окружавшим его особам женского пола.
Вдобавок завелся у Елисея друг мужского пола по имени Глеб. Он горячие взоры метал в направлении Василины и однажды приступил к ней с объяснениями – однако она ровным счетом к нему ничего не чувствовала. Это Глебу и высказала, смягчив свой отказ позволением «дружить».
Вот они и «дружили» весь одиннадцатый класс. Парни, Глеб и Елисей, дружили меж собой взаправду. Глеб «дружил» с Василиной (надеясь на нечто большее). Василина «дружила» с Елисеем и тоже мечтала, что скромное и безрадостное товарищество перерастет в иное качество.
О! Если бы она тогда была чуть старше и опытней! Конечно, сумела бы нехитрыми, но действенными уловками окрутить Елисея и однажды пасть в его объятия. Но, увы, увы! Природного кокетства и обаяния в ту пору, в семнадцать лет, ей не хватило, чтобы растопить эту ледяную глыбу, эту снежную скалу. Не говоря о том, что Елисей считал обязанным «жертвовать» собой ради друга и «уступать» Василину Глебу.
Поэтому не случилось ничего между ними ни в одиннадцатом классе, ни на последнем звонке, ни даже на бессонном выпускном. Вот тут, если бы Амуры на деле имели вооружение, пригодились бы их луки и стрелы! Но – еще раз повторим – они не умели стрелять. Они умели врачевать.
Елисей после выпускного немедленно отправился в Москву – поступать. Вслед за ним потянулся Глеб.
Притязания Василины оказались меньшими, и она осталась дома – в областном городе на Волге. И пошла в местный педагогический. А через три года до нее донеслись из Первопрестольной слухи о том, что Елисей там не только учится, но успешно делает карьеру и крутит многочисленные романы.
Во время óно к Василине посватался местный хороший парень по имени Семен: спокойный, работящий; он окончил вуз и трудился инженером в чем-то секретно-космическом. И она приняла его предложение.
Минуло еще семь лет. В областной центр долетали из Белокаменной известия об уехавших. Елисей с Глебом столицу натурально покорили. Они основали там рекламную фирму и ворочали миллионами.
У Василины жизнь сложилась неплохо – в своем роде. Семен оказался достойным мужем: непьющим, некурящим, заботливым, верным. Он приносил домой всю зарплату и искренне старался ублажить Василину. Он купил ей шубу и маленькую миленькую иномарку, и они ездили отдыхать в Турцию, Таиланд и даже на Кубу.
Беда заключалась в том, что при виде Семы Василина не испытывала ровным счетом ни-че-го. И все чаще раздражалась: хозяйничает в ее квартире какой-то мужик, и всё ему чего-то от нее надо, всё он любви какой-то добивается!
Но, невзирая на нелюбовь, двух дочерей родила Василина (хотя не очень-то и хотела): шести и трех лет. Семен был в восторге, и всем их жизнь казалась на загляденье и образцом для подражания: две светлоголовые доченьки, квартира в центре города, дача на берегу Волги и по машине у каждого взрослого члена семьи! А счастья – не было. И любви – с ее стороны – тоже.
И потому что не было любви – а хотелось хоть каких-то ощущений, пусть вульгарных, но острых, – Василина порой отвечала на заигрывания коллег или просто попутчиков. И изменяла, порой со случайными знакомцами, такому верному, правильному, но ужасно скучному Семену. Хоть какой-то драйв и перчик.
И вот – исполнилось десять лет со дня, как она окончила школу. По такому случаю учебное заведение устраивало праздник. Из Москвы (Василина предвкушала это) прибыл Елисей. И Глеб.
Родителей Елисей тоже успел перевезти в столицу – видно, блестяще шли его дела в Белокаменной! Вернувшись ненадолго в город, он снял лучший номер в лучшей гостинице. Вторую по крутости комнату занял в отеле Глеб.
Девочки готовились к банкету тщательно, а скрупулезнее всех – Василина. Платье, прическа, массаж, макияж – ничто не должно выглядеть небрежным, безвкусным или провинциальным! Она чувствовала, что в свои двадцать семь достигла лучшей поры. Переменилась кардинально по сравнению с семнадцатью. Сделалась дерзкой, уверенной, статной, страстной, смелой, победительной. Теперь она способна покорить любого, и сам черт ей не брат.
А Елисей (да и Глеб) даже не скрывали, что вернулись на побывку в родной город, чтобы поживиться здесь клубничкой. (Хотя у обоих, как говорили, оставались в Москве семьи и дети.)
Поэтому совершенно нет ничего удивительного, что после банкета Василина оказалась в номере Елисея. Поразительным стало другое: эта, по сути, случайная и не предполагавшая никакого развития любовь ей чрезвычайно понравилась. Девушка просто растекалась, словно шоколадное мороженое. Истома, страсть, наслаждение и отдохновение переплетались в дивную симфонию в ее душе и теле. А Елисей представился ей ровно таким, как десять лет назад: необыкновенным, красивым, одухотворенным, мощным полубогом-Аполлоном.
Он получил свое и в семь утра выставил Василину, чтобы немного поспать перед самолетом.
Своему верному Семену она сказала, что заночует у подруги, и вот теперь брела по залитой солнцем улице, понимая, что без Елисея ее больше никогда и ничем не обрадует ни муж, ни ее жизнь, ни даже девочки-дочки.
И вот тут-то Эроту следовало начать присматриваться к Василининой любови.
Тем более дальнейшие ее действия стали свидетельствовать о нарастающем саморазрушении. Не успев дойти до дома, она принялась названивать Елисею – чтобы сказать, как любит и скучает. (Он спросонья сбросил звонок.)
Еще не уехал бедный парень из города, она прислала ему четыре эсэмэски – о том, как хочет и мечтает быть навсегда вместе.
Елисей заблокировал ее номер.
Василина стала атаковать его в «Телеграме».
Он заархивировал чат.
Она написала в «мессенджер».
Он вычеркнул ее из друзей.
Но, несмотря на столь очевидные отказы, Василина всерьез стала строить план: уволиться с работы, бросить Семена с девочками, уехать в столицу и там подкарауливать! случайно встречаться! падать в объятия объекта своей любви!
И вот тут Эрот вмешался по-настоящему.
Рассмотрев обстановку и взвесив все за и против, он своей волшебной палочкой просто стер из мозга Василины всю любовь к Елисею – и прошлую, десятилетней давности, и вновь вспыхнувшую, нынешнюю.
Тем же утром она проснулась в супружеской кровати, которую делила с Семеном. В голове и на сердце было восхитительно пусто. Смутно помнилось, что она стремилась куда-то мчаться, ехать, за кем-то охотиться… Оставлять Семена, город, работу, девочек… Что за дичь, что за бред, что за блажь! Кто такой этот Елисей? Чмошник, пижон, пустое место!
Василина стала рассматривать на телефоне групповую фотографию, которую позавчера сделали на встрече выпускников.
Да, ровным счетом ничего собой этот Елисей не представляет! Ничего она при виде его не испытывает, будто теперь и
