головой Валерий. – Как я мог выпустить из виду, что ты с помощью этой нехитрой штучки так ловко взяла Чаинского?! Кстати, у него совсем «съехала крыша» после того, как он объелся тазепама: говорят, в зоне он заведует библиотекой и каждый день рисует портреты Марины. С ума сойти можно, до чего женщина может довести нормальных мужиков!
Валерий вынул из холодильника эскимо и провел меня на огромную лоджию, увитую плющом. Опустившись на шезлонг, Мешков по-американски закинул ногу на ногу и спросил:
– Тебе, наверное, интересно, каким образом я прикончу твоего однофамильца?
Такого поворота дела я не ожидала, поэтому не нашла что ответить.
– По глазам вижу, что интересно, – сказал Валерий. Его глаза я видеть, к сожалению, не могла, так как он даже дома носил темные очки.
– Сразу скажу, что у меня есть несколько вариантов. Может быть, поможешь мне выбрать наиболее оптимальный?
– Попробую. Излагайте. – Я уже несколько пришла в себя и внутренне напряглась, чтобы вовремя реагировать на неожиданные повороты в разговоре.
– Вариант первый. Серная кислота, перчаточки. Обугленный пах, обезображенное лицо, жуткие крики, мат.
Вариант второй. Брызнуть ему в лицо перцовым баллончиком, надеть противогаз, болоньевую накидку и рубить его топором – сначала по темечку, а затем в исступлении мочить по всему телу. Как следствие, море кровищи, обезображенный расчлененный труп. Части тела разбросать по углам квартиры. Нужно, чтобы кто-нибудь попутно снимал все это на видеопленку. Учитывая мою известность, эта кассета может стоить тысячи долларов. И это будет почище голливудских фильмов ужасов с их компьютерными наворотами.
И наконец, вариант третий. Вообще не убивать его, а только кастрировать. Я смогу взять его в этом случае на подпевки – голосок у него будет просто ангельский. Учитывая его неандертальскую внешность, он будет стоить миллионы.
Всякие стандартные варианты типа наемного убийства, цианистого калия в чай, наезда машины – меня не прельщают. Абсолютно ничего интересного. – Все это Мешков проговорил лениво, уставившись темными очками куда-то вдаль, словно сочинял новую мелодию.
Слушая все это, я вдруг вспомнила слова Чаинского. Может быть, он прав и музыка рождается у Валерия благодаря этой извращенной ненависти? Тоже мне, помесь Сальери с Вагнером…
– Ну, что мне избрать? – вернул меня в реальный мир Мешков.
– Мне кажется, вам давно пора избрать психбольницу в виде постоянного места жительства. Неужели вам самому не надоело разыгрывать эту трагико– медию?
– Нет, не надоело. Признайся, Танюша, я ведь тебе интересен как собеседник. Таких, как я, мало.
– Да. Вы мне интересны. Но только как собеседник. И не в очень больших дозах. Может быть, раз в месяц.
– Будь я Денисом Радченко, я бы плаксиво пробормотал, что никто не хочет бедного Дениску. Но я – Валерий Мешков и поэтому предлагаю тебе игру.
Для меня абсолютно ясно, что между мной и Артуром никаких компромиссов быть не может. Кто-нибудь из нас обязательно решится убить другого. Я пока не знаю, кто именно. У меня желания меняются весьма часто, насчет моего противника тоже ничего определенного сказать не могу. Все будет зависеть от степени алкоголя в крови и некоторых внешних факторов.
Ты должна будешь отгадать, кто из нас и когда нанесет удар, и предотвратить его. Если угадаешь – получишь приз в десять тысяч долларов. Если нет – отдашь мне те деньги, которые тебе обещали Степан с Мариной. Или проведешь со мной ночь любви.
– Я лучше отдам деньги, Валерий Евгеньевич, – скромно сказала я.
Мешков крепко сжал кулаки, но потом взял себя в руки и прежним тоном заметил:
– Даю голову на отсечение, что Степан скостил твою обычную ставку наполовину.
– Валерий Евгеньевич, скажите мне прямо, зачем вам все это? Вам мало музыкального творчества?
– Мало, Таня. Я чувствую, что записал свой последний альбом. Я устал от музыки. Мне нужно что-то другое. Выиграть в умственном поединке у такой женщины, как ты, для меня будет большой честью, – сделал мне комплимент Валерий.
Я подумала, что вряд ли каким-нибудь лобовым способом смогу остановить вал событий, который в последнее время набирал серьезное ускорение. К тому же оставалось слишком мало времени на раздумья.
– Я не собираюсь надолго отрывать тебя от твоей повседневной работы. Через неделю я вернусь из Калифорнии. Давай определим срок нашего «контракта» в пятнадцать дней – как раз начнется бархатный сезон. Если выиграешь – получишь деньги и поедешь отдыхать на Черное море, – продолжал уговаривать меня Ларри.
– Хорошо. Давайте поиграем. Но мне не надо десяти тысяч долларов, я их не возьму. Оставьте их на оплату адвокатов.
– Посмотрим, кто будет платить и за что, – высокомерно заявил Мешков, встал с шезлонга, давая понять, что разговор окончен, и направился меня провожать.
– Подождите. Мы не обговорили еще один вариант – если преступления не будет?
– В этом случае мы просто расстанемся друзьями без всяких обязательств и обид. Но я не для того вступаю в игру, чтобы отсиживаться около своих ворот. На этот вариант можешь особо не рассчитывать, – проговорил Ларри, выходя с лоджии в комнату.
Дима Данилин, усмехаясь, отдал мне мой диктофон, и я направилась к своей машине.
Кости, как всегда, оказались правы.
Перед тем как направиться к Мешкову, я получила комбинацию цифр:
8 + 18 + 29.
Это означало: «Ваша гордыня будет сломлена, и Вы примиритесь с тем, кто будет Вас высокомерно презирать». Втайне, однако, я надеялась, что еще не вечер и свихнувшийся на почве секса музыкант не сможет одержать надо мной верх в игре ума.
В сущности, моя задача невероятно упростилась. Понятно, что мой однофамилец не играет активной роли в этой истории. Он скорее пешка. А руки, которые эту пешку передвигают по полю, – Мешков. Другое дело, что здесь пешка не может быть абсолютно подвластной воле игрока. Не зомби же Артур, в конце концов!
Итак, мой противник ясен – это Мешков. Он или
