Дэвид, зашёл за барную стойку и налил добрую порцию виски себе в стакан. Пристально всматриваясь в посапывающее тело Руперта, его челюсть едва заметно играла от злобы, а глаза были сделаны будто из непрозрачного стекла.
– Он уже отключился? – произнёс он, отпив немного виски.
Прайс, с большим облегчением поставив все свои чемоданы на пол, подошёл к Руперту. Приподняв ему веки, он посветил в них фонариком, который был меньше его мизинца. Досчитав его пульс, он ответил:
– Да, сейчас он определённо спит. По показателям всё вроде бы в норме…
– Ненужно. – перебил его детектив.
– Что не нужно?
– Не нужно пустых слов, и тебе и мне наплевать на его самочувствие.
– Но… но ведь это неправильно.
– Неправильно то, что такие как он убивают людей, вот это неправильно…
– Но…
– А то, что делаем мы – это убираем мусор с нашей планеты. Разве не для этого мы с тобой здесь работаем?
Энтони, поправив часы, глянул сколько временя сейчас – пол шестого:
– Нет… не путай меня. Мы ведь здесь совсем разные цели преследуем, не так ли?
Детектив едва заметно прокрутил большим пальцем левой руки своё обручальное кольцо:
– Что ты имеешь в виду?
– А то, что я пошёл в науку, не убивать и калечить людей, а чтобы сделать жизнь лучше.
– Разве мы сейчас чем-то другим занимаемся? Разве ты сам не об этом мечтал? – детектив поставил стакан и направился к Тони. – Разве не благодаря деньгам, выделенным из бюджета полиции, ты можешь заниматься наукой?
– Да, но не такими способами…
– А почему нет? Мы с тобой люди подневольные. – он положил руки на плечи Прайсу. – Мы всего лишь пешки для нашей страны, нам говорят – и мы делаем. И чем меньше ты будешь об этом думать, тем лучше будешь спать по ночам.
Прайс посмотрел в глаза детективу, да, действительно он говорил убедительно, и да, самому Прайсу нравилось, что его идеи стали материальны, но что-то его по-прежнему смущало. Переведя взгляд на сонную фигуру Руперта, он отстранился от детектива:
– Это ведь точно спланированная операция, а ни что-либо другое?
Детектив с силой сжал зубы:
– Что ты хочешь сказать?
– Я просто уточняю, что во всём этом нет никакого другого мотива у тебя кроме как правосудие.
Абрансон невольно улыбнулся:
– Уж поверь мне, я только и хочу, чтобы свершилось правосудие. А почему ты это спрашиваешь? Мы ведь уже всё давно обсудили.
– Просто… просто посмотри на всё это.
– И что? – детектив помотал головой по сторонам.
– А то, что мы ничего подобного раньше не делали, а теперь мы похитили заключенного, построили аэропорт, и ты собираешься найти убийцу в его голове.
В это мгновенье какая-то звериная улыбка промелькнула на лице Дэвида:
– Ведь всё когда-то бывает в первый раз.
Мистер Абрансон, с вами всё в порядке? – заговорила Элизабет, так и не получившая ответа на свой вопрос.
Но детектив сейчас был совсем в ином месте, он лишь медленно моргнул, и со вспышкой молнии провалился ещё дальше в свои воспоминания…
Звуки сирен и яркие блики проблесковых маячков скорой и полиции, били по глазам. Глядя по сторонам, как в наркотическом опьянении, детектив не сразу смог сориентироваться и понять где он находится. Но, тем не менее, он чувствовал, как его глаза, растёртые рукой, горели, на щеках чувствовалось сковывающее ощущение от высохших слёз, а на губах солоноватый привкус. Необузданная ярость переполняла его, слившаяся с горечью воедино.
Абрансон, смотрел на всё, как если бы в секунде было не 24 кадра, а 240. Парочка списанных фордов старого образца были приспособлены под нужды полиции и сейчас они стояли припаркованные в паре десятков ярдов от него. За ними виднелся оживлённый перекрёсток 3-х дорог. Группа полицейских растягивала сигнальные ленты и разгоняла собравшихся зевак. Но что здесь произошло? Что заставило их здесь всех собраться? И почему у меня такое ощущение?…
Его размышления прогнал клаксон скорой помощи, по-видимому, случайно нажатый. Переведя заторможенный взгляд на неё, Дэвид увидел стоявшею около неё, спиной к нему, фигуру человека. Не смотря на то, что он был не высокого роста, да и с немалой лысиной, но стоял он как заправский рейнджер. Широкая стойка наг, руки в бока, и куртка… куртка, на которой была всего одна надпись, которая что-то включила в его мозгу – «коронер».
