— Все в порядке, Сэм, — ответил Варшавски. — Стив знает, что делает. Он давно уже работает над этим.
— Моего сына похитили три дня назад.
— Да, — сказал Брэд Стирс, — просто тут несколько связанных между собой дел. Стив понимает, каково…
— Кончай, Брэд, — оборвал его Варшавски. — Нечего болтать.
Стирс пожал плечами, скрестил руки на груди, прислонился к стене. Что-то тут было не так.
Адашек вернулся:
— Ладно, пора двигаться.
Сэм сдернул со спинки стула свою куртку — куртку Джакомо Беллини.
— Что происходит?
— Скоро состоится обмен. Ваш сын жив-здоров.
— А Мэгги?
Адашек нахмурился:
— Вы хотите сказать, Андреа? Да. С ней тоже все благополучно.
— Где состоится обмен, Стив? — спросил Варшавски.
— Хобокен, шестая верфь. Надо попасть туда к полуночи.
Тот же вертолет ФБР, что доставил троицу агентов в аэропорт, поджидал их, чтобы вернуть обратно в город. Он сел на площадке, оборудованной на крыше стоящего на краю Чайна-тауна здания, оттуда все они спустились на лифте в подземный гараж.
Сэм ожидал увидеть кипучую деятельность. Уровень организованной преступности понижается, похищенный ребенок возвращается родителям… Однако в гараже было пусто и тихо.
Варшавски скользнул за руль седана, Стирс сел рядом с ним, Адашек открыл заднюю дверцу.
— Минутку, — сказал Сэм. — Не вчетвером же мы поедем?
— Места для случайностей мы не оставили, — ответил Адашек. — Наши люди уже там. Так что либо садитесь, Кейди, либо не путайтесь под ногами. Времени нет.
Они проехали туннелем в Нью-Джерси, повернули на север и вскоре оказались в унылой промышленной зоне Хобокена. Все молчали, однако напряжение, царившее в машине, казалось, можно было пощупать руками.
Адашек наклонился, чтобы сказать на ухо Варшавски:
— Следующий поворот. И не спеши.
Хорошо отлаженная машина шла медленно и почти беззвучно. Варшавски сделал, следуя указаниям Адашека, несколько поворотов, и наконец перед ними открылись на дальнем берегу окутанного туманом Гудзона очертания Манхэттена.
— Хорошо, — сказал Адашек. — Здесь остановись.
— И где же ваши люди? — Сэм огляделся. — Никого нет.
— Не волнуйтесь, Сэм, людей здесь хватает, — сказал Адашек. — Если вы их не видите, значит, они знают свое дело.
В кармане Сэма завибрировал мобильник. Он быстро достал телефон, успев отвести его подальше от потянувшегося к аппарату агента ФБР. Отвернулся, произнес негромко:
— Да?
— Сэм, послушай… — Звонил Пити Ле Понт.
— Попозже, дружок. Время неподходящее, — сказал Сэм.
— Нет, погоди, это важно. Я тут пару раз выпивал с Уилсоном из новоорлеанского отделения ФБР. Он говорит, у Адашека был сын, работал под прикрытием. И слушай. Мафия убила мальчика за неделю до «Горы Бэр». Сэм, Уилсон говорит, фэбээровцы — Адашек и несколько друзей его сына — ворвались туда, паля во все стороны, арестовывать они никого и не собирались. Дальше обычная история: федералы покрывают своих — ни суда, ни приговоров. Ребят помоложе убрали из отдела. А Адашек был слишком большой шишкой, однако и он с тех пор перебирает бумажки. К оперативной работе его не подпускают. Так какого же черта он вытаскивает тебя из тюрьмы и делает всякие предложения?
Сэм почувствовал, что бледнеет. За последний год ФБР ослабило нажим на мафию. К тому же до этой ночи Адашек всегда появлялся один — вопреки правилам Бюро. Сводил личные счеты?
— Понял. Спасибо, — сказал Сэм.
— Едут, — прошептал Стирс.
С того места, где они стояли, открывался широкий вид на примыкающую к воде погрузочную зону. В нее медленно вползал темный «линкольн» с потушенными фарами.
— Кто это? — спросил Стирс.
— О'Мэлли, — ответил Адашек. — Что-то он рано. Сейчас половина первого. А встреча назначена на час.
Сэм похолодел. Откуда у Адашека эти сведения?
«ЗИГ» был заткнут сзади за ремень, однако достать его, не привлекая к себе внимания, Сэм не мог. Он медленно нагнулся и высвободил из подколенной кобуры 22-й. Оружие ему вернули опять-таки по распоряжению Адашека. Он даже удивился тогда. Теперь все было ясно. Предполагается, что живым он отсюда не уйдет. А если при нем найдут оружие, федералы скажут, что действовали в рамках самообороны.
— Внимание, — тихо сказал Варшавски. — Вот они.
Появилась вторая машина — фары включены, никаких попыток остаться неприметным этот «мерседес» не делал. Он встал капотом к «линкольну» в пяти-шести метрах от него.
