полковник сплюнул, освободив полость рта от крови. Он чувствовал, что в кровоподтёках всё лицо. Из многочисленных ран и ссадин на теле также сочилась кровь. Когда он увидел, что тело и лицо Ивана Сергеевича не повреждены, он успокоился.
Наконец, добравшись до воды, полковник погрузил по пояс тело друга в прохладное море и начал поливать его лицо водой. Эффект был очевиден. Через несколько секунд Иван Сергеевич открыл глаза.
— Всё хорошо, — начал успокаивать его Виноградов.
— Почему ты весь в крови? — Автушко выбрался на берег, дрожа от холода.
— Тебе нужно срочно в больницу!
— Мне? Это тебе нужно срочно в больницу.
— У тебя, возможно, сотрясение мозга.
Автушко провёл рукой по затылку, и его руки испачкала свежая кровь.
— Это просто ссадина.
— Ты был в отключке очень долго. Давай выбираться отсюда, — полковник встал на четвереньки и попытался подняться. Иван Сергеевич подхватил его под пояс, помогая встать. — Который час?
Автушко посмотрел на пустое запястье, затем пощупал карманы джинсов.
— Меня обокрали!
— Нас обокрали!
— Их целью, по-видимому, был именно ты! Иначе почему они тебя так отделали?
— Я об этом уже подумал. Они специально отключили тебя с первого удара, чтобы ты не смог помочь мне.
— Долго они тебя били? — он сильнее взял полковника за талию, прикрыв глаза от внезапной боли в области затылка.
— Не знаю. Но, казалось, что вечность, — он вытер кровь, которая текла из разбитой губы. — Это дешёвая инсценировка грабежа. Они могли вырубить меня сразу, как и тебя. Однако намеренно избивали меня по тем местам, от которых не теряют сознание, а воют от боли. Уже в конце они нанесли контрольный удар по голове, и я потерял сознание.
Автушко остановился и посмотрел на друга.
— Саша, ты ввязался в очень нехорошее дело. А это громкое предупреждение остановиться, — он вытер сочившуюся из губы друга кровь ладонью.
— Я не отступлю.
— Ты понимаешь, что в следующий раз они могут убить тебя?
— Они мне больше ничего не сделают. Дело закрыто.
— Закрыто? И ты больше не будешь им заниматься? — с облегчением в голосе спросил он.
— Нет. Не буду. В течение двух дней я вынесу вердикт и поставлю жирную точку.
— Саша, остановись. Какой ещё вердикт? Пусть этим занимается полиция!
— А я, по-твоему, кто? — полковник остановился перед крыльцом отеля. — Я кто?
— Ты пенсионер, — неожиданно улыбнувшись, сказал Иван Сергеевич. — Пенсионер на отдыхе.
Виноградову было не до шуток.
— Я и есть полиция! Или я зря служил больше тридцати лет? Неужели вы думаете, что я могу просто сдать удостоверение и табельное оружие и продолжать жить, закрыв глаза на беспредел?
— Я просто боюсь, что ты проиграешь в этой схватке.
— Ха! Я никогда не проигрываю! Если я не сделаю это, то это не сделает никто! По крайней мере, в ближайшие годы! И погибнут люди! Глупые, невинные люди!
Он прислонился к стене отеля и закурил.
— Я знаю, что без меня она погибнет.
— Кто она?
— Виктория.
— Но это ведь был её выбор!
— Не всегда наш выбор оправдывает нашу суть, — полковник крепко затянулся. — Меня дома ждёт дочь. В Петербурге живёт вторая дочь. Я просто хочу быть уверен, что когда-нибудь кто-нибудь протянет руку помощи им, если они вдруг собьются с пути. Поэтому я и помогаю. Потому что она тоже моя дочь, а двух других уже безжалостно убили. Мы просто, к сожалению, забыли, что человек человеку брат, а не враг, — и он снова затянулся, пачкая чистый ночной воздух запахом табака и крови.
«Всё уже давно решено за нас, мы просто играем роль по заранее написанному сценарию».
Спустя час полковник с Иваном Сергеевичем сидели на больничной койке, а медсестра обрабатывала их раны. Виноградов восхвалял небеса за подаренную ему прекрасную память, благодаря которой он вспомнил номер офицера полиции.
Кратко введя его в курс дела, чтобы не привлекать лишнего внимания сонного администратора, у которого они попросили мобильный телефон, друзья снова вышли на улицу, ожидая машину. Перед этим полковник написал записку супруге, в которой говорил, что ему нужно отъехать по срочному делу в связи с расследованием, а Иван Сергеевич решил составить ему компанию.
Офицер молча наблюдал за работой медсестры, периодически повторяя ей обрабатывать раны тщательнее. В его глазах была вина. Он понимал, что полковник пострадал отчасти и из-за него. Ведь именно он попросил его помочь с расследованием.
Виноградов мужественно переносил внезапно появляющуюся боль.
— В последний раз меня так избили лет тридцать назад, — он грустно усмехнулся.
— Итак, сотрясения нет, — сказал вошедший в кабинет врач, держа в руках снимок головы Ивана Сергеевича. — Правда, если удар был чуть сильнее и на пару сантиметров выше, — он показал пальцем на теменную область головы, — то вы вряд ли бы сейчас разговаривали.
— Обожаю чёрный медицинский юмор, — сказал Автушко, грустно улыбнувшись. — Зато этот отпуск я запомню на всю жизнь! Горы, серпантины, море и экстремальные аттракционы. О чём вы? Вот нападение возле респектабельного отеля — это действительно приключение.
Виноградов недоверчиво и виновато посмотрел на друга. Тот, поймав его взгляд, скорчил гримасу, говорящую, что всё хорошо, не стоит беспокоиться.
— Вы можете описать нападавших? — офицер достал свой потрёпанный блокнот.
— Я не смог никого разглядеть. Было слишком темно. Я понял только то, что это были очень крепкие парни. У них были действительно сильные руки.
Офицер захлопнул блокнот.
— Вы мне лучше скажите, у вас есть новости для меня? — полковник закусил губу, когда медсестра нанесла антисептик на щёку.
— Есть кое-что, — он недоверчиво покосился на женщину.
Полковник слегка кивнул, уловив мысли офицера. Через десять минут все трое вышли на улицу.
— Тебе следовало бы остаться на день в больнице.
— Врач же сказал, что переломов нет, — полковник закурил. — Тем более, что у меня нет времени просиживать штаны в больнице. Итак, офицер, что вам удалось узнать о нашей «золотой» троице?
— Узнать об их деятельности задача непростая. Это люди, крепко держащие в руках не только деньги, но и власть. У них есть поддержка практически во всех инстанциях, — он сделал паузу и откашлялся. — Оно и не удивительно, узнав, какие услуги они предлагают взамен на свои, — он снова покашлял.
— Не тяните, говорите уже, что за услуги?
— Клубы «Мадемуазель» — это не просто развлекательные учреждения, кстати, основной контингент посетителей — это мужчины.
Полковник смотрел на офицера так, как будто уже знал всё, о чём он будет говорит.
— Их шоу-программа, которая нигде не афишируется, представляет собой стриптиз-шоу. Но и это ещё не всё. Весь смысл