Дэвид уже собрался пройти к нему, когда машинально поправил часы, но от простого жеста, его ладонь слегка прилипла к часам, чем и заставила обратить на себя внимание. Опустив голову вниз, детектив с ужасом увидел, что его руку были в крови. Немного попятившись, он потирал их, стараясь как можно быстрее избавиться от крови. Вот только кровь уже успела подсохнуть, а ощущения, которые возникают когда слышишь отклеивающийся звук кожи от припёкшейся крови, заставляют волосы на спине вставать дыбом.
Детективом уже начинала овладевать паника. Пытаясь оттереть руки он заметил, что и его рубашка была напрочь пропитана кровью, но он не чувствовал боли, и кровь значит не его, но это обстоятельство ещё больше его пугало. Ещё бы пара таких секунд и Абрансон точно бы спятил. Но как, кстати, оказался крик из толпы зевак, заставивший всех оживиться. Один мальчуган рукой указывал куда-то за спину детектива, а парочка полицейских безуспешно пыталась угомонить эту толпу.
Переведя взгляд назад, Абрансон увидел, как из дверей отеля выходит пара медиков, кативших кушетку для больных, только больной уже ничем не болел – он был полностью укрыт покрывалом, отчего сказать, кто это был, было невозможно. Но по какой-то неведомой причине, когда он увидел это тело его сердце начало биться с невероятной скоростью, а за шиворот побежала холодная струйка пота.
Следя глазами, за тем как вывозили тело, Абрансон трезвел на глазах. Звуки, тянувшиеся долгие секунды, наконец-то приходили в норму…
Скатывая кушетку со ступенек, одно колесо провалилось и слегка накренило её, отчего из-под белого покрывала показалась совершенно белая рука, с окровавленной кистью и в ту же минуту в ногу Дэвида кто-то уцепился. Посмотрев вниз, он увидел, что это его малышка Роуз, его дочка, которая сжимая со всей силы ногу Абрансона, уткнулась лицом в его штанину и плакала.
– Господи! – раздался властный голос капитана. Митчелла – Что вы делаете?
Он подбежал к кушетке и убрал руку обратно под покрывало.
– И этих лентяев разгоните! – он махнул рукой в сторону толпы зевак.
И как по велению волшебной палочки, три сержанта тут же побежали разгонять народ.
– Ну, же… – изменив свой приказной тон, на спокойный, Митчелл присел около девочки. – Рози, не стоит плакать, всё хорошо, это я.
Но его слова мало что могли сделать для девочки.
– Ты ведь меня помнишь? Я друг твоего папы, я помню тебя ещё совсем маленькой…
И в очередной раз слова капитана Джозефа Митчелла не достигли своей цели. Сидя на корточках, он посмотрел в лицо Дэвида, которое сейчас больше походило на мраморный оттиск, чем на живое лицо. Абрансон совершенно отрешённо стоял и смотрел, как увозят тело.
Поняв, что от Дэвида нет никакой пользы, Митчелл продолжил:
– Помнишь, как я подарил тебе игрушечную гориллу? Мне твой папа рассказывал, что ты до сих пор с ней спишь, Это правда?
– Это ты мне её подарил? – наконец-то заговорила девочка, слегка повернув голову в сторону капитана, но всё также крепко держа отца за ногу.
– Конечно я! – заулыбался Митчелл. – Когда я тебе её дарил, ты была таким же ростом, как и игрушка, а сейчас только посмотри на себя!
Митчелл развёл руками, показывая на неё:
– Уже стала настоящей принцессой, только принцессы не плачут…
Девочка всхлипывала носом уже больше по инерции, чем от слёз:
– А что они делают?
– Хм… – зачесал шершавый подбородок Джозеф. – Дай подумать… Я сейчас могу вспомнить только про спящую принцессу. Думаю, ты и сама понимаешь, что делает спящая принцесса?
– Спит? – неуверенно проговорила девочка.
– Ну, конечно же! Ты наверно тоже хочешь спать.
– Нет…
– Это не правильно… спящая принцесса должна по определению спать. Ты ведь хочешь ею быть?
Роуз слегка кивнула головой вниз.