«Линкольн» тоже включил фары. Задняя дверца его открылась, наружу вылез мужчина.
— Началось, — сказал Стирс. И следом: — Эй, это же священник. Какого черта?
— Это Бобби Патрелли, — ответил Адашек. — Посредник.
— Так почему он приехал с О'Мэлли? — спросил Стирс. — Стив, я думал, мы просто ударим по…
— Заткнись, Брэд, — сказал Варшавски. — Этот малый — гангстер в сутане. Не волнуйся на его счет.
22-й был уже в ладони Сэма. Что бы здесь ни происходило, есть шанс, что в лимузине сидит Джимми. Сэм нащупал дверную ручку.
Теперь и из «мерседеса» вылез мужчина. Высокий, худой, седовласый. Еще один священник. Он пошел к лимузину.
— Постой-ка, — сказал Стирс. — Да это же кардинал Маттерини! Насчет убийства кардинала мы не договаривались. Я католик.
— Знаешь, Стив, — Варшавски повернулся, чтобы взглянуть на Адашека, — тут я с Брэдом согласен. Мы не можем…
Сэм успел заметить блеснувший на пистолете Адашека глушитель и в тот же миг услышал два глухих удара, от которых разлетелись на куски головы Стирса и Варшавски.
Сэм рванул дверную ручку и вывалился из машины, пока Адашек наводил на него пистолет. Шипение третьего выстрела стало последним, что он услышал.
— Я не вижу Джимми, — сказала Мэгги. В «линкольне» было темно. Она различала Бобби Патрелли, стоявшего у открытой дверцы машины, и медленно идущего к нему кардинала Маттерини. — Он там? Ты его видишь, Донни?
— Нет, ничего не вижу.
— Витторио все проверит, — сказал Сальваторе Беллини. — Как только он увидит Джакомо и побеседует с О'Мэлли, я выйду из машины. Мы поговорим, О'Мэлли поймет, что все мы стали жертвами ФБР. И мы все уладим. — Он взял Мэгги за руку. — Этот мужчина, за которого ты вышла, полицейский… Он хороший человек?
— Да, папа. Хороший муж, хороший отец.
Беллини кивнул. Он наклонился, коснулся губами ее лба:
— Что ж, получи мое благословение на брак с этим полицейским.
Мэгги хотела ответить ему, однако внимание ее отвлекли двое священников. Оба рывком повернулись к темным складам. Потом Патрелли бегом вернулся к «линкольну».
— В чем дело? — в тревоге спросила Мэгги. — Они что-то услышали. О Господи, Джимми… Что происходит?
Дверцы «линкольна» резко распахнулись. Двое мужчин выскочили наружу — с оружием, нацеленным на прогал между складами.
Прованто вытащил из-под своего сиденья полуавтоматический пистолет и открыл дверцу «мерседеса».
Мэгги порылась в рюкзачке, отыскивая выданный ей Донни 38-й, сунула пистолет в карман, взглянула на отца. Тот слегка отвернул полы плаща, показав кобуру у себя под мышкой.
О'Мэлли уже покинул переднее сиденье «линкольна».
— Эй, Сал, давно не виделись! — крикнул он. — Выходи, друг. Я тебе кое-что привез.
— Сальваторе, оставайся в машине, — приказал Маттерини. — Майкл, вы дали мне слово. Пусть ваши люди спрячут оружие.
О'Мэлли повернулся к своим бандитам:
— Что с вами такое, парни? Вы разве не знаете, что убивать людей на глазах у кардинала — невежливо?
Он улыбнулся Маттерини, беспомощно развел руки в стороны — пистолет висел у него на пальце.
— Ну что я могу поделать, святой отец? Не хотят они меня слушаться. — Улыбка исчезла с лица О'Мэлли, он повернулся к «линкольну»: — Тим, давай сюда малыша.
Бобби Патрелли встал, заслонив собой заднюю дверцу «линкольна»:
— Пусть сидит в машине. Здесь ему не место.
Тим приставил пистолет к голове Патрелли, священник отшатнулся в сторону — дверца машины открылась, и Тим вытащил мальчика.
— Джимми!
Мэгги потянулась к дверце. Сальваторе Беллини вышел наружу. Мэгги за ним. Беллини взял дочь за руку.
— Остановись, — сказал он. — Подожди, Андреа. Ты же не хочешь, чтобы Джимми оказался в центре кровавой бани?
Тон его был непререкаем. Тем временем второй из громил О'Мэлли ударил Бобби Патрелли, тот упал на колени. Тим выставил перед собой Джимми и крепко держал за плечи.
— Джимми, милый, — крикнула Мэгги. — Мама с тобой. Ты только постой немного на месте, и я подойду к тебе.
— Мама, мама, я домой хочу, — плакал Джимми.
О'Мэлли расхохотался:
— А ведь я в самую точку попал, а, Сал? Твой внук! Эй, Андреа, давай сюда старого Сала — и забирай мальчишку.
Кардинал Маттерини тронул О'Мэлли за плечо:
