдельной квартире. И умрет от тоски.
«Хотя для ребенка лучше бы отдельная квартира, – добавила про себя. – Но, с другой стороны, тут есть бабушки – Екатерина Афанасьевна, Юлия Карловна. Они помогут. Родственников-то нет!»
Ольга неоднократно слышала истории стариков, которые всю жизнь прожили в центре, знали всех людей из окрестных домов, знали каждый уголок, а потом были вынуждены перебраться в новостройку и умирали в одиночестве. И она сама не хотела в новостройку, пусть даже самую лучшую. Во-первых, она привыкла к родному району, во-вторых, в последнее время регулярно поступают сообщения о том, что то один, то другой новый дом рушится. А уж сколько в них недоделок… Их же дом стоит не первый век и дальше будет стоять! Главное – Ольга не хотела ничего менять, уезжать от коллег, старых пациентов, которых лечила много лет, из района, где родилась и выросла. Здесь все было привычным и родным. Да, поменялись магазины, поменялись кое-какие дома, но дух старого города еще не исчез. Не смогли его вытравить нувориши!
Да и вообще у них с братом теперь две комнаты.
– Оля, подумай, – говорила дама из регистратуры. – На самом деле нужно ваш дом срочно признать памятником архитектуры. Тогда все манипуляции с ним резко усложняются. Да вообще становятся невозможными!
– У нас вроде никто не жил из известных людей.
– А если в какой-нибудь архив съездить? В Интернете покопаться? У вас в квартире кто-то способен найти информацию в Интернете?
Ольга кивнула.
– Лепнина есть?
– И в квартирах, и снаружи вдоль карнизов. Правда, снаружи во многих местах обвалилась. Но потолок у нас замечательный… Я помню, как в детстве пыталась рассмотреть эти рисунки в деталях и рисовала в своем воображении ожившие картины…
– Я еще что-то про своды слышала… – задумчиво произнесла дама из регистратуры.
– Какие своды? – не поняла Ольга.
– Разные. Но это нужно точно выяснить. Посмотри внимательно на свой коридор, на лестницу… Соберитесь с соседями и обсудите этот вопрос! И не только вашей квартирой, а и других пригласите! Другие-то большие деньги вложили, им важнее, чтобы дом признали памятником архитектуры. И тогда ты в крайнем случае за гораздо большие деньги продашь свою комнату.
Ольга вздохнула.
– Я подумаю, – сказала она и наконец взяла свою сумку.
– В магазин?
Ольга кивнула и распрощалась до понедельника.
Нагруженная, как ишак, Ольга добралась до родного дома только часа через полтора и заметила перед ним несколько групп граждан, причем это были и мальчишки лет тринадцати-четырнадцати, и бабули неопределенного, но точно пенсионного возраста, и мужики, собутыльники ее брата.
Игорь Петрович оказался в их рядах и заметил сестру. Брат подошел вместе с одним из собутыльников, забрал у Ольги самую тяжелую сумку и на ее молчаливый вопрос сообщил, что сегодня с утра в их районе появилось привидение.
– Так они ж вроде бы ночью выходят, – заметила Ольга. – Или ночью вампиры?
– Воет, – сообщил Ольге один из собутыльников брата. – С утра. Все слышали.
Мужик сделал широкий жест рукой, охватывая и мальчишек, и бабок. Последние узнали Ольгу и подошли к компании.
– Ольга Петровна, вам уже рассказали? – спросили у нее, поглядывая на поддатых мужиков.
– Что именно происходит? – спросила Ольга.
Оказалось, что привидение впервые дало о себе знать уже после ухода Ольги на работу. Если ночью и выло, никто его не слышал. И утром не слышал. Днем слышали многие. Воет не постоянно, а с довольно большими перерывами. Один мальчик заявил, что воет на два голоса, а иногда на три. Воет глухим голосом, периодически вой переходит в стук.
– Мне тоже один раз показалось, что вой на два голоса. И стучат двое, – кивнул один из собутыльников Игоря Петровича. – То есть тут, наверное, два привидения. И их голоса напоминают наш вой и наш стук.
– Где оно воет? – спросила Ольга.
Несколько человек ткнули пальцами в землю, то есть в проезжую часть и тротуар, на котором и стояли граждане. Тыкали в разные места.
– Под землей?!
И бабки, и мужики, и подошедшие мальчишки кивнули.
