— Неважно, — ответила она, не оборачиваясь, и поставила джезву на конфорку.
Он подошел к ней сзади, обнял ее за талию.
— Ну, что с тобой такое, Ась?
Она не ответила. Он поцеловал ее в шею.
— Алеш, — проговорила она, — отойди, а то обожгу. Я не шучу.
Он вздохнул и разомкнул объятия. Вскоре по кухне пополз густой аромат свежесваренного кофе. Настя перелила напиток в чашку, взяла ее и перешла за стол. Алексей по-прежнему стоял посреди кухни, засунув руки в карманы спортивных штанов и хмуро глядя на жену. Настя отпила глоток кофе, делая вид, что не замечает его сердитых гримас.
— Это уже третья чашка за вечер, — сказал тогда Алексей. — Ты решила довести себя до сердечного удара?
— Не нагнетай. Я всегда пью много кофе.
— Но не три чашки за вечер.
Настя подняла взгляд на мужа. Брови и губы ее дрогнули, когда она проговорила:
— Я люблю тебя. И Пашку. И не хочу вас потерять.
На лице Алексея отобразилось легкое удивление.
— Я тебя тоже люблю, — произнес он, — но не понимаю, какая тут связь с кофе?
— Какая связь? — Настя пожала плечами. — Никакой. Просто захотелось тебе это сказать.
Она сделала еще глоток, чувствуя, как ароматная, терпкая горечь прокатилась по пищеводу горячей волной.
«Не потеряй их снова! Не спи! Слышишь — не спи!»
Настя поставила чашку на стол и потерла пальцами виски. Алексей явно собирался продолжить расспросы, но в это время из гостиной донесся перезвон мобильного телефона. Алексей скривил лицо, но все же не стал игнорировать звонок, а повернулся и зашагал в гостиную.
Настя услышала, как он за стеной что-то тихо забубнил в трубку, явно стараясь, чтобы она ничего не расслышала. Она отпила еще несколько глотков кофе.
Наконец Алексей перестал бормотать и вернулся на кухню.
— Пойду пройдусь, — сказал он беззаботным голосом.
— Куда? — не поняла Настя.
— Никуда. Просто прогуляюсь. Подышу свежим воздухом.
— В десять часов вечера? — удивилась она.
— А что такого? Сейчас ведь не зима. А ты прекращай пить кофе. От этого нет пользы ни тебе, ни Пашке.
— Я почти не кормлю его грудью, — возразила Настя.
— Все равно. Я скоро!
Он дурашливо махнул ей рукой и повернулся, чтобы уйти.
— У тебя есть другая женщина? — спросила Настя четко.
Алексей замер. Повернулся и посмотрел на нее удивленным взглядом.
— Что?
— У тебя есть другая женщина, да?
— Что за бред? Я просто иду прогуляться.
— Но…
— Это все из-за кофе, — перебил он. — Последнее время ты постоянно на взводе.
— Разве?
— Да. И меня это порядком достало.
Зрачки Насти сузились.
— Я тебя достала?
— Не придирайся к словам. И говори потише, ребенка разбудишь. Все, пока!
И он вышел их кухни.
— Я люблю тебя, — тихо пробормотала Настя, зная, что он ее уже не слышит. — И я не переживу, если снова тебя потеряю.
В прихожей хлопнула дверь.
Настя отпила глоток кофе и задумалась. В записной книжке Алексея было написано «Св.» А что, если это Светка? Что, если у них с Алешкой сексуальная связь? И что, если кто-то узнал про их связь и теперь шантажирует Алексея?
Мысль показалась Насте настолько дикой, что она тут же обругала себя идиоткой.
И все же, и все же…
Светка и Алексей знакомы уже несколько лет, и связывает их не только общая работа, но и тесная дружба. По сути, Алексей проводит со Светкой гораздо больше времени, чем с собственной женой. А, как известно, совместное дело очень сильно сближает людей. Вопрос в том — насколько сильно?
Несмотря на возраст и полноту, Светка все еще была очень эффектной и соблазнительной. Каждое ее движение было полно неповторимой грации.
«Но ведь мы подруги! — сказала себе Настя. — Разве я могу предать Светку? Нет. Значит, и Светка не может меня предать!»
Настя усилием воли снова прогнала от себя дикие мысли, но неприятный осадок в ее душе остался.
И на следующий день этот осадок выплеснулся наружу. Произошло все во время ужина, который Настя организовала у себя дома и на который пригласила Светку. После двух бессонных ночей чувствовала себя Настя отвратительно, да и выглядела так же. Косметика помогла скрыть темные круги под глазами, но сами глаза блестели лихорадочным блеском.