– Разве привидения бывают под землей? – спросила Ольга.
– Ну а кто их знает-то?! – воскликнула одна из бабок. – Кто еще может выть?
– Ну, знаете ли, выть многие могут, – произнес один из местных алкашей. – И леший, и кикимора…
– У нас не лес и не болото! – рявкнула одна из бабок.
– Может, труба какая-то? – высказал предположение Игорь Петрович, никогда не друживший ни с какой техникой. В коммунальной квартире, как уже говорилось, все ремонтировал теперь покойный Владимир Викторович.
Но Ольга с братом согласилась. Могло что-то прорвать под проезжей частью и тротуаром? Вполне. В их районе все коммуникации старые. Повредиться что-то могло. От старости, от того, что подземные воды сделали свое черное дело…
– Если бы трубу прорвало, то у нас бы здесь или фонтан бил, или дыра образовалась, или просто вода бы разливалась, – сказал один из мальчишек и вспомнил, как на соседней улице пару раз фонтан из горячей воды бил выше крыш всех домов.
– Не факт, – покачал головой один из мужиков. – Но вообще лучше бы на поверхность что-то вылетело. Тогда бы чинить стали. А так никто ничего делать не будет.
– Дом может подмыть? – спросила Ольга. – Фундамент или…
– Да у нас все может! – хмыкнул Игорь Петрович. – И как назло, Саркисовича нет. Он – единственный, кто мог бы ремонтную бригаду организовать.
– Куда он делся? – спросила Ольга. – Ты к нему заходил?
– Заходил. По инстанциям поехал. Он вход хочет разбирать. Это правильно. Я сказал, что мы все подпишемся, если наши подписи потребуются. Пусть разбирает. А завтра суббота! Кто у нас в субботу работать-то будет? Значит, до понедельника у нас тут черт знает что будет под землей делаться. Оля, помнишь, как комиссии ходили после обвала лестницы? Тогда вроде говорили, что дом может сдвинуться из-за подземных вод. У нас же тут все на воде стоит. Одну трубу оторвать могло. Вот в ней и воет – в двух частях, а потом она обо что-то стукается. О сваю, например. У нас же сваи могут быть деревянные. Да должны быть деревянные! И стук тут напоминает стук дерева о металл.
– Да, сваи должны быть деревянные, дубовые, – кивнула одна из бабок. – Росси точно дубовые ставил. Я недавно читала.
– Где Росси, а где мы, – многозначительно произнес один из пьяненьких мужичков.
– В то время все ставили деревянные сваи, а не титановые! – рявкнул Игорь Петрович, никогда не имевший никакого отношения к строительству. – А потом трубы добавили металлические. Вот поэтому и слышится стук металла о дерево. Труба оборвалась и стучит по свае.
– Да уж, старые сваи не первый век уже стоят, – заметила одна из бабок. – По телевизору говорили, что они до сих пор в идеальном состоянии и крепче, чем металл.
– В идеальном состоянии, пока к ним реставраторы не лезут. А как полезут, опустят уровень воды, их закрывающий, – так конец и сваям, и дому.
«Так, может, тут тоже какие-нибудь «реставраторы» ведут подрывную деятельность?!» – подумала Ольга.
– Слушайте! – крикнул один из мальчишек. – Теперь здесь!
И парень отбежал немного в сторону от собравшейся компании.
Звук на самом деле несся из-под земли. Ольга не могла объяснить его природу. Что-то глухое, но вроде отдаленно напоминающее человеческий голос или даже голоса. Потом последовали удары – или то, что слышали люди, воспринималось как удары, причем на самом деле дерева о металл. И снова некое подобие голоса. Мужского, еще одного мужского и женского. Или нет?
Толпа молча слушала. Автомобилисты не останавливались. Вообще у этого дома движение никогда не было сильным. Да и звук мог привлечь внимание только пешеходов, оказавшихся рядом. Из машин на него, скорее всего, внимания не обращали.
– Каждый раз в разном месте, – покачала головой одна из бабок. – Что же это такое может быть?
– А к участковому ходили? – спросила Ольга, переводя взгляд с брата на его товарищей.
– Екатерина Афанасьевна с утра бегала, – сообщил Игорь Петрович. – Но Рыжиков сказал, что не занимается привидениями, воющими под тротуаром.
Ознакомительная версия.