Впрочем, Светка и Лешка не замечали этого или делали вид, что не замечают. Поначалу все шло хорошо, они втроем трепались о разных пустяках, Алексей травил байки, Светлана расспрашивала про Пашку, Настя подробно отвечала на ее вопросы. Но время от времени Настя замолкала и, делая вид, что увлечена едой, бросала на Светлану и мужа быстрые, внимательные взгляды.
Раз или два ей показалось, что они как-то по особенному смотрят друг на друга. А один раз — что они пожали друг другу под столом руки.
«Я слишком мнительная, — сказала себе Настя. — Замечаю то, чего нет и быть не может».
Но досада, обида и злость копились в ее душе и наконец достигли критического уровня.
— Ох, Настя, — с улыбкой сказала Светлана, — умеешь же ты готовить. Лангеты, салаты, все эти закусочки… Чувствую себя, будто сижу во французском ресторане.
— Лангет — это русское блюдо, — произнесла Настя.
— Правда? — вскинула брови Светлана. — Никогда бы не подумала.
— Почему?
— Ну… — Она пожала пухлыми плечами. — Я вообще считаю понятие «русская кухня» надуманным. Французская кухня или там китайская — это я понимаю. Но русская… — Она снова пожала плечами. — Ее просто не существует.
— Почему? — снова спросила Настя.
— Потому что она вся заимствованная. Борщ — из Украины. Шашлык — с Кавказа. Кроме пельменей, ничего своего нет. Да и пельмени-то, я слышала, изобрели в Китае.
— Свет, прости, но, по-моему, ты говоришь глупость, — довольно резко сказала Настя. — Я могу навскидку перечислить тебе десяток исконно русских блюд.
Алексей удивленно посмотрел на жену. Он сообразил, что с Настей что-то происходит, но Светка, на свою беду, не уловила в ее голосе раздраженных ноток.
— Какие, например? — усмехнулась она. — Икра да водка? Это уже тоже в прошлом. Лучшую водку делают поляки, а черную икру лучше всего солят в Иране.
— Да ну? — Настя хищно усмехнулась. — А винегрет тоже придумали в Иране? А пироги и окрошку?
Светлана, не ожидавшая такого напора, слегка смутилась.
— Настен, я совсем не имела в виду, что русские не умеют…
— Ты сказала, что русской кухни не существует. Я перечислила тебе несколько исконно русских блюд. Хочешь, перечислю еще? — И, не дожидаясь ответа, Настя принялась загибать пальцы: — Уха, блины, щи, грибной суп, свекольник, солянка, эскалоп, рассольник, драники, оливье, «селедка под шубой», торт «Наполеон», салат «Мимоза», котлета по-киевски, да просто селедка с лучком… Хочешь, чтобы я продолжила?
Светлана сидела молча, ошарашенно глядя на подругу.
— По-моему, котлету по-киевски придумали в Киеве, — заметил Алексей. — Это следует из названия.
Настя перевела на него пылающий гневом взгляд.
— Да будет тебе известно, что «котлета по-киевски» до двадцатого века называлась «котлета по-михайловски»! — отчеканила она. — Ее подавали в Петербурге, в одном ресторанчике неподалеку от Михайловского замка.
— Очень познавательно, — сказал Алексей. — Ты закончила?
— Да.
— Знаешь, Аська, мне кажется, что ты слишком близко к сердцу принимаешь вопрос русской кулинарии.
— Просто не люблю, когда возводят напраслину на целый народ, — проговорила Настя, глядя не на Алексея, а на Светлану.
— Я и не думала возводить напраслину, — тихо произнесла та.
— Еще скажи, что русский народ ничего не произвел, а умеет только копировать, да и то неудачно! — резко сказала Настя. — Нынче это модно заявлять!
— Поп Ерошка изобрел картошку, — усмехнулся Алексей.
Настя резко повернула к нему побелевшее лицо и процедила:
— Очень смешно.
Алексей смутился.
— Прости, я машинально, — мрачно и растерянно проговорил он. — Ты сегодня явно не в духе. Ни с того ни с сего налетела на Светку…
— Я не обижаюсь, — быстро пробормотала Светлана.
Настя метнула в нее пылающий взгляд.
— Не обижаешься? — с приторной, зловещей улыбкой произнесла она. — А зря. Зря не обижаешься.
На лице Светланы проступили красные пятна.
— Ты хочешь, чтобы я обиделась? — сдавленно проговорила она. — Пожалуйста. — Она поставила бокал с недопитым вином на стол. — Приятно было с вами повидаться, ребята. Живите дружно!
Светлана поднялась из-за стола и пошла в прихожую. Алексей с упреком посмотрел на Настю.
— Ну, ты даешь, — сказал он.
Затем встал со стула и тоже ушел в прихожую. Вскоре хлопнула входная дверь. Алексей вернулся в квартиру. Встал у кухонной двери, посмотрел на Настю осуждающим взглядом и сказал:
